========== Часть 1 ==========
По своему обыкновению, в конце учебного дня Имперский Колледж кишел людьми: уставшие ученики неуклюже спешили к главному выходу, то и дело задевая друг друга своими громоздкими сумками и портфелями. Брайан же не спеша плелся на последнюю за сегодня лекцию по квантовой механике, с легким раздражением думая о том, что сразу после нее ему предстоит отпахать еще четыре часа в пабе отца, а потом за одну ночь успеть сделать всю практическую работу. Никто никогда не спрашивал, было ли у Брайана время и силы работать пять раз в неделю, одновременно учась на научной специальности в одном из самых престижных колледжей Англии. Однако он настолько привык к такому образу жизни, что уже и не думал о том, «а каково бы это было, если бы не приходилось так много времени тратить в пабе».
«Должность» официанта, да и менеджера в придачу, он получил еще в пятнадцать лет — как раз тогда, когда его отец открыл этот «ресторан». По крайней мере, вначале из этого места планировалось сделать ресторан, но в итоге все это вылилось не то в забегаловку, не то в паб, так как у отца, Гарольда, не было ни особых навыков ведения бизнеса, ни большого капитала, чтобы сделать из этого всего «конфетку». На самом деле, Гарольд был неглупым человеком, но его личностные качества — безмерный эгоизм и слепота по отношению к собственным недостаткам — всегда стояли на его пути не только в карьере, но и в отношениях с людьми вокруг. Он требовал и брал от других, но никогда не предлагал ничего взамен.
Если бы хоть кто-нибудь соизволил спросить, а чем, собственно говоря, Брайан хотел бы заниматься в свободное от учебы время, он бы не задумываясь ответил — музыкой. Да что уж греха таить, при первой же подвернувшейся возможности Брайан хватался за свою излюбленную гитару, носившую гордое имя «Red Special». Гитару они с отцом соорудили саморучно, тогда ему было около семнадцати лет. Конечно, дело не обошлось без длительных и нудных уговоров, но Брайан-таки добился своего, и в руках оказался его собственный изящный инструмент, эта прекрасная гитара. С тех пор Мэй окончательно и бесповоротно влюбился в музыку, усердно тренируясь каждые выходные после работы под строгим взглядом отца, который полагал, что за это время, пока Брайан «бесполезно тренькал на своем таком же бесполезном инструменте», он мог бы сделать множестве более важных вещей.
Безусловно, Брайан грезил наукой с самого раннего детства — должно быть, с тех пор, как впервые увидел ночной небосвод. То, что открылось его взору тогда, было настолько прекрасным, настолько далеким и загадочным, что он, будучи еще ребенком, твердо решил связать свою жизнь с этими крошечными мерцающими огоньками где-то там в бескрайнем космосе. Он любил учиться и всегда выкладывался по полной — как, в общем-то, Брайан делал относительно любого дела. Однако, когда его мысли не занимала учеба, разнос еды и напитков, мытье посуды и полов, хотелось проспать до полудня в субботу вместо того, чтобы корячиться на изматывающей и на то время неоплачиваемой работе в пабе; хотелось бегать с ребятами по мокрым от дождя улицам вместо того, чтобы часами сидеть за домашней работой по более сложному курсу математики, на котором, конечно же, настоял в свое время Гарольд; хотелось хоть раз в жизни безответственно прогулять школу, не боясь встретиться с тяжелым взглядом отца по приходу домой. Но все, чем Брайан мог довольствоваться — была великолепная, пахнущая деревом и краской «Red Special». Она охотно составляла ему компанию в те несколько часов свободного времени в неделю, на которые он мог рассчитывать.
А еще был Скотт, парень годом младше самого Мэя, что молчаливо шагал справа от него. Скотта Брайан знал, сколько себя помнил. Большинство его знакомых не понимало, почему они двое были так близки, то и дело задавая Брайану до ужаса бесячие и бестактные вопросы о том, как «такой, как он» мог столько времени проводить с кем-то вроде Скотта. Должно быть, манера друга не надевать доброжелательную маску просто ради приличия отталкивала значительную часть людей. Но Брайану было плевать на то, кто и что мог подумать об их дружбе, он смело мог бы послать их всех к черту. Скотт был почти что его семьей, и если говорить откровенно, он являлся единственным человеком в жизни Брайана, которому он мог безоговорочно доверять. А еще Мэй знал наверняка, что «колючесть» парня, пугающая их общих знакомых, была всего лишь, своего рода, защитной реакцией.
