Он одним глотком прикончил содержимое стакана и направился

в прихожую за поводком-своркой. Снял ее с крючка, погремел карабинами. Джейни, нетерпеливо поскуливая, прибежала первой, за ней пришла недоумевающая Хелисента — вроде уже гуляли, зачем еще? А ленивая Кира вообще не хотела отрывать задницу от ковра в комнате, но Теон пригрозил, что не только оставит ее дома одну, но и лакомства после возвращения она не получит. Кира была очень недовольна внеплановой прогулкой, однако Теону надо было проветрить мозги, а гулять так поздно одному не хотелось.

Хоть он и выпил половину стакана виски, голова была на удивление ясной.

Подручных Болтона уже выпустили, а об освобождении самого Рамси все говорят как о давно решенном деле.

Письмо в этот раз вызвало у Теона странные чувства — не стыдноватую радость, как несколько предыдущих, а скорее смятение и беспокойство. Хоть Рамси и разливался соловьем, обещая то и это, Теон вдруг впервые отчетливо осознал, что тот на самом деле скоро выйдет из тюрьмы. И с этим нужно будет как-то жить.

Одно дело, когда в тюрьме их разделяло толстое стекло в комнате для посетителей, и Теон в любой момент был волен уйти или позвать охранника, если станет не по себе. Совсем другое — когда Рамси окажется рядом, как недавно Деймон, и ничто не будет его сдерживать.

В последних письмах Рамси постоянно твердил о сексе. Он, конечно, в любом случае получит свой кайф, а вот чем все это обернется для Теона? Ему даже вспоминать не хотелось, как это бывало у них раньше. Если Рамси заставлял его кончать, для самого Теона это было скорее очередным постыдным унижением, нежели удовольствием.

Разве его собственная задница стоит того, чтобы проверять на ней правдивость слов Рамси Болтона? От этих мыслей Теон поежился, по спине побежали холодные мурашки.

С освобождением Рамси его жизнь несомненно изменится. Но в какую сторону? Пока у него не было однозначного ответа, и беспокойство становилось все сильнее. А вторник уже послезавтра — Рамси снова будет ждать его на свидание. Теон усмехнулся.

Ты словно глупая женушка, которую муж отмудохал до кровавых соплей, а она, только выйдя из больницы, бежит навестить его в тюрьму — потому что любит, потому что свой. Единственный.

Теон погрыз ноготь на левом мизинце и недоуменно уставился на него. Седьмое пекло, даже забыл надеть перчатки.

Он чувствовал себя кроликом, который сам лезет в пасть к удаву.

Рамси нарисовал ему какую-то странную перспективу: гулять с девочками в парке, ходить на футбол, пить пиво у телевизора и ездить на отдых в Водные сады… Все это было слишком на него непохоже, хотя «я хочу и кладу на хер всех, кто против» — очень даже в его стиле.

И вновь нахлынули ужасные воспоминания, как Рамси впервые заставил его встать на колени и отсосать, а затем выдрал пару зубов, когда Теон поцарапал его член. Он непроизвольно схватился рукой за подбородок, словно вновь почувствовал, как треснуло в челюсти и кровь хлынула изо рта. Теон долго старался забыть о том, что происходило с ним в доме Болтона, однако пришло время восстановить все в памяти и подумать, что делать дальше.

На город опустился вечер, парковые служители уже зажгли фонари-столбики. Своим теплым желтоватым светом они придавали аккуратным дорожкам уютный и безопасный вид. Прохожих поблизости не было, и Теон спустил девочек с поводка.

Он сел на скамейку. Повернувшись к ближайшему фонарю, вытащил из кармана письмо и еще раз пробежал его глазами. Все верно, везде одно и то же: я хочу, я буду, я, я, я… Рамси пишет только о себе и о том, чего он хочет. Сейчас он хочет Теона. Он все решил и все распланировал. Вот только он ни разу не спросил, а чего же хочет сам Теон?

Теон снова поежился, когда перед глазами возникло бледное лицо Рамси с горящими от вожделения глазами.

Чего он больше хотел, когда ты снимал перед ним перчатку — трахнуть тебя или отрезать последние пальцы? Оба этих желания отражались на его лице одинаково.

