А потом он заметил, каким отчаяньем были ее глаза. У нее не оставалось надежды, поэтому цеплялась она за последнюю веру.

— Лили, Альбус! — позвал их отец, отчего оба вздрогнули. Синхронно повернувшись, они заметили, насколько отстали от него. — Скорее, надо успеть найти порт-ключ.

Нацепив на лицо улыбку, Лили быстро зашагала к нему, пока Альбус внимательно провожал ее взглядом, не двигаясь.

Он-то, как не кто иной, знал, куда могут завести игры с собственными эмоциями.

И как дорого стоит надевать маску, закрываясь ею ото всех.

***

За окном дул сильный ветер, который склонял единственное дерево к земле. Оно прогибалось под страшной невидимой силой, но потом неизбежно выгибалось вновь, пока воздушный вихрь, не потеряв окончательно терпение, не начал выламывать ему ветви. А над деревом было серое небо, которое темнело с каждой секундой, двигаясь все ближе к зданию. Где-то вдали можно было разглядеть просветление, но, присмотревшись, становилось понятно, что это обман зрения: небо было беспросветно мрачным, гневным и истерично крикливым — уже во всю начиналась гроза.

Покачиваясь взад-вперед, Альбус рассеянным взглядом наблюдал за надвигающейся бурей и крутил в тонких пальцах палочку. В голове было противно пусто, но при этом как-то хорошо, будто бы ему удалось наконец скинуть тягостный груз. Думать не хотелось ни о чем, только смотреть и смотреть, иногда фокусируясь на каком-то объекте.

Он стоял в трех шагах от собственного кабинета. В коридорах было непривычно тихо, как и во всем аврорате: уже начался обеденный перерыв, и все давно разбрелись по своим норам. В такой час ему нравился Аврорат: он был тихим и спокойным, и не стоило волноваться, что тебя могут сбить с ног.

Кругом было умиротворение; оно выливалось в тишину, которая обступала его со всех сторон, и только погода бушевала. Но она, находящаяся по ту сторону, за стеклом, больше не имела власти над человеческими инстинктами.

Кругом действительно было чересчур тихо, поэтому резкий грохот и шумные голоса, которые издавались из соседнего коридора, немного изумили Альбуса. Перерыв был в самом разгаре, дежурная группа авроров еще не должна была смениться, поэтому такой топот и крики явно настораживали. Немного потоптавшись на месте и прикинув все «за» и «против», Поттер тихими шагами пошел налево. В конце концов ему нужно было узнать, кто был нарушителем такого долгожданного покоя.

Подходя все ближе к источнику шума, Альбус постепенно начинал узнавать голоса: ему точно слышались беззаботные интонации мистера Джонаса и его помощника, а также чей-то высокий женский голос, который он никогда не слышал до этого. В голову уже пришли тысяча мыслей по поводу того, что могло произойти, но, не решаясь больше гадать, Альбус поддался вперед и вышел в осветленный свечами коридор. Как оказалось, слух действительно его не подвел: здесь были его куратор и помощник. А рядом с ними стояла невысокая, в бархатной изумрудной мантии и сложенными в аккуратную прическу волосами блондиночка; ее предосудительно загораживали от брюнетки, которая стояла к Альбусу спиной, но она была смутно знакома по изгибам тела.

— Говорю же вам, моих сил нет больше, вы только посмотрите на нее, — девушка плакала, и ее голос то и дело срывался. Все лицо у нее было красным, и оно было искажено горем. — Ну что? Что мне оставалось делать? Эта шваль… — она сморщилась, с силой сжав ладонь, в котором был платок, — она же не отлипнет…гадина…что б вас всех!..

— Ну, перестаньте. Зачем же надо было на убийство идти, Селена? Да и еще оскорблять…от нее будет зависеть, упекут ли вас в Азкабан или нет. Успокойтесь, прошу вас, — веселым тоном тарахтел Джонас, по-прежнему не подпуская ее к темноволосой девушке.

— А мне и не нужно ее прощение, ах, если бы я ее только убила, черт возьми, — злобно усмехнувшись, проговорила она и со всей дурью накинулась на аврора, пытаясь достать до девушки за его спиной. — Слышишь, потаскуха, если бы не авроры, давно бы гнила в земле со своим братиком…

— Как забавно, — протянула она ей в ответ, и этот голос, томный и объемный, Альбус узнал тотчас, — расскажи, кого это, иметь настолько мало мозгов, чтобы даже не осуществить собственную месть? Ты серьезно еще не застрелилась от стыда, моя дорогая, или это представление — твой прощальный акт? Такой талант пропадает! — театрально ужаснулась, вскинув руки.

