За окнами чёрным маревом плыла ночь, порезанная на лоскутья кинжалами автомобильных фар. Виселицы фонарей покачивали тусклым светом над дорогами. Я действительно ждал. Условная фраза, оговоренная на случай форс-мажора, прозвучала. Ею можно было пользоваться только, если вопрос стоял о жизни и смерти. Причём, не моих, нет. О жизни и смерти господина Хёидяо. В трубке пронёсся треск, а потом хрипловатый баритон лениво поинтересовался:

- Слушаю.

- Привет, господин Хёидяо, - ответила через меня безмятежная пустота майской ночи. – Просто ответь на один вопрос.

- Ты зарвался, мальчик.

Холодный смешок вырвался из меня против воли. Ну да, мальчик – тридцать восемь лет. Я усмехнулся в никуда и сказал:

- Тогда я могу спросить у Олега, не так ли?

- Чего ты хочешь? – в баритоне проросла изморозь, пока не смертельная, но уже на грани.

- Ты знал, кого мне надо «погасить»? Кто именно был моим «конкурентом»?

- Разумеется, - а вот теперь в голосе «хозяина» выкристаллизовались нотки равнодушия. И это было приятно. Он принял вызов. Холодный озноб пробежал по моей спине. Во всей красе встала альтернатива – пан или пропал. И я выдал:

- Тогда мы обоюдно сняли с себя обязательства, не так ли?

- А ты наглец, - голос Хёидяо потеплел, словно он ждал, что же именно я скажу, и услышал правильный ответ, - Хорошо, я слушаю.

- Мы больше не услышим друг о друге, - теперь стылое равнодушие охватило меня, - если поведём себя правильно. Я вернусь в привычную жизнь и буду изображать придурка на бизнесе. Молча и степенно. Ты меня знаешь. Это будет правильно. Но требуется и ответный шаг. Если с пацаном что-то случится. Или с кем-то из его окружения. Я вернусь.

- Это угроза? – баритон изобразил безграничное уязвлённое удивление.

- Да, - проявил я патологическую честность, - но не тебе. Передавай привет Олегу и его другу. Очень приятные люди.

- Даже так, - наигранность буквально сдуло по ту сторону телефона. – Ты серьёзно подумал? Говорить мне такое…

- Я всегда выполняю свои обещания. Как и ты.

- Знаю, - чеканно отрезал голос «хозяина». – Я тебя понял. С этой минуты мы ничего друг другу не должны. Но и ты помни. Если что-то всплывёт, через сутки ты и твоя семья исчезнете с лица земли. Я не люблю, когда угрожают моему сыну. И Сашку я предупрежу. Надеюсь, ты понимаешь, что это неизбежно.

- Зачем тебе были нужны образцы ДНК этого мальчишки?

- Хотелось убедиться, что он действительно твой брат. Так интереснее.

Я не стал говорить ему про «мразь, урод и полный придурок». Подозревал, что этот человек и без меня в курсе того, кто он есть на самом деле. Послал моего любимого убить моего брата, а потом натравил меня. Для чего? Неужели причина всему настолько банальная и простая?

- И последнее, господин Хёидяо, - я не мог не спросить, хотя и знал ответ заранее. – Неужели ты действительно собирался мстить моему брату за ту давнюю историю?

- Это был минутный порыв, - честно ответил «хозяин», - Но я не привык менять свои решения просто так.

- То есть, если бы не дорогой заказ на защиту, мальчика бы убили?

- Да.

Не могло всё быть настолько безумно. Нет логики, а значит – это лишь поверхность. Не такой человек этот Хёидяо, чтобы играть в сумасшедшие игры. Что-то тут было ещё. И с этим тоже надо будет разобраться. Когда-нибудь потом.

- Деньги тебе настолько важны?

- Почему нет? – тип по ту сторону явно пожал плечами. – Ведь тогда всё кончилось более-менее благополучно. Для другого мальчишки.

- Беспринципный ты тип, - я проводил взглядом какую-то машину, растерянно метнувшуюся куда-то в ночь по внутридворовой дороге. – Прощай.

