С этими словами женщина покинула комнату девушки. Несколько минут спустя рядом с ней материализовался Локи. Попав в комнату, он застал довольно занятную картину: раздосадованная Хэгги, пытаясь пережить столь неприятный разговори с матерью, в бешенстве мерила комнату шагами.

— Видимо, разговор с матушкой не пошел тебе на пользу… — усмехнувшись, констатировал царевич.

— Да какой там! — закатила глаза принцесса. — Забеременей! Роди наследника Тору! — издевательски повторила она слова матери. — Да пошло оно к черту! — воскликнула Хэгги, устало падая в кресло.

— Ну-ну… Успокаивайся… — прошептал Локи, обнимая девушку.

Ему и самому была ужасно неприятна данная ситуация. Царевич вдруг осознал, что его воротит даже от мысли о том, что кто-то может считать Хэдвиг матерью детей Тора! В душе юноши взыграл собственник, и он твердо уверился в том, что эта девушка не будет принадлежать никому, кроме него самого.

— Мой брат еще не скоро вернется… — успокаивал он раздосадованную принцессу. — Так что пока что это лишь разговоры, и только. А потом я что-нибудь придумаю, обещаю.

— Хорошо бы… — вздохнула девушка, откидывая голову на плечо царевичу и прикрывая глаза. — Как думаешь, мы действительно можем развестись, если у нас не будет детей?

— Это единственное обстоятельство, позволяющее расторгнуть брак, — кивнул трикстер. — Так что не все потеряно, если, конечно, ты не передумаешь…

Однако «просто разговорами» политику Ульрики и Корделии назвать было никак нельзя. Ежедневно они приходили к Хэгги, пытаясь убедить ее присоединиться к мужу в его странствиях, на что та лишь закатывала глаза, в тайне досадуя на то, что они отнимают у нее драгоценное время, которое она могла-бы провести вместе с Локи, который в последнее время ходил мрачнее тучи, и Хэдвиг ужасно хотелось знать, в чем-же причина столь необычного для трикстера настроения…

Однажды ей удалось это. Поздним вечером принцесса тайком перенеслась в бывшие чертоги Одина и застала царевича, беспокойно дремлющего прямо за рабочим столом. Перед ним высилась огромная стопка документов, которая так и манила Хэгги. Тихо, стараясь не разбудить юношу, девушка взяла несколько листков. По мере прочтения сердце ее в ужасе сжималось, и по телу пробегала сильная дрожь. В этих бумагах были отчеты о нападениях Таноса, о котором принцесса знала из воспоминаний царевича, добытых еще в Мидгарде или же украдкой здесь. Сам же Локи наотрез отказывался рассказывать ей что-либо о безумном Титане.

— А ведь государственные бумаги посторонним читать нельзя… — протянул трикстер, устало потирая глаза.

— Локи… Что это?! — воскликнула принцесса, указывая на отчеты.

— Ты же у нас умная девочка, читать, вроде как, умеешь, — закатил глаза царевич.

— Почему Танос нападает на все эти планеты? — фыркнув, пояснила свой вопрос девушка.

— Он хочет создать баланс, — объяснил Локи. — Чтобы в каждом мире и на каждой планете осталась ровно половина населения…

— Господи… — прошептала Хэгги, вновь пробегая взглядом списки жертв. — Но что…

— Да не знаю я, что делать! — воскликнул вдруг юноша. — Отец просто закрывал на него глаза, пока он не трогал Девять Миров! Но сейчас…

— Он подбирается все ближе… — нахмурившись, закончила принцесса. — И ты думаешь…

— Он не остановится на границе Иггдрасиля, — кивнул Локи. — И Асгард для него — самая желанная цель из-за…

— Камней бесконечности, — выдохнула Хэгги.

— Именно.

— Один бы тут ничем не помог, — на всякий случай добавил царевич. — У него даже наработок не было. Отец считал, что Танос не станет трогать Девять миров.

— Что он делал и с Малекитом, и с… — осеклась девушка.

— И со мной, — продолжил за нее трикстер. — Ты права.

— О, Локи… — прошептала Хэгги, садясь на подлокотник кресла и обнимая измотанного юношу.

Вместо ответа он лишь уронил голову ей на плечо и устало прикрыл глаза, полностью отдаваясь ее нежным рукам. Один создал огромную проблему, с которой, скорее всего, не могла сравняться ни одна ситуация, в которую попадал сам Всеотец за время своего правления. Юноше не у кого было спросить, не с кем посоветоваться, а потому груз ответственности тяжело упал на его плечи, лишая спокойного сна.

— Локи… Но почему ты не рассказал мне? — тихо спросила принцесса, аккуратно поглаживая царевича по щеке.

— А чем ты поможешь? — хмыкнул он, не открывая глаз.

— Что-то не припомню, чтобы ты говорил подобное, когда мы собирались Одина свергнуть, — фыркнула девушка.

— Я просто не хотел впутывать тебя во все это, — объяснил трикстер.

— Я уже впуталась, — усмехнулась Хэгги.

— Жалеешь? — напрягшись, поинтересовался Локи, внимательно всматриваясь в черные глаза Хэгги.

— Нисколько! — прошептала принцесса, легко целуя моментально расслабившегося принца…

К себе в комнату девушка вернулась только под утро, когда, как она надеялась, там никого не будет. Вот только удача, определенно, оказалась не на ее стороне. В кресле напротив камина гордо восседала Корделия, торжествующим взглядом встретившая старшую сестру. Всем своим видом младшая принцесса сейчас напоминала фурию, приготовившуюся нанести удар.

— Неподходящее время для визитов, верно? — складывая руки на груди, хмыкнула Хэгги.

— Для прогулок, вроде-бы, тоже… — парировала Дели, прищурившись. — Где ты была?

— Тебя не касается, — презрительно отрезала принцесса.

— Ошибаешься… — жестоко сверкнула голубыми глазами младшая царевна. — Как думаешь, матушке и Одину понравится, что их дочь не ночует в своей комнате и заявляется туда только под утро?

— Я думаю, Один будет лишь рад тому, что разлуку с мужем его невестка переживает, перечитывая книги в библиотеке! — закатила глаза Хэдвиг.

— Да что ты? — прищурилась Корделия. — Только вот я так не думаю…

— Мне абсолютно все равно, что сейчас творится в твоем воспаленном завистью разуме! — отчеканила принцесса. — Однако что-бы ты ни надумала, помни про то, что произошло, когда ты в прошлый раз решила бросить мне вызов…

— В тот раз все было иначе! — покачала головой Дели. — В этот раз ты не в фаворе у матери и заступиться за тебя некому…

— А мне не нужно, чтобы за меня заступались! — угрожающе сверкая глазами, воскликнула Хэгги. — Не забывай, что это тебя природа обделила силой, а не меня.

— Отродье! — уязвленно выплюнула принцесса, вихрем вылетая из комнаты сестры.

Вздохнув, Альм устало опустилась на кровать. С Корделией они никогда не ладили, и причиной тому была банальная зависть. Хотя в Ванахейме, также, как и в Асгарде, больше жаловали воинов, Дели отчего-то всегда желала уметь творить магию. Вот только природа обделила ее этим даром, наградив способностями к повелеванию эмоциями. Да и вынужденное замужество по вине сестры не сделало ее более дружелюбной…

========== Часть 4.2 ==========

К огромному неудовольствию Хэгги, Корделия была не из тех, кто просто так бросался словами на ветер, а потому после той неожиданной встречи девушка вынуждена была тщательно продумывать каждый свой шаг для того, чтобы ничем не выдать сестре свое «особое» положение перед «Одином». По этой причине, да еще из-за ужасной занятости царевича, их тайные встречи свелись практически к нулю, заставляя принцессу изнемогать от скуки. К тому же, Локи вовсе не желал посвящать ее в государственные дела, все еще не до конца доверяя ей и побуждая девушку начать собственное расследование…

Однажды утром, неспешно прогуливаясь по саду и наслаждаясь привычным одиночеством, Хэгги стала свидетелем одного весьма занятного случая. Двое рослых стражника с трудом, но все же одолевали бывшего хранителя врат, отчаянно сражающегося за свою жизнь. Мужчина был ранен и ужасно слаб, однако удары наносил точно и резко, будто бы и вовсе не чувствовал дискомфорта из-за кровоточащих ран. Однако этого было не достаточно, и один из Эйнхериев-таки смог одолеть его, заломив воину руки за спину. Другой поспешно принялся связывать вырывающегося Хеймдалля, однако принцесса не дала ему сделать этого, решив вмешаться.