– В таком случае, если тебе нечего делать, займись рукоделием. Ты мало времени уделяешь вышиванию.

– Это занятие для старых леди, которые умирают от скуки, и ты прекрасно это знаешь, – возразила Джозефина.

– Хорошо. Если ты не любишь работать иголкой с ниткой, сосредоточимся на математике, чтении и поэзии.

– Ненавижу поэзию! Сочиняю стихи только для того, чтобы угодить тебе.

Эсмеральду поразило признание сестры. Может, все из-за того, что ее отец, Майлз Грэм, который написал так много стихов для дочери, рано покинул этот мир? Она всегда была счастлива, когда отец сажал ее на колени и читал свое новое стихотворение. Джозефина никогда не говорила об отце, словно была уверена, что, если не вспоминать о нем, не будет и такой тоски.

– Что ж, ладно: не буду настаивать. Можешь заняться тем, что больше всего тебе нравится. Кстати, что это?

– Гулять по улицам! – выпалила Джозефина.

Эсмеральда зябко закуталась в шаль, а Наполеон подбежал к холодному камину. Вот уже больше недели они не топили: не было ни угля, ни дров, ни денег, – зато масла для лампы имелось в избытке, так что она повернула фитиль, чтобы огонек горел поярче. Пусть у них холодно, но зато светло.

Джозефине, как внучке виконта, полагалось иметь большой теплый дом, слуг, гувернеров и преподавателей музыки и французского, способных дать больше, чем Эсмеральда, но, увы, у нее ничего нет. Единственный выход – старшей сестре забыть о гордости и попросить о помощи кузена.

Вспомнился вдруг неотразимый герцог Гриффин, и ее охватил сильный трепет. Эти романтические чувства такая чепуха! Но она не знала, как остановиться, и, по правде говоря, не хотела. По крайней мере, это способ отвлечься от тревог.

Может, им с Джозефиной и правда несколько недель пожить в доме герцога? Зима стояла холодная, и трудно винить сестру за желание больше времени проводить на улице. Эсмеральда и сама была бы не прочь, но, отправившись на прогулку, могла бы упустить его светлость и других потенциальных клиентов, которые приходят в агентство в поисках гувернанток.

– Мы с Наполеоном уже погуляли, так что пойду приготовлю тебе чай, – промямлила Джозефина отворачиваясь.

– Постой, – попросила Эсмеральда. – Чай подождет. Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Возможно, мне это не захочется услышать, – буркнула Джозефина.

– Нет, глупышка: все просто замечательно! В такой пасмурный день приятно услышать хорошую новость.

– Ну, если ты так думаешь…

Очевидно, Джозефина все еще дулась на сестру.

– Давай лучше я расскажу, в чем дело, а ты сама решишь, нравится тебе это или нет.

Джозефина промолчала, и Эсмеральда продолжила:

– У нас появилась возможность некоторое время пожить в другом доме.

– О чем ты, Эсми? – удивилась девочка. – Мы ведь и года здесь не прожили! Ты же обещала, что этот дом долго-долго будет нашим и нам не придется опять переезжать! Ты обманула?

– Нет-нет, ты не так меня поняла. Мы вовсе не переезжаем: это наш дом, и им останется, – просто месяц-другой, не дольше, погостим в одной семье.

– Без Наполеона я никуда не поеду, а с ним наверняка нельзя.

– Можно, – улыбнулась Эсмеральда, мысленно похвалив себя за то, что догадалась спросить про собаку. – Так что будешь продолжать за ним приглядывать. Кроме того, ехать придется: выбора просто нет. Я не могу оставить тебя одну.

Джозефина фыркнула, а сестра добавила:

– Меня нанял герцог Гриффин в качестве компаньонки для своих сестер на этот сезон.

– Компаньонки…

– Ну да, хоть это и не твое любимое слово, – вздохнула Эсмеральда.

– Зато, похоже, тебе оно очень нравится, – демонстративно закатила глаза Джозефина, что-то буркнула себе под нос, потом проговорила: – Я думала, после того как умер папа, ты больше не станешь работать в знатных домах.

Эсмеральда действительно говорила об этом, потому с радостью и согласилась на предложение мистера Фортескью руководить агентством. Женщинам редко представлялись подобные возможности. Кроме того, она одновременно получала и жилье. Единственной проблемой оказалась нечестность мистера Фортескью, почти ввергнувшая их с сестрой в нищету.