Девушка с криком еще сильнее набросилась на мистера Джонаса, отчего его помощнику пришлось приложить заклинание, дабы обездвижить ее. Все тело миниатюрной блондинки замерло, и только по лицу ее текли слезы. Достав из кармана салфетку, куратор протер шею и лицо, а потом, развернувшись, он внимательно посмотрел на вторую девушку:

— Мисс Забини, боюсь, я вынужден перейти к допросу и основательно. Два раза попасть в наш отдел с разницей в три дня…тут есть над чем задуматься и послушать.

— И что же вы хотите услышать, мистер… Джонас? — протянул она, взмахнув рукой и положив ее на ключицы. Весь вид Ригель был непринужденным и немного ленивым, будто бы она действительно не понимала, зачем все это.

— Почему миссис Кроусон пыталась убить вас сегодня? Что же вы такого сделали? — его тон по-прежнему был задорным, но в глазах сверкала сталь.

Альбус хмыкнул неслышно. А он ведь предупреждал, что-то, что именно она стала спутницей Самайна на главном вечере страны, дорого ей обойдется. «Иронично», — пронеслось в голове: мистер Джонас был ближайшим другом этой семьи, и он-то теперь будет как никогда озабочен этим делом. От всей этой ситуации пробирал хохот, и становилось действительно интересно: что же будет дальше?

— Не знаю, — безразлично протянула Ригель в ответ. Ее лица Альбус не видел, но был уверен, что оно всем своим видом выражало непонимание.

— Ну что ж, — проговорил он, — тогда вам определенно придется задержаться здесь. А мистер Поттер, что так благородно подслушивал все это время и даже не пытался скрыть свою персону, поможет мне в этом деле, не так ли?

Непроизвольно вздрогнув, Альбус мысленно выругался. Он так заслушался, что даже забыл, что находится без укрытия. Ригель медленно, будто бы высчитывая что-то про себя, развернулась и посмотрела в глаза. Она выглядела просто превосходно для человека, который пережил покушение, а ее взгляд по-прежнему был холоден и жесток. Но вдруг ее губы изогнулись в холодной улыбке. Ей определенно нравилась сложившаяся ситуация.

Альбус прокашлялся.

— Конечно, мистер Джонас.

========== 5. Зловещий рок луны ==========

Страдание не заглушает жажду власти.

Оно её увеличивает.

***

— Да, Ал, феерическое везение, — хохотал Скорпиус. Альбус умудрился-таки сбежать от дотошного куратора и вернутся в свой кабинет. — Надо же было так угодить. Ну, я желаю тебе удачи. Если не вернешься, я же смогу забрать твой стол? У него расположение лучше.

— Никакого сочувствия, — немного обиженно произнес Альбус. Он до сих пор не верил, что нарвался на такое положение дел, поэтому всеми силами старался не рассуждать об этом. Но куда уж тут, когда рядом сидит лучший друг, который смеется над ним.

— А оно тебе не поможет, ведь твое дело будет связано с Ригель.

— А она часом не является одной из претенденток на роль твоей невесты? — невзначай бросил Альбус, намеренно затрагивая эту тему. Как старший брат, он волновался за сестру и хотел быть в курсе всех ее перспектив. Малфой на мгновение замер. Его глаза сощурились, а лицо приняло непроницаемое выражение. Это говорило о том, что тема неприятна и что не стоило бы ее начинать, но Альбуса уже было не остановить.

— Нет, она недостаточно перспективна, — протянул он немного задумчиво, будто что-то просчитывая в мыслях.

— А Лили, — Альбус чуть наклонился, чтобы лучше видеть его лицо, — она достаточно выгодная партия?

По его лицу прошла усмешка, а глаза посмотрели прямо на Альбуса; в этом взгляде не было ничего: ни эмоций, ни мыслей, только пугающая пустота.

— Даже слишком, но не для моих родственников. Ты же знаешь, что, по сути, невесту мне выбирают портреты? Эти старые ободранные картины, которым место на свалке, делают выбор, не я, — Скорпиус опять хмыкнул, — ты спросишь, а что же отец? О, ему все равно, Поттер это будет, или Нотт, или кто еще, главное, чтобы этот брак принес прибыль и связи, и плевать, чистокровная ли она или полукровка. В моей жизни все очень просто: либо я использую тебя, либо ты меня, и первое, конечно, котируется выше, если не хочешь потерять влияние.