— Спасибо.

Домой Наташу отпустили уже вечером, зашитую, обработанную и с дополнительной дозой обезболивающего. Пуля прошла прямо-таки ювелирно, не задев кость, иначе ее бы отстранили на гораздо более долгий срок. Забинтовали от середины предплечья до плеча, сказали через два дня показаться. Обычно огнестрельные заживают гораздо дольше, но в мед части появились какие-то новые сыворотки, активирующие ускоренную регенерацию, и Романова стала одной из первых, на ком их решили испробовать.

Обезболивающее со своей работой справлялось хорошо, но ощущение слабости и противного натяжения кожи не давало покоя. Наташа, зайдя домой, не без труда переоделась одной рукой, сняла пропахшую медикаментами одежду, накинула длинный халат. Голова все ещё гудела, сознание заволокло легкой дымкой, и она прошла в ванную, не заметив Солдата, забравшегося со стороны улицы на карниз ее приоткрытого окна.

Уперевшись в шершавые кирпичи стены и металлической рукой держась за подоконник, он с той стороны взглядом искал в комнате знакомый глазам силуэт. Его обострённый слух улавливал тихие шаги где-то за стеной, поймал оброненное вполголоса ругательство.

Ее голос.

Значит, все хорошо. Убедившись, что Наташа в порядке и дома, он должен был спрыгнуть на землю и незаметно вернуться к себе — таков был изначальный план. И он действительно собирался ему следовать. Но что-то странное, какое-то чувство глубоко в груди заставило остаться, дождаться ее и своими глазами увидеть.

Шелестя тканью халата, Наташа появилась в комнате спустя несколько минут. Ее светлая кожа была значительно бледнее, чем когда он видел ее в последний раз, и зеленые глаза выделялись на лице особенно ярко. Она пересекла комнату босыми ногами, открыла один из ящиков шкафа. Широкий рукав ее халата задрался, соскользнув по гладкой коже, и обнажил белоснежные бинты на предплечье.

За окном сверкнул отразившийся в полированном металле отблеск света, и Наташа, нахмурив брови, резко подняла голову. Взгляд зелёных глаз устремился в окно, зацепившись за край знакомой красной звезды на плече.

— Ты?..

Он хотел соскользнуть, спрыгнуть на землю и уйти, но ее встревоженный взгляд заставил задержаться. Наташа подбежала к окну, открыла его здоровой рукой. Широко распахнув глаза, смотрела, как парой ловких движений Солдат оказался внутри ее квартиры, словно пробирался так каждый день.

— Что ты здесь делаешь?

В своей чёрной экипировке с ног до головы он выглядел как огромная устрашающая тень, призрак. Беззвучно перемахнул через окно, встал напротив неё в паре шагов.

— Тебя ранили на тренировке. — Голос тихий и снова немного хриплый. — Я пришёл узнать, все ли с тобой хорошо.

Наташа удивилась ещё больше. Приподняв голову, она посмотрела на него снизу вверх, пытаясь отыскать опущенный куда-то в пол взгляд светлых глаз.

— Тебя сюда кто-то послал? — спросила она с недоверием.

Солдат поднял на неё глаза, качнул головой вместо ответа. Шумно вздохнув, шагнул к ней, протягивая руку, молча приподнял рукав халата до локтя. Бионические пальцы коснулись горячей кожи рядом с повязкой, приятно холодя ее.

Наташа наблюдала за его лицом в этот момент, но не могла разобрать сменявшие друг друга эмоции. Брови немного нахмурены, скулы и подбородок напряжены. Он то смотрел на неё, то куда-то в сторону, иногда хмурясь чуть сильнее, словно пытался понять что-то или вспомнить. Металл невесомо гладил ее предплечье, едва касаясь.

— Скажи мне, кто тебя послал ко мне? — вновь спросила Наташа.

Солдат посмотрел на неё виновато, отстранился. Губы поджаты, морщинка между бровей сосредоточена.

— Никто.

— Почему ты тогда пришёл?

Взгляд снова растерян, рука потянулась, чтобы накрыть кожу металлическим прикосновением.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Наташа не смогла сдержать улыбку. Она была права все это время, теперь она в этом убедилась. Все-таки в его сознании осталось человеческое, что-то, что программа не могла регулировать. Эта часть, пусть и маленькая, смотрела на неё голубыми глазами из-под неровно постриженных тёмных волос, упавших на лоб.

