Наступает тишина. Элис выглядит обиженной, и Бетти становится стыдно. Она вовсе не хочет грубить матери, но сидящая внутри злоба срывается с поводка и не подчиняется команде «сидеть».

— Прости, ми…— Элис тут же осекается и торопливо исправляется: — Бетти. Прости меня, я хотела как лучше!

— Так я и думала, — фыркает Бетти, закатывая глаза. — Ну, конечно, лапшу вешать гораздо лучше и легче, чем объяснять неприятную правду.

— Я сделала это ради твоего блага, Элизабет!

— О, так мне может ещё и спасибо сказать?

— Да, было бы не лишним!

Бетти возмущенно открывает рот:

— Охренеть… Ты серьёзно?

— Я хотела тебя защитить! — Элис едва держится, чтоб не сорваться. — Ты может не заметила, но правда довела тебя до припадка!

— Его не случилось бы, расскажи ты мне все с самого начала! — Бетти едва не трясет от негодования. — Ты хотела защитить, но разве вранье — это защита?

— О, так это я довела тебя до приступа?! Отлично! Нет, это просто невероятно! — Элис всплескивает руками, задыхаясь от возмущения. — В чем еще ты меня обвинишь?

— Не разыгрывай из себя жертву, ты выглядишь глупо.

— О, как можно, это ведь твоя роль. — Элис едко усмехается.

— О, мама, ты просто…— Бетти набирает в рот воздуха, но в последний момент умолкает, не решаясь произнести вслух то, что крутится на языке.

— Кто я? Ну, говори, не стесняйся. — Миссис Джонс окончательно теряет самообладание. — Да, я может и солгала, но, поверь, в твоем случае — ложь это благо.

— В моем случае? — Глаза у Бетти сужаются. Ей кажется, что ещё мгновение и от ярости её разорвет на кусочки.

— Скажи-ка мне, а что именно поведал тебе Джагхед? — вдруг спрашивает Элис ядовитым тоном. — Давай, поделись его версией, мне интересно, сколько лапши он тебе навешал.

Бетти на секунду теряется. Внутри нарастает смутная тревога, что-то в тоне матери заставляет её поежиться точно от порыва ледяного ветра. Она приказывает себе выйти из немого оцепенения и ответить на вопрос, который призван лишь для того, чтоб побесить её ещё сильней.

— Он…много чего рассказал, — говорит она, стараясь убрать из голоса нотки неуверенности. — Мне обязательно все пересказывать?

— Да, будь добра, — с натянутой улыбочкой отвечает мать.

— Господи…— Бетти обреченно вздыхает. — Ладно, эм… В меня был влюблен один…человек, а я отвергла его из-за Джагхеда. Он ревновал, хотел убрать Джага с дороги и…убил какого-то парня. Убийство повесили на Джага, я взялась за расследование, но что-то пошло не так. Этот парень… Арчи, он догадался обо всем и решил отомстить. Он увез меня за город и…— Голос ее подводит и она умолкает. Она чувствует, как по всему телу ползет мелкая дрожь.

— Что ж, очень умно, — говорит Элис, презрительно кривя губы. — Он сгладил все острые углы и скормил тебе одни лишь сухие факты. Браво, этот мальчик не перестаёт меня удивлять.

— Какие ещё острые углы? — спрашивает Бетти, затаив дыхание.

Но Элис не спешит отвечать. На короткое мгновение по ее лицу проносится тень испуга, а в глазах еще секунду назад горевших огнем праведного гнева сейчас отчётливо читается сомнение. Такое чувство, будто ответ, который от неё требуют, принесёт в этот мир чуму, мор, войну и смерть, озвучь она его.

— Какие углы? — повторяет Бетти, теряя последние жалкие крохи терпения.

— Ты уверена, что хочешь это знать? — спрашивает Элис, снова нацепив на себя маску холодной язвительности.

— Да, чёрт возьми, уверена, — сердито отвечает Бетти.

— Что ж, даже не знаю, с чего начать, — театрально вздыхает мать. Она закидывает ногу на ногу и чопорно складывает руки на колене. — Пожалуй, начать стоит с тебя, Элизабет. Ты же не против?

— Господи, мама, хватит уже церемоний!

— Как скажешь. — Элис ядовито ухмыляется и заговаривает: — Что ж, ты, милая, самый острый из всех углов, краеугольный камень, можно сказать. Джагхед сказал, что Арчи был в тебя влюблен. Да, он не соврал, это правда. Забавно только, что он умолчал о твоём с Эндрюсом романе.