- Прощай, Теодор, - в последний раз треснул холодом баритон, и в трубку толкнулись короткие гудки. Я убрал телефон в задний карман брюк, отошёл от окна к своему пальто, час назад брошенному на пол. Оно тоже было в крови. Наверное, я теперь везде буду видеть эти тёмно-красные пятна. Прости меня, мой царь. И дай мне сил совершить то, что должно. В кармане за пазухой нашлась единственная граната. Почти талисман. Я таскал её с собой последние три года после того случая, когда мне её бросили под ноги, и она не взорвалась. Починить смертоносный плоский прямоугольник было легко. И с тех пор она каталась со мной по всей Европе и по России. Похоже, пора тебе выполнить своё предназначение, подруга. Надо завершить первый пункт программы до конца.

Когда я через три минуты уселся в машину, где-то наверху, в доме, глухо ахнуло, что-то со звоном посыпалось на асфальт, а ночь осветили оранжевые сполохи. Всего лишь неосторожное обращение с нелегальным оружием. Пусть будет так, царь. Где-то в груди тяжело кольнуло, и я со вздохом потёр рёбра под пальто. А наверху разгорался пожар, сметая самые важные следы. Пусть полиция ломает голову, что к чему, строит предположения. Главного им не раскопать. Можно ехать. Я снова достал телефон. И уже через несколько секунд заказывал билет на самолёт. Пусть и с пересадкой в Москве, но уже завтра к вечеру, точнее уже сегодня, я буду в славном городе короля Карла. И увижу свою дорогую невесту. Рычаг автоматической коробки передач бодро щёлкнул, вставая на «дэшку». Повинуясь моей воле, машина вырулила из двора. Отныне всё в моей жизни будет повиноваться только моей воле. Это я тебе обещаю, царь Андрей. Мы ещё обязательно с тобой встретимся, парень. И вспомним тот морозный воздух в сарае на окраине Ханкалы.

========== Глава 19. Прикусить язык и умереть. ==========

“Бизнесмен психиатру:

- Доктор, помните, прошлым летом вы посоветовали: чтобы отвлечься от работы, нужно развлечься девочками?

- Да.

- Так посоветуйте, как мне теперь отвлечься от девочек и вернуться к работе!”. (анекдот)

Войтех то и дело закусывал побледневшие губы, фланируя по холлу первого этажа медиа-холдинга. Тамара отправила его сюда, чтобы встретить приезд Теодора. И вот именно это заставляло мужчину мечтать о подполье. Последний разговор с Лобачевским по телефону оставил в душе встречающего очень неприятный осадок. Вроде бы всё, как обычно. Обмен дежурными фразами, лесть и снисходительное согласие с нею, пара фраз о погоде. Ну что здесь такого? Но Войтех слишком долго и хорошо знал этого мужчину. То, что из реплик Теодора пропали некоторые фривольные словечки, тоже ни о чём таком не говорило. А вот небрежное «вы» вместо приятельского «ты» словно распахнуло форточку. «Вы будете довольны моим предложением». Это была последняя фраза по телефону. Раньше Теодор никогда не говорил с ним во множественном числе. Что он имел в виду? Простую вежливость равного к равному? Вот уж не надо смешить тапочки клоуна – их и без того от жизни скрючило. Значит, фраза относилась ко всем, кто сейчас находился у руля холдинга? Вполне возможно. Но при чём тогда тут он, Войтех? Вот уж никогда не претендовал на руководство. Ему всегда хватало выполнения особых поручений сначала Инессы, а потом Тамары. Тогда это что-то личное, раз Теодор связал во фразе разных по положению людей? Войтех никогда не страдал паранойей, так – лёгкой профессиональной версией. И сейчас в нём тревожно звенели сотни колокольчиков.

Самолёт должен был приземлиться уже час назад. И Теодора никогда не останавливали мелочи типа позднего времени визита в холдинг. Так что надеяться на то, что визит состоится следующим утром, не приходилось. Войтех немигающим взглядом уставился на входную крутящуюся дверь, уже в третий раз зашипев на чересчур навязчивого офисного портье. И почти сразу же в помещение с улицы быстрым шагом вошёл высокий мужчина в дорогом чёрном пальто. Весь его облик говорил о высоком достатке, разве что излишняя бледность аристократического лица вносила диссонанс в лощёный образ. Холодные голубые глаза уставились на Войтеха, заставив того сглотнуть. Помощник Тамары излишне торопливо двинулся навстречу хозяину компании, протянув в приветствии руку:

- Наконец-то, Теодор! Мы тебя тут уже заждались! Прямо изнервничались.

- Не стоило так переживать, - равнодушно ответил мужчина, пробежав взглядом по богатому фойе холдинга. – Смотрю, вы тут развернулись. Моя мать себе таких трат не позволяла.