© Антонова Н.Н., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Наступил сентябрь, но приход осени оставался еще почти незаметным. Только листья постепенно становились золотыми, малиновыми, бронзовыми, ночи делались длиннее, но днем еще было достаточно тепло, и небо оставалось ослепительно-голубым. Впрочем, те, кто не обделен наблюдательностью, знают, что такой упоительной бирюзой небеса наполняются именно осенью, в самом ее начале.

А после прошедшего жаркого лета осень воспринималась как заслуженная награда, отдохновение, праздник. Казалось, что вокруг разлились умиротворение и благодать.

Чаще всего хотелось просто лежать на траве и смотреть на небо, наслаждаясь самим фактом своего существования.

Именно этим и занималась частный детектив Мирослава Волгина, когда ее позвал помощник Морис Миндаугас:

– Мирослава!

– Что случилось? – спросила она лениво, сгребая в охапку лежащего рядом черного пушистого кота Дона.

– Клиент звонит. Подойдете? Или сказать, чтобы позвонил попозже?

– Кто ему нас рекомендовал?

– Ян.

– Белозерский?!

– А у вас еще есть знакомые с таким именем? – усмехнулся Морис.

– Вроде больше нет, – вздохнула она.

– Так что сказать клиенту?

– Сейчас подойду, – вздохнула Мирослава и, поднявшись с травы, направилась к дому.

Кот последовал за ней.

Рашид Нуралиев пребывал в прекрасном настроении, он умело вел свой джип «Мицубиси» и тихо напевал за рулем.

Рядом с ним сидел Геннадий Наливайко и молча смотрел на дорогу. Он давно уже знал почти весь песенный репертуар Рашида, хотя тот, как правило, пел на татарском языке.

– Ты чего такой хмурый? – не выдержав, спросил друга Нуралиев. – Может, мне сменить пластинку?

– Что? – растерянно переспросил Геннадий, вынырнув из своих размышлений.

– Спрашиваю, чего ты такой хмурый? Может, тебе другую песню спеть?

– Пой что хочешь, – отмахнулся Геннадий.

– Обижаешь.

– Извини.

– Да что случилось-то?

– Все то же, Иришке нездоровится, Таня сердится, что я уехал…

Таня была женой Геннадия, а Иришка – его восьмилетней дочерью.

– Постой, ты же говорил, что они у тещи в Калининграде отдыхают?! – удивился Рашид.

– Говорил, – понуро согласился Наливайко.

– Они вернулись, что ли?

– Нет! Они вернутся через две недели.

– Тогда не понимаю, чего твоя Таня сердится?

– Ну, она звонила, и я сказал, что мы с тобой едем завтра, то есть сегодня, к Сашке на дачу.

– Все равно ничего не понимаю, – сказал Рашид, – в чем проблема?

– В том, что я еду развлекаться…

– А ты едешь развлекаться? – усмехнулся Рашид.

– Выходит, что так, – вздохнул Геннадий.

– Друг, возьми меня с собой! – толкнул его локтем в бок Нуралиев.

– Ты лучше руль обеими руками держи, – проворчал Наливайко.

– Ох, и зануда же ты, Генка!

Наливайко тяжело вздохнул.

– Ты что, не мог объяснить своей Татьяне, что едешь на дачу не развлекаться, а отдыхать. И что если ты будешь дома чахнуть над телефоном, то Иришке лучше не станет.

– Я пытался…

– А она?

– Бросила трубку.

– Правильно я делаю, что не женюсь, – констатировал Рашид.

– Нет, не правильно, – возразил Наливайко, – мужчина обязан жениться, любить свою жену, растить детей.

– Я же говорю, зануда, – ухмыльнулся Нуралиев, – и как только мы с Сашкой тебя столько лет терпим.

– Вам видней.

– Ладно, не обижайся и не нуди. Успокоится твоя Танюха, просто она сейчас нервничает. Вот поправится Иришка, и все будет в ажуре.

– Думаешь?

– Уверен! – оптимистично ободрил Рашид друга.

Судя по изменившемуся выражению лица Геннадия, заверения друга его и впрямь успокоили. Он стал смотреть на проплывающие мимо пейзажи за окном. Потом выдохнул:

– Красота!

