- Сьюзи Кью умнее и наблюдательнее, чем ты думаешь, - честно отвечает Цеппели. – Мне кажется, она уже догадывается, как всё обстоит.

- Чёрт… - Джозеф слегка прикусывает нижнюю губу, выглядя теперь ещё более понуро. – Сьюз – хорошая девчонка. Не должно такое с ней случаться.

- Перестань, - здесь уже Цезарь не выдерживает и слегка дёргает друга за нос. – Я уже сказал: ты не можешь заставить себя любить. Это так не работает. И Сьюзи тоже это прекрасно понимает. Поэтому будь с ней честен - скажи всё как есть: что она тебе нравится, но уже не так, как раньше. Так будет лучше для вас обоих. Да, ей будет грустно, но это не навсегда. Дай ей время, а потом можете просто продолжить быть друзьями, как раньше.

ДжоДжо негромко ворчит, потирая свой нос. Затем шмыгает им и негромко вздыхает:

- Ладно, ты прав. Я скажу ей. Надеюсь всё же, что она не будет грустить очень долго.

- Это уже как получится, - Цеппели слегка пожимает плечами.

На какое-то время в комнате повисает тишина. А потом Джозеф вновь поднимает взгляд на Цезаря.

- А у тебя такое случалось? – спрашивает он.

- Что именно?

- Ну… Всё? То есть, что ты любил, а потом разлюбил? И наоборот – любили тебя, а потом остывали?

Во взгляде Джозефа в этот момент читается яркий, неподдельный интерес. Видимо, именно поэтому Цезарь отвечает, как есть:

- Всё случалось. Правда… - он чуть прикусывает нижнюю губу – перенял эту привычку невольно, но сам делает так только когда думает. – Не сказал бы, что я любил кого-то. Да, интерес был, но влюблённость… - итальянец вновь пожимает плечами. – Что уж говорить о действительно серьёзных чувствах. Я искал их, но до сих пор не нашёл.

«И не очень уверен, что хочу их найти…» - а это уже остаётся невысказанным. Потому что даже сам Цеппели считает это довольно странным. Хотеть любви, но бояться её? Да уж.

ДжоДжо всё ещё внимательно смотрит на него. Словно старательно выискивает что-то в его лице, в его глазах. И, похоже, вылавливает, когда их взгляды пересекаются. Возможно, именно то, о чем Цезарь умолчал, потому что в этот момент его глаза смягчаются, а на губах появляется еле заметная, немного грустная улыбка. И Цеппели чувствует, что его сердце внезапно замирает.

- Ладно, Казанова, как скажешь, - прежде чем он успевает что-либо понять, момент разрушается, и Джозеф снова привычно ухмыляется. После чего приподнимается на локтях и слегка зевает. – М. В принципе, ещё не слишком поздно. Может, досмотрим тот сериал, что мы начинали смотреть на прошлой неделе?

Цезарь коротко моргает, приходя в себя, затем кивает.

- Почему нет? – соглашается он.

- Отлично! Сейчас тогда притащу свой ноут, - сказав это, Джостар вскакивает с кровати и моментом выбегает из комнаты.

А Цеппели остаётся сидеть. И невольно задаётся вопросом, что это было с ним буквально несколько секунд назад.

«Очень надеюсь, что не то, что я предполагаю…»

========== IX. Interacting with family members. - Общение с членами семьи. ==========

В этом году май выдался достаточно тёплым в Нью-Йорке. По крайней мере, сейчас – когда он уже приближался к середине.

Студенты начинали суетиться, поскольку приближался конец учебного года, а с ним - очередные экзамены. Цезарь тоже несколько нервничал, пусть полугодовые до этого он и сдал чуть ли не на отлично. А вот Джозеф был просто поразительно спокоен, и Цеппели это раздражало, поскольку за всё это время он ни разу не видел, чтобы Джостар хоть раз пролистывал свою тетрадь с лекциями.

- Ты не боишься, что, когда начнутся зачёты, ты ничего не вспомнишь и как итог всё завалишь? – скептично поинтересовался итальянец у своего друга в один из дней.

ДжоДжо на это удивлённо поднял бровь, а затем хохотнул:

- Не беспокойся, Цезарино. У меня всё схвачено!

- Если ты понаделал шпаргалок или придумал ещё какой «гениальный план», чтобы проскочить все зачёты, то я сомневаюсь, что это сработает, - заметил Цезарь. Судя по тому, как дальше Джозеф закатил глаза, он попал в точку.