Глаза у Бетти расширились от удивления.

— Романе? У меня с ним был роман?

— Ну, не совсем, скорее «свободные отношения». По крайней мере, ты их таковыми считала.

Бетти сидела с открытым ртом, в полной растерянности, а мать тем временем продолжает свой шокирующий рассказ:

— В общем, ваши «свободные отношения» продлились недолго. Думаю, ты знаешь, кто послужил тому причиной. Вдоволь порезвившись с бедолагой Арчи, ты переключилась на Джонса. О, Арчи был раздавлен, он так ревновал тебя, что даже решился на поджог.

— Поджог? — потрясенно выдыхает Бетти. — Господи, о чем ты…— Ей кажется, что она медленно сходит с ума.

— Да, милая, Арчи так сильно ненавидел твоего братца, что решил отправить его на тот свет. Он поехал в Саутсайд и поджог трейлер вместе со спящим Джагхедом.

Бетти теряет дар речи. Что, чёрт возьми, несет эта женщина? Это все нереально, просто кошмарный сон.

— Но, как видишь, с Джагхедом все в порядке, — продолжает Элис будничным тоном, словно говорит о погоде или о том, что съесть на ланч. — Эм…так вот, первая попытка у Арчи не удалась и он задумал вторую. С этого все и началось.

— Убийство, — тихо шепчет девушка. — Его вторая попытка…

— Верно, — кивает мать. — Это второй острый угол. Реджи Мантла. Про него Джагхед тоже умолчал, разумеется.

— А кто он, этот Реджи?

— О, тут история ещё забавней. Он был наркоторговцем.

У Бетти падает челюсть. Творящийся у неё в голове хаос не поддается осмыслению. Она хочет сказать матери, чтоб та прекратила её разыгрывать, но не может вымолвить и словечка.

— Я вижу, ты удивлена, — усмехается Элис, разглядывая дочь насмешливым взглядом. — Да, такой вот у нас городок — наркотики, убийства, насилие…— Она выдерживает секундную паузу, а после продолжает: — Так вот, Реджинальд промышлял наркоторговлей, и Джонс про это узнал. Он видно вообразил себя Суперменом, и вместо того, чтоб идти в полицию, сам взялся вершить правосудие. Он угрожал Реджи, а тот, само собой, испугался и решил избавиться от угрозы.

— Избавиться? — Бетти понимает, что означает это слово, но верить в свои догадки категорически не желает.

— Да, он сговорился с Эндрюсом, и заманил Джагхеда в ловушку. Только вот, все пошло не по сценарию Реджи. Его напарник внёс некоторые коррективы.

— Но получается…— Бетти с трудом формулирует свою мысль. — Выходит, Эндрюс…он спас Джагхеду жизнь.

— Да, выходит, что так. Все же тюрьма куда предпочтительней могилы.

Как бы там ни было, Эндрюс все же добился желаемого. Все стрелки свелись к Джагхеду. Арчи подкинул в наш дом орудие убийства, и когда его нашли, твоего брата арестовали. Ты с этим была несогласна. Ты возомнила себя великим сыщиком и начала свое собственное расследование. Вот мы и добрались до третьего угла.

Бетти нервно сглатывает, боясь услышать новые шокирующие факты. Правда, которую она так усердно добивалась… Получите-распишитесь. И сейчас она думает, что ложь и в самом деле была куда милосердней…

Голос матери заставляет её вздрогнуть.

— Ума не приложу, как ты до этого додумалась, — говорит Элис, с досадой окидывая её взглядом холодных глаз. — Знай я про твои шпионские игры, увезла бы тебя в Ванкувер и посадила на цепь. И ведь все молчали! До последнего. Джонс, его адвокат, сынок шерифа…

— Кевин? — удивленно спрашивает Бетти. — Он тоже знал?

— Ну разумеется, он ведь был твоим доктором Ватсоном, — отвечает Элис, усмехаясь презрительным смешком. — Но это все мелочи, главная проблема в другом. — Она умолкает и опускает взгляд на свои руки, словно ищет на них слова, которые ей нужно произнести. Проходит секунд пять, и она вскидывает голову и вновь заговаривает: — Главная проблема в том, Бетти, что…твоя жертва была напрасной.

Она застывает, перестаёт дышать. Она не до конца понимает, о чем вообще идёт речь, но внутри у неё все каменеет, будто внутренности по очереди окунают в жидкий цемент. Сначала глохнут лёгкие, а после — сердце.