– То-то! – удовлетворенно отозвался Рашид и запел свою очередную песню.

Утренний воздух был прозрачным и прохладным, как родниковая вода.

– Да, кстати, откуда у тебя синяк под глазом? – спросил долго молчавший Геннадий.

– Ты что, только сейчас заметил? – фыркнул Рашид.

– Нет, почему, – пожал плечами Наливайко, – заметил я сразу, а спросить решил сейчас.

– О шкаф ночью ударился.

– Не знал, что у твоих шкафов есть кулаки, – улыбнулся Геннадий.

– Отстань, – отмахнулся Нуралиев.

– Не хочешь – не говори.

– Не хочу.

Они въехали в дачный поселок, запахло поздними яблоками, грушами, виноградом, хризантемами, бархатцами и еще какими-то поздними цветами.

Дача Александру Фалалееву досталась от родителей. И он сбегал на нее, чтобы отдохнуть от жены или любовницы, а иногда просто чтобы покуролесить с друзьями.

Знали друг друга друзья давно, можно сказать, с детства. Саша и Гена вместе учились, а Рашид жил в одном подъезде с Александром, был их ровесником, но учился в другой школе с углубленным изучением английского языка. Отец Рашида мечтал, чтобы сын стал дипломатом. Но как-то не сложилось…

Несмотря на то, что английский Нуралиев изучил в совершенстве, работал он начальником отдела безопасности сети молочных магазинов «Дойная корова» и был очень доволен местом своей работы.

Гена стал учителем и преподавал химию в той же школе, в которой когда-то учился сам. А Александр устроился на работу менеджером в фармацевтическую компанию, которая оказывала посреднические услуги между крупными поставщиками и сетью местных аптек.

– Паразит ты, Саня, – ласково говорил другу время от времени Рашид.

– Это еще почему? – всякий раз вскидывался тот.

– Потому как ничего не делаешь, а деньги имеешь.

– Как это ничего не делаю?! – притворно возмущался тот, подыгрывая другу, – я ввожу на рынок необходимые народу лекарства.

– Я и говорю, что, не пачкая рук, стрижешь шерсть сразу с двух овец.

– С каких еще овец?!

– С продавца и с покупателя.

Саша принимался возмущаться, а Рашид только хохотал в ответ. Тогда Фалалеев шел в наступление:

– А сам-то! – восклицал он.

– Что сам? – хитро прищуривал карие глаза Рашид.

– Можно подумать, что ты сам молоко даешь!

– Не горячись, Санек, у нас все чисто.

– Разъясни непонятливому.

– Разъясняю, – охотно включался в игру Рашид, – сеть молочных магазинов «Дойная корова» принадлежит Марату Наильевичу Курбанову, ему же принадлежит ферма в пригороде и завод по переработке молока и превращения его в сметану, творог, кефир и другие полезные для здоровья народа продукты. Так что у нас все по-честному.

– По-честному у них, – беззлобно ворчал Александр.

Геннадий, как правило, в их привычные пререкания не вмешивался и лишь иногда ронял:

– И не надоело вам?

– Нет! – чуть ли не в один голос радостно откликались друзья.

Рашид остановил свой джип почти у самого забора Сашиной дачи. Забор был самым обыкновенным, не двухметровым, а, можно сказать, советским, из дерева и со щелями. Рашид не раз предлагал другу организовать современный забор, чтобы было круто, как у всех. Но Александр отмахивался:

– Зачем мне на этой даче такой забор, тут красть, кроме яблок и цветов, нечего. И потом, – добавлял он глубокомысленно, – если я тут все сделаю на «отлично», сюда жена повадится ездить, а так она эту дачу не любит и зовет ее не иначе, как – «шесть соток с видом на деревянный туалет». Так что я тут душой отдыхаю.

– Ну, тебе виднее, – отвечал Рашид, в душе соглашаясь с точкой зрения друга.

К жене Александра Анне он относился хорошо, впрочем, как и к Гениной Татьяне, но время от времени хотелось отдохнуть в чисто мужской компании. И места для этого лучше, чем старая Сашкина дача, он не знал…