========== 1. Вероломное коварство ==========

Ни один мужчина не в силах одержать победу

над коварством женщины.

— Маргарита Наваррская

***

Было раннее весеннее утро, когда они получили Патронус с посланием:

«На Третьей авеню труп. Причины неизвестны. Прибыть немедленно».

Альбус Северус нахмурился, ворча про себя, что вот опять их вызывают по пустякам, а более крупные дела, как всегда, достаются кому угодно, но только не им. Вообще Поттер никогда не страдал тщеславием, но иногда он действительно не понимал, по какой системе Аврорат магической Британии распределял дела.

— Скорп, поднимайся, у нас происшествие, — вяло бросил он через плечо, накидывая черную мантию. Несмотря на апрель, стоявший на улице, было прохладно, и лил мелкий дождь, который грозился стать ливнем.

Ответом ему послужил шорох и тихий шепот, и Альбус был уверен, что его друг чертыхался точно так же, как и он.

— И что на этот раз? Очередные разбушевавшиеся студенты? — весь его тон был пропитан иронией, а особый акцент на последнем слове навеял воспоминания. Да, когда они только окончили курсы и получили долгожданные «пропуска», то первое, что им поручили — успокаивать чрезмерно активных молодых людей, которые нередко выбрасывали магию в маггловских местах. И даже по прошествии двух лет они по-прежнему занимались исключительно чем-то таким: мелким и бессмысленным.

— Только на этот раз, видимо, мертвые, — проговорил, развернувшись, и увидел, как Скорпиус приподнял бровь. Особого желания вылетать у них не было.

Когда они вышли из кабинета и пошли по наполненному людьми залу, Альбус меланхолично погрузился в свои воспоминания. Каждый раз, стоило ему только пройтись по такому знакомому центральному холлу Аврората, в сердце начинало немного покалывать от разочарования — вся работа, которая в детстве казалось грандиозной, в реальности стала лишь обузой. А еще отец, который поначалу в его глазах был чуть ли не Богом и который с таким горящим взглядом отправлялся на работу… Альбус считал, что жизнь, лисица, подставила ему грабли, которые он вовремя не разглядел. Быть аврором в вроде бы мирное время, а особенно молодым и неопытным аврором, было максимально скучно и неполезно: ни тебе никаких преступлений, ни тебе никаких удачных связей и знакомств. Сплошная тоска, окрашенная порою чьими-то хладными трупами.

Они спешно подошли к специальным кабинкам и трансгрессировали. Синеватый дым окутал Альбуса, и он на мгновение прикрыл глаза, почувствовав невесомость, но из дремоты его вытащили холодные капли, которые медленно стекали по лицу — они прибыли. Прямо в центре площади, которая, надо отдать должное, была немноголюдной, лежал труп, укутанный в черные одежды, рядом — шляпа, которую носили в пятидесятых прошлого века. Тело человека распласталось на земле, левая рука неестественно была выгнута вперед, а лицо его было почти что впечатано в асфальт.

— Ну, ребятки, — весело прокряхтел мистер Джонас, аврор старой закалки, который по совместительству являлся еще и их куратором. Это был грузный широкоплечий мужчина средних лет с сединой на висках и вечно беззаботным выражением лица. Поговаривали, что оно не изменяло своего внешнего спокойствия даже во время Второй Магической Войны, — и на вас нашелся случай. Считайте, эволюционировали.

Скорпиус незаметно поморщился, но Альбус успел уловить этот мимолетный жест мимики. Он невзлюбил Ричарда Джонаса сразу же, как только тот начал бравировать фамилией Малфой. Надо отдать должное: неприязнь была взаимной.

— Опознайте личность, передайте родным и составьте протокол, — немного легкомысленно заговорил Ричард, вытащив из кармана пергамент, и что-то начал внимательно изучать. — У меня еще куча дел, поэтому некогда. Свидетелей мы уже опросили и воспоминания собрали. Дело пустяцкое: от него до сих пор перегаром несет за километр, вот бедняга и залез в пьяном бреду на крышу, а потом упал. Глянь, как лицо разнесло, никак не опознаешь, да и палочку он потерял. Хе-хе.