- Ты совсем не веришь в меня, дружище. Это ранит, знаешь ли! Между прочим, напомню тебе, что ещё ни один мой план не давал осечек! Так-то! – уверенно заявил Джостар.

- Неужели? Ты принимаешь конструктивную критику? – Цеппели слегка ухмыльнулся, подперев голову рукой.

- Нет, - здесь ДжоДжо моментом насупился, и итальянец не выдержал и рассмеялся.

Пусть последние несколько дней Цезарь исправно занимался курсовой, сегодня ему пришлось несколько изменить свои планы. Во-первых, потому что он начисто забыл, что у него сегодня день рождения, а Джозеф вспомнил и потому, всучив ему с утра внезапный кусок праздничного торта, категорически запретил ему заниматься учёбой. Во-вторых, потому что на днях в Нью-Йорк пожаловал его кузен Джайро, а уж когда они с Джозефом объединяются, то всё, про курсовую и повторение материала можно смело забыть, так как надо следить, чтобы эти долбонавты не натворили чего.

Особенно сегодня – потому что, кажется, они явно задумали что-то. Ну, Джайро определённо.

- Напомни мне, для чего мы прибыли с утра пораньше в аэропорт? – спрашивает Цезарь, еле подавляя так и норовящий вырвать наружу зевок. Сегодня у него был выходной от работы, и никаких лекций посещать не было нужно, поэтому он рассчитывал выспаться (уж в свой-то день рождения он имеет на это право, так ведь?). Но, конечно же, этому не суждено было случиться.

- Ты что, прослушал всё, что я говорил до этого? Ты такой внимательный к своим родственникам, Ци-Ци, - притворно обиженно протягивает Джайро.

- Ты выдернул меня из постели в семь утра в выходной. Да ещё и в мой личный праздник. Так что моё внимание может быть несколько рассеянным, - ворчит в ответ младший Цеппели.

- Sei cresciuto e diventato che guastafeste, mio girasole piccolo*, - продолжает гнуть свою линию старший. Цезарь на это закатывает глаза.

- Погоди. Вот последнее - как ты сказал? – с долей усмешки вклинивается в разговор Джозеф.

- Girasole piccolo. Это значит- - радостно начинает пояснять Джайро, но Цезарь резко перебивает:

- Это значит заткнись, пожалуйста.

- Э нет, я прекрасно помню, что это звучит как ц… цитто, пер фаворе? Вроде что-то такое, - задумчиво хмыкает Джостар.

- Боже, скоро ты лишишься своего преимущества, Ци - он быстро усваивает итальянский язык, - ухмыляется Джайро, и в свете ламп аэропорта блестят его новые брекеты.

- Oh Dio, dammi la forza, per favore**, - тяжело вздыхает Цезарь.

К слову, да – эти брекеты. Джайро обзавёлся ими совсем недавно, и Цезарь был на самом деле искренне рад этому. Всё потому, что у его кузена всё детство были некоторые проблемы с прикусом. Конечно, Джайро тоже был привлекательным молодым человеком, и потому никто особо не обращал внимания на этот дефект, но Цезарь знал, что его кузену он очень сильно действовал на нервы и давил на самооценку. Так что было здорово, что Джайро наконец-то смог заняться своими зубами как следует – до этого денег в семье не особо хватало на что-то помимо базовых нужд, и ему приходилось терпеть. А теперь у него была хорошая работа и стабильный заработок, поэтому можно было наконец-то всё исправить.

Другое дело, что Джайро решил выпендриться и поставить себе не просто брекеты, а закрывающие полностью зубы пластинки, да к тому же позолоченные и с выгравированной на них надписью «GO! GO! ZEPPELI». Поэтому Цезарь не знал, что ему больше хотелось – радоваться, смеяться как умалишённому или же испытывать стыд, размерами превышающий римский Колизей.

Ладно, стоит вернуться к настоящему.

- А вообще, я говорил – как раз сегодня в Нью-Йорк прилетает мой парень. И я решил, что было бы круто вас познакомить, - хмыкнул Джайро, заправляя за ухо прядь длинных светло-русых волос. – Именно поэтому мы здесь с вами и торчим.

А, точно. Вот теперь Цезарь вспоминает.

- Да-да. Джонни, кажется? – спрашивает он и получает на это утвердительный кивок.