После быстрого и потрясающе вкусного ужина (всей полноты вкуса этой каши невозможно передать словами), я, все еще пребывая в плохом настроении из-за своей «везучести», или может даже лучше сказать

нерасторопности, решила быстренько поблагодарить Ника, и укладываться спать.

— Спасибо, вам…

— Тебе. — Мягко напомнил охотник о нашей договоренности.

— Да. В общем спасибо тебе за помощь и очень вкусный ужин.

— Давно не ела нормальной еды? — Ой, у кого-то вдруг появилось желание поговорить, и почему-то именно тогда, когда у меня оно полностью пропало.

— Да, все как-то ягодки и орешки.

— Мне вот интересно, как же тебя занесло-то сюда, да еще и без сопровождения, снаряжения и еды?

— Ну, это, несомненно, интересная история, но я не очень хочу об этом говорить. — Стараясь как можно спокойней ответить, но все равно в моем голосе прозвучали и горечь, и злость на эту всю ситуацию, что не укрылось от очень проницательного мужчины, у которого разгадывание тайн является не только профессией, но и смыслом жизни.

Ник же некоторое время просто молча и очень внимательно на меня смотрел, и я, как будто зачарованная мерцанием его черных глаз, тоже не могла отвести взгляд от него, хотя и собиралась как можно скорее лечь спать.

— Хорошо. Тогда…спокойной ночи.

— Да…эм…спокойной…ночи. — Ответила я теперь и правда смущена своими ощущениями, на что его улыбка стала еще шире.

И уже засыпая, снова укутавшись в теплый плед, я все думала о его черных, как безлунная ночь, глазах и припоминала, о чем же они мне напоминают и что же не дает мне спокойно уснуть. Через некоторое время, медленно уплывая в сон, я неожиданно вздрогнула и только чудом взяла себя в руки не начав вопить на весь лес. А все, потому что мгновение назад внезапно вспомнила, что же странного в глазах моего нового знакомого.

Спать мне расхотелось в тот же миг. И теперь я лихорадочно принялась обдумывать то, как я могла так вляпаться и что же мне теперь делать, как выпутываться из этой передряги. Ведь как оказалось, рядом со мной сейчас лежал не рядовой охотник за нежитью, а один из командиров всей их службы или как минимум заместитель их главы. Потому как в момент опасности или при применении магии только у них радужка становилась абсолютно черной, мне бабуля об этом рассказывала. А еще говорила, что эта особенность указывает на то, что в нем кровь саардов[4] из высшей аристократии. И вот это то и самое страшное, так как убить меня ему не составит труда, даже если я буду в боевой готовности и с магией, а что делать мне сейчас, учитывая ситуацию, и думать страшно…

Какое-то время я поддавалась панике, и уже собиралась вскочить и бежать от него, куда глаза глядят, но потом мозг возобладал над всем остальным, и я поняла — не все так страшно. Ведь если он меня не убил сразу, то это значит, что я нужна ему живой, и это прямо вселяет в меня надежду на то, что у меня еще есть шанс выжить. Немного успокоившись и прислушавшись к окружающему меня лесу, я вдруг осознала, что у Ника, который и правда лежал очень близко, очень странное дыхание, как для спящего. А это значит, что мои внутренние метания не остались для него незамеченными, а это уже нехорошо, очень-очень нехорошо, особенно для меня.

Все еще беспокоясь о том, что теперь со мной будет, я незаметно для себя уснула. Видимо сказался тяжелый день, ведь поспевать за истребителем не так уж и легко, или уж очень сытный ужин, а может и то, что я впервые за последнее время почувствовала себя в безопасности рядом с этим мужчиной, хотя это и противоречит всякой логике.

Утро началось с изумительного запаха жареного мяса и тихо насвистываемой мелодии, которую я уже однозначно где-то слышала, но вот где не помню.