— Эй, Брайан, ты это видел? — спокойный голос Скотта вырвал его из размышлений, и Мэй, проследив за взглядом друга, заметил какой-то довольно броский постер, занимающий треть доски для объявлений. То ли его глаза настолько устали после пяти часов занятий, то ли несчастное зрение упало-таки ко второму курсу, заставляя Брайана близоруко жмуриться.
— Да Господи, подойти ты уже ближе, — хмыкнул Скотт, подталкивая Мэя в сторону объявления.
— Прослушивание для гитаристов? — удивленно переспросил Брайан, читая надпись на постере, чувствуя, как его сердце непроизвольно начало биться чаще. — Это, что ли, те ребята, которые выступали на фестивале осенью?
Мэй так и не смог попасть на тот фестиваль в честь Дня Всех Святых, задержавшись допоздна в пабе, однако он не раз слышал о том, что группа, выступившая на открытии, была весьма неплоха. Брайан особо не вслушивался в подробности, запомнив лишь название коллектива: оно не представляло собой ничего особенного, но почему-то отложилось в его памяти — «Helix». Он и не думал, что парни были еще студентами, и тем более, студентами его собственного колледжа.
— Понятия не имею, где они играли, если честно, — протянул Скотт, окинув друга внимательным взглядом, наверняка подмечая, как у того загорелись глаза и порозовели щеки. — Ну, что скажешь?
— Да что я могу сказать…
Брайан действительно не знал, стоило ли ему даже пытаться, учитывая нелюбовь отца к музыке, работу и необходимость держаться в топ пяти процентах класса, чтобы не потерять стипендию. Черт, конечно же, он безумно хотел пойти на прослушивание, раз уж подвернулась такая возможность, но сможет ли он тащить на себе еще и это?
Губы Брайана сами по себе расползались в глупой улыбке, когда он представлял себя гитаристом в настоящей группе, когда его воображение вырисовывало яркие картинки, где он с оглушающей громкостью бил по струнам на сцене, или записывал соло собственного сочинения в студии звукозаписи. Пусть «Helix» и далеко до «The Rolling Stones», но это уже что-то, это способ наконец заняться тем, что приносило бы ему настоящее удовольствие. Не может же Брайан всю жизнь разгребать дерьмо отца. К тому же, его еще никуда не взяли, ничто ведь не мешало просто попробовать, так ведь? В крайнем случае, у него всегда будет возможность передумать.
— А знаешь, Скотт, я все-таки попробую.
***
Роджер раздраженно покосился на часы, мечтая о том, чтобы поскорее добраться до дома. Все бы ничего, если бы он так сильно не устал, и если бы Тим соизволил вовремя притащить свой зад на прослушивание, о котором они все знали еще три недели назад. Роджер и сам не был примером организованности, но он и правда не понимал, что заставило Тима опаздывать на гребаных полтора часа. Конечно, им с Томасом было «не сложно» все это время проторчать здесь, слушая совершенно бездарную игру трех первокурсников, решая, какой из них будет наименее худшим вариантом для группы.
А еще Роджер был жутко зол на Оливера, который без каких-либо предварительных заявлений решил уйти из группы, оставив их троих с подписанным еще в ноябре контрактом, но уже без гитариста. И как они, мать твою, могли выбрать хоть кого-нибудь, способного сыграть их репертуар? Ладно просто сыграть, группе нужен был человек, способный сыграть так, чтобы им не пришлось потом краснеть до конца жизни.
— Думаешь, кто-то еще придет? — спросил Томас скучающим голосом, и Роджер увидел в его глазах намек на то, что тот, как и сам Тейлор, думал о том, что, возможно, они оба просто теряли свое время, сидя здесь.