Дом, работа, собаки, качалка, налаженный быт. Теон цеплялся за все это последний год как за спасательный круг, позволяющий ему удержаться на плаву и не сойти с ума. Даже письма из тюрьмы стали привычными, а сейчас почва уходила из-под ног при одной только мысли, что в его столь тщательно выстроенную, скучную, но такую надежную жизнь ворвется Рамси, который все разрушит. Он будет делать лишь то, что взбредет ему в голову и снова заставит Теона подчиняться.

Вряд ли его будет интересовать твое мнение и твои желания.

Во вторник — свидание, в четверг — апелляция. Рамси могут освободить прямо из зала суда. И дальше что?

Ты правда веришь, что Рамси будет приходить в гости, чтобы пообщаться с девочками и терпеливо ждать, когда ты будешь готов принять его? Ага, жди. Он пообещал незабываемый секс в первую же встречу. О, да. Завалит прямо у дверей и порвет нахрен.

«Может, купить заживляющей мази?..», — грустно усмехнулся Теон.

***

Он, как обычно, подал документы в окошко. Строгая женщина в серой форме спросила: «К кому?», и когда Теон назвал Рамси Болтона, долго водила толстым пальцем в журнале. Затем удовлетворенно хмыкнула, найдя его фамилию в списке посетителей. Охранник повел Теона мрачными полутемными коридорами куда-то вглубь, и тот привычно ежился от тяжелого тюремного духа, от решеток, запертых на ключ, от грязно-серых стен.

Вместо хорошо знакомого зала с перегородкой посредине и телефонными трубками у сидений, за дверью оказалась небольшая комната с зарешеченным окном, в которой стоял стол с двумя стульями. «Ждите!» — сказал охранник и вышел в коридор.

Теону сразу стало как-то не по себе, руки вспотели, а по спине пополз холодок. Честно говоря, его совесть тоже была не слишком чиста, и хотя благодаря его показаниям против семьи Болтон с него сняли все обвинения, но кто знает… Документы наверняка остались в деле, а новый прокурор не станет его покрывать, если судьи при рассмотрении апелляции решат привлечь и Теона к ответственности за давние прегрешения.

Когда в замке заскрежетал ключ, Теон судорожно сглотнул и попытался вжаться в стену. Тяжелая дверь открывалась медленно, и он почувствовал, как внутри поднимается волна паники.

Уже знакомый колченогий охранник внимательно посмотрел на него, утвердительно кивнул и впустил в комнату Рамси, а не прокурорского следователя. Теон с облегчением выдохнул, понимая, что никто не собирается его допрашивать или арестовывать.

— У вас ровно полчаса, — охранник закрыл за собой дверь.

— А вот и ты, — негромко произнес Рамси, и от этих слов у Теона стали дыбом волосы на загривке.

Он словно прирос к бетонной стене и даже не мог пошевелиться, пока Рамси медленно шел в его сторону. Теон испуганно смотрел на него. Он был выбит из колеи неожиданной сменой помещения и только сейчас понял, что они с Рамси Болтоном остались вдвоем в запертой комнате и между ними нет стекла.

— Я так ждал этого! Я ждал целый год! — Рамси обхватил лицо Теона ладонями и начал жадно его целовать.

Теон закостенел всем телом, но не сопротивлялся. Он послушно приоткрыл рот, позволяя Рамси хозяйничать в нем своим языком.

Тот вдруг оторвался и внимательно посмотрел ему в глаза.

— Прекрати стоять, как замороженная кукла. Я не собираюсь тебя насиловать.

Теон и хотел бы что-то ответить, но не мог, из горла вырвалось только хриплое сипение.

— Сколько можно говорить, что не нужно меня бояться! Расслабься, Теон, — Рамси снова поцеловал его, но на этот раз иначе, мягко и коротко, едва касаясь.

Он слегка прихватил его нижнюю губу, отпустил ее и улыбнулся.

— Тебе понравится, Теон, я обещаю.

Рамси провел пальцами по его щеке, поцеловал шрам на скуле. А затем осторожными поцелуями спустился по шее, уткнулся носом в плечо и с силой втянул воздух.

— Ммммм, как ты пахнешь! Я так скучал по тебе, Теон. И ты тоже скучал, я знаю. Ну же, поцелуй меня, — Рамси провел большим пальцем по его губам, а потом резким движением схватил Теона за запястья.