Заметив его жест краем глаза, Наташа протянула руку навстречу и поймала его холодную ладонь в кожаной перчатке. Провела по ней осторожно, чуть поморщилась от неприятного натяжения кожи под бинтами, когда переплела с ним пальцы.

Солдат, разумеется, это заметил.

— Тебе сейчас больно?

Впервые в его тоне Наташа услышала оттенок заботы.

— Нет. Сейчас все хорошо.

Окинув изучающим взглядом ее лицо, наклонил голову, утыкаясь носом в копну рыжих волос. Прикрыл глаза, вдыхая приятный сладковатый запах. Его сердце стучало сильно, громко, Наташа чувствовала это даже через плотный жилет. Кожа была гораздо теплее льда бионической руки.

Коснувшись живой рукой ее лица, Солдат приподнял подбородок. Несколько секунд смотрел на неё, не решаясь, но все же потянулся за поцелуем. Осторожно и медленно, словно прощупывал землю на минном поле, боясь подорваться. Его шершавые сухие губы коснулись Наташиных чуть неуклюже, но она потянулась ему навстречу, сжимая темные волосы у корней и притягивая к себе. Солдат вздрогнул, приоткрывая рот чуть шире.

Наташа с трудом сдержала тихий стон удовлетворения. Боль бесследно исчезла, будто раны и не было вовсе, ее вытеснило удовольствие. Обхватывая и оттягивая его припухшие губы, она высвободила вторую руку и расположила на его широких плечах, обнимая за шею, прижалась к сильному телу. Он был неуверен только в самом начале, но очень быстро вошел во вкус, с каждой секундой целуя ее все более жадно и ненасытно, ловко раздвигая ее мягкие влажные губы языком.

«Уж этого точно нет в его программе», — подумала Наташа и вновь не смогла сдержать улыбку.

Почувствовав, как дрогнули уголки ее губ, Солдат замер. Помедлил секунду, отстранился на пару сантиметров, глубоко дыша и все ещё не отпуская ее лицо. Его брови вновь нахмурились, тревожный взгляд опустился.

Наташа понимала, что в его голове что-то происходило. Возможно, сбоила программа из-за того, что в неё не вписывались его действия, или та часть сознания, что за них отвечала, вдруг решила взять верх.

— Я хочу ещё, — прошептала она в его губы, чтобы отвлечь от этих игр разума. — Пожалуйста…

Солдат что-то тихо промычал, послушно прильнув к ней в поцелуе. Обнял Наташу за талию, осторожно прижимая к себе и немного приподнимая над полом. Она покрепче обхватила его плечи здоровой рукой. Сейчас, в полумраке опустившейся ночи, он был красив до безобразия, с его четко очерченными чертами лица, волевым подбородком и сосредоточенным надломом кожи между нахмуренных бровей. Темно-каштановые пряди его волос дразнили кожу Наташи, щетина слегка колола щеку. Кто бы мог подумать, что запрограммированная убивать машина могла вести себя так нежно?

Солдат снова отстранился. Взгляд ледяных глаз скользнул по лицу девушки, задержался на покрасневших губах. Он поставил Наташу на ноги, разжал руки, выпуская ее тело в тонком халате. Ещё раз посмотрел на забинтованное предплечье.

— Я должен идти.

Она понимала, что он действительно должен. Точнее, он изначально даже не должен был приходить к ней, ведь если бы это заметили, им обоим пришлось бы несладко. Но он все же пришёл, залез в ее окно под покровом ночи, целовал ее так, как никто прежде, а теперь снова собирался раствориться в темноте как призрак.

Наташа приоткрыла рот, чтобы попросить его остаться, но он отпустил ее руку и бесшумно выскользнул в окно раньше, чем она успела сказать хоть слово.

========== 3. ==========

У Наташи за ее жизнь было немало парней. Благодаря яркой внешности и природной харизме, она всегда привлекала к себе внимание, особенно в те времена, когда занималась балетом. Королевская грация, искренняя улыбка, искры во взгляде — все это вместе с невесомостью изящных движений просто не позволяло отвести от неё глаза. Она нравилась мальчикам, парням, мужчинам, иногда даже позволяла оказать себе знаки внимания и ещё реже их принимала. Наташу любили, но до встречи с Солдатом она и не думала, что когда-нибудь сможет сама испытать что-то подобное.