От этого смешка оба немного скривились, но никто возражать не стал. Это было как минимум бессмысленно: мистер Джонас был начальником, а они всего лишь его подчиненными, даже если бы у них и были мысли, их стоило скрывать. Тщательно.

Альбус внимательно наблюдал, как его куратор с ближайшим помощником исчезают с громким звуком, а потом лениво подошел к трупу. Выглядел он действительно неважно. От лица, казалось, не осталось живого места, а запах огневиски, терпкий и очень резкий, смешиваясь с запахом смерти, становился неприятным душком. Но делать было нечего.

— Его надо в Мунго для опознания, — медленно проговорил Скорпиус, который примостился с другой стороны, брезгливо отодвигая шляпу в сторону. — Запах еще тот.

— Знаешь, даже удивительно. У Джонаса и мысли не возникло, что это может быть убийством.

— Ты серьезно удивлен? Он увидел, что дело невыгодное, вот и спихнул сразу на несчастный случай. Зачем разбираться, если орден Мерлина не светит? Наивный ты Альбус, а еще со Слизерина.

Поттер невесело усмехнулся, оглядевшись по сторонам. На площади не было жилых домов: все здания, которые находились здесь, либо были в явном запущении, либо производили вид аварийных. Странная это была улочка. Людей почти не было, а те немногие, бессмысленно уперев взгляд в пустоту, проходили мимо, не обращая никакого внимания на мертвое тело. И только один бар с яркой вывеской — «Мщение» — был единственным ярким пятном. Он-то и привлек его внимание: здание было построено по-магловскому образцу с вычурными железными прутьями по бокам, а свисавшие над вывеской гирлянды, которые сверкали от капель дождя, местами были выбиты.

— Эй, Поттер, чего заснул? — проговорил недовольно Скорпиус. Альбус повернулся и заметил, что друг почти что околел — странно, он даже не заметил, что на улице было настолько холодно. — Сколько тебя, Драккл раздери, еще ждать? Отделаемся побыстрее и освободимся наконец.

Возражать было нечем, поэтому, обсудив план действий еще раз, они покинули площадь.

***

Еще когда Альбус не получил письма из Хогвартса и не до конца стал осознавать, что его отец — герой всей Британии, он стал замечать, насколько много внимания уделяется его семье. Стоило им только куда-то выйти, их фотография тут же попадала в Ежедневный пророк, а люди, на которых они случайно натыкались, извечно начинали что-то щебетать. Альбус не помнил. Ему тогда было неинтересно.

Когда же он ехал в Хогвартс и волновался, как бы его не распределили на Слизерин, Альбус заметил, с каким восхищением и ненавистью смотрят на него и всю его семью. Эмоции в их глазах были абсолютно разными, но все взгляды всегда были обращены на них. Уже в поезде многие стали подходить и пытаться подружиться, отчего он чувствовал себя абсолютно неловко: Альбус Северус не любил много общаться и предпочитал в одиночестве созидать жизнь, посматривая из окна. Другое же дело был его брат. Джеймс постоянно был с кем-то, весело смеялся и лохматил свои волосы. Даже его глаза смеялись, а стоило ему только начать раззадоривать своего младшего брата и получать от него достаточно (так считал Альбус) бурную реакцию, как тотчас заливался пестрым смехом.

Вся эта суматоха так выбила его из колеи, что когда он подходил к шляпе, то даже не обратил внимания, насколько чудесен был Волшебный зал: ему хотелось побыстрее скрыться от людских глаз и заняться анализированием собственного положения.

«Интересно», — шептала ему шляпа, а он недовольно морщился. Как же ему хотелось покинуть этот стул. — «Я вижу ум, смекалку, но все это направлено исключительно на интерес, на то, что может принести пользу. Мой юный друг, что скажете о Слизерине?»

Альбус обреченно вздохнул. За все то время, в течение которого над ним подшучивал брат, он уже принял это как должное и даже осознал, что иначе быть не может. Самая большая задача, что стояла перед ним — оценить все преимущества и недостатки своего положения, а шляпа только забирала время.