– Это особый случай: герцог очень настаивал – возможно потому, что хотел компаньонку не намного старше своих сестер, которым по восемнадцать. Я не могла отказать, тем более что он позволил взять и тебя и Наполеона. Это большая уступка с его стороны.

Но на Джозефину ничто не действовало: еще больше надувшись, теперь она смотрела на сестру с вызовом.

Похоже, лучше закончить объяснения и начать готовиться к переезду.

– У меня очень много дел. Нужно найти человека, который занимался бы агентством, пока нас не будет. Я должна также почитать руководство для компаньонок, а еще необходимо составить список всех завидных женихов.

Мысли Эсмеральды внезапно пришли в смятение. Сколько всего нужно успеть за такое короткое время! Мисс Фортескью прекрасно вышколила ее, и теоретически она знала все виды услуг, но необходим и практический опыт.

– Ладно, это пока подождет. – Она помедлила, оглядывая сестру. – Завтра утром первым делом мы поедем к модистке и закажем новый гардероб. Ты же не против получить новое платье?

– Зачем? – презрительно пожала плечами Джозефина. – Я все равно нигде не гуляю, так что кто меня увидит в новом платье?..

– Джозефина, ты прекрасно знаешь, что это неправда, и просто пытаешься пробудить во мне чувство вины за то, что я приняла такое решение. Это было сделано ради нашего будущего, так что я не позволю тебе испортить мне настроение. Если все получится и я заработаю обещанные герцогом бонусы, то смогу нанять кого-то вроде миссис Чиддингтон, чтобы занималась тобой и смотрела за Наполеоном. Юную леди обязательно должен кто-то сопровождать, так что она будет с вами гулять.

– Но чем я буду заниматься целыми днями, пока ты выполняешь свои обязанности?

– Я не видела дом герцога, но уверена, что сад там есть, – пояснила Эсмеральда. – И наверняка большой, с дорожками, укромными уголками и, вполне возможно, фонтанами.

– Настоящий сад? – удивленно воскликнула Джозефина, явно заинтересовавшись.

Вряд ли разумно описывать то, о чем понятия не имеешь, но Эсмеральде наконец удалось привлечь внимание сестры и отступать теперь было поздно.

– Уверена, что герцог позволит тебе вместе с Наполеоном проводить в саду столько времени, сколько захочешь. Только запомни: заниматься все равно придется. Вполне вероятно также, что у герцога есть библиотека, и, думаю, он не будет возражать, если ты воспользуешься ею.

– Терпеть не могу читать! Мне нравится мечтать и сочинять всякие истории про наши с Наполеоном приключения.

Девочка взглянула на свернувшегося у камина песика, но тот лишь ушами дернул.

– Вот и придумай историю о нашем пребывании в доме герцога! Как тебе эта идея?

Джозефина подошла поближе:

– Ты правда думаешь, что герцог позволит нам играть в саду, а не прикажет весь день сидеть в комнатах?

– Я обязательно попрошу его светлость, чтобы не препятствовал тебе выходить когда захочешь.

– Хорошо, Эсми! – жизнерадостно воскликнула Джозефина. – Полагаю, тогда я поеду.

Эсмеральда наконец расслабилась и улыбнулась: теперь можно и планы начинать строить.

Эта темная ночь тянулась чертовски долго. Гриффин, низко надвинув шляпу на лоб и закутавшись в плащ, прячась в тени, наблюдал за задней дверью дома. Сырой холодный воздух пробирал до самых костей. Какая жалость, что он не прихватил с собой фляжку с бренди!

Гриффин медленно двигался между незнакомыми домами в поисках нужного. Клочья тумана подрагивали и, казалось, даже касались лица. Он вспомнил, как раньше, когда отец даже не подозревал, что его нет дома, бродил по освещенным улицам Мейфэра даже в самые холодные ночи и знал здесь каждый дом, каждый сад, каждый куст. В этот тихий лондонский район он попал впервые. Тучи закрывали луну и звезды, но даже в этой кромешной тьме Гриффин видел, что дома здесь гораздо меньше и проще: никаких тебе фонарей, выложенных брусчаткой дорожек и садовых оград.