— Я не верю тебе, — покачал головой Один. — Не далее, как год назад ты на коленях умоляла меня изменить решение, принятое тобой, а сейчас пытаешься обставить все, как приступ любви к моему сыну?

— Но это правда, мой царь! — запальчиво воскликнула девушка. — Я полюбила вашего сына всем сердцем! И я на все готова ради него. Если вы хотите наказать его — прошу, дайте мне разделить наказание с ним!

Тем временем стражник, скрытый заклятием, незамеченным пробрался за спину Всеотца.

— Ну, а что же Локи? — поинтересовался Один. — Как быть с тем, что ты просила меня пощадить его?

— Это было наваждение, приступ… — не моргнув и глазом, соврала Хэгги. — Я узнала, что он спас меня, и поняла, что в какой-то мере нахожусь у него в долгу.

— То есть ты по-прежнему ненавидишь Локи? — жестко поинтересовался Один.

— Да, — кивнула девушка.

В следующее мгновение стражник подобрался к голове Всеотца, накладывая на него сонное заклятие. Вскочив, Хэгги поспешно присоединилась к Локи, стремительно принимающему свой облик.

Одолеть Одина оказалось гораздо сложнее, чем проделать все остальное. Всеотец был гораздо сильнее, чем все, с кем приходилось сталкиваться магам до этого, однако сообща они сумели наложить на него заклятие, изменяющее память. Тяжело выдохнув, заговорщики переглянулись.

— Получилось… — прошептала Хэгги, удивленно взглянув на Локи.

— Пока еще не совсем… — хмыкнул царевич. — Нужно его из Асгарда убрать…

— В Мидгард? — предложила принцесса. — Он похож на обитателей того мира.

— Да, я помню… — задумчиво протянул трикстер. — Ну, хорошо… В Мидгард.

Опасливо озираясь по сторонам, принцесса и Локи, принявшие обличье стражников и заколдовав бесчувственное тело Одина, перенесли его на Бифрест. К их огромной радости, Хеймдалль сложил с себя полномочия хранителя врат, из-за чего мостом управлял временный стражник. Заколдовав юношу, Локи устало выдохнул. Хэдвиг понимала, что царевичу сейчас приходилось гораздо сложнее, чем ей самой. С помощью своих сил он всю дорогу поддерживал еще и ее, а потому тратил их практически за двоих. Однако без поддержки девушки царевич просто не смог бы справиться с могуществом Всеотца, хотя она и принимала в этом меньшее участие.

Перенесшись в Мидгард, асгардцы быстро нашли нужный дом престарелых. Локи знал его еще по его первому посещению Нью-Йорка, а потому сложностей с тем, куда именно отправить отца, у него не возникло.

Оставив Одина на попечении медсестер, маги облегченно прислонились к стене какого-то здания.

— Я надеюсь, Ваше величество будет навещать отца? — насмешливо поинтересовалась принцесса, тяжело переводя дух.

— Конечно, — хмыкнул Локи. — Я же так сильно люблю его!

— Локи… Но что дальше? — спросила у юноши Хэгги, стоя рядом с волшебной печатью Бифреста.

— А дальше… — протянул царевич, на ходу облачаясь в образ Одина. — А дальше, дочь моя, будем импровизировать…

В ответ на эту реплику девушка негромко прыснула. Вот почему она выбрала помогать Локи — преступнику, вероломно сфабриковавшему свою смерть. Он не боялся жить, не боялся лгать и выкручиваться, и именно эти качества так высоко ценила в людях принцесса, обожающая попадать в разного рода передряги…

Комментарий к Часть 3.4

Боже, вот, вот! Началось! НАКОНЕЦ-ТООООО!!!!

========== Часть 4.1 ==========

Сладко потянувшись, Хэгги распахнула глаза. Удовлетворенная улыбка пробежала по ее губам, когда она осознала, что в этот раз Локи не оставил ее, пожелав унизить и раздавить. Нет, в этот раз царевич мирно спал рядом, одной рукой приобнимая девушку за талию. Хэгги внимательно вгляделась в умиротворенное лицо юноши. Принцесса могла поклясться, что таким спокойным и тихим Локи довелось видеть лишь ей одной.

Словно почувствовав взгляд девушки, трикстер сонно приоткрыл глаза. Хэдвиг улыбнулась при мысли, что сейчас он вовсе не выглядел тем ужасным и страшным поработителем миров, коим его мнили Мстители. Приподнявшись на локте, она аккуратно дотронулась до щеки юноши, легонько погладив ее большим пальцем. Накрыв ладонь девушки своей, Локи лукаво улыбнулся. В следующую секунду юноша притянул принцессу к себе, впиваясь в ее губы новым поцелуем…

— Кажется, кто-то говорил, что ненавидит меня… — хитро прищурившись, выдохнул он.

— И меня, — хмыкнула девушка, подаваясь вперед и зарываясь пальцами в иссиня-черные волосы…

Взойдя на трон, царевич прекрасно вжился в роль Одина, а потому подмены не заметил никто. Даже Тор, посетивший родной дворец на следующий день после битвы с Малекитом, не распознал подвоха. Хэгги понимала, что они ходят по острию ножа, встречаясь тайком, однако иного выхода не было. Любой другой человек на их месте взвыл бы от тоски и стыда за то, что он творит, однако принцессе и трикстеру такой образ жизни был только в радость. Они наслаждались адреналином, который каждый раз кипел в их крови. Адреналин, страсть, чувство опасности и абсолютное отсутствие морали — вот, чем жили заговорщики, прибрав к руками Асгард и остальные миры.

Однако не все разделяли их авантюризм. Родителям Хэгги не нравилось, что после двух лет брака, у девушки так и не появилось наследников. Ульрика опасалась, что принцессу могут посчитать бесплодной и расторгнуть брак по причине отсутствия у пары детей. А потому женщина решила навестить дочь под предлогом дружеского визита, пригласив с собой и Корделию. Сестры стоили друг друга, и женщина надеялась, что Дели сумеет увидеть то, что будет скрыто от ее глаз. К тому же, принцесса ненавидела сестру, а потому готова была сделать все для того, чтобы увидеть ее падение и насладиться своим триумфом, удовлетворив, наконец, жажду мести за нежеланное замужество.

— Ты знаешь, что твои мать и сестра скоро прибудут с визитом? — поинтересовался Локи у девушки во время одной из их коротких встреч.

— Что?! — возмущенно воскликнула она, недоверчиво глядя на трикстера. — Что же им здесь понадобилось, интересно…

— Я думаю, им понадобилась ты, — хмыкнул царевич. — И твой муж.

— О, боги! — обреченно простонала Хэгги. — Только этого не хватало! Ты можешь что-нибудь сделать?! — умоляюще взглянула она на трикстера.

— К сожалению, нет… — мрачно отозвался он. — Они имеют право на посещение Асгарда в любое время, и мой отказ могут воспринять, как оскорбление.

— Значит, будем ждать родственничков… — угрюмо резюмировала принцесса.

Как и предсказывал Локи, Ульрика первым делом пожелала остаться с дочерью наедине, якобы «ужасно соскучившись» по ней. Тайком закатив глаза, девушка, бросив страдальческий взгляд на «Всеотца», отправилась с матерью в свои покои. Осмотревшись, женщина осталась полностью довольна предприимчивостью старшей дочери.

— А ты неплохо устроилась, Хэдвиг, — прокомментировала она.

— Не жалуюсь, — пожала плечами девушка.

— Только вот… Куда же подевался твой муж? — поинтересовалась мать, буквально сверля принцессу взглядом.

— Защищает Мидгард, — отозвалась она.

— Но почему же он оставил тебя? — приподняла брови женщина.

— А Тор передо мной не отчитывается! — закатила глаза принцесса.

— Ты рискуешь потерять трон! — взвилась вдруг Ульрика. — Ты должна забеременеть, чтобы укрепить свое положение!

— Конечно, — хмыкнула девушка. — Сию же секунду! Только, думаю, проблематично будет объяснить это моему мужу, отсутствующему уже несколько месяцев!

— Ты смеешь дерзить мне? — приподняла бровь женщина.

— А ты лезть в мою жизнь, так что все честно, — парировала принцесса.

— Да как ты смеешь?! — задохнулась королева ванов. — Я пекусь о…

— О том, как бы получше утроить свою жизнь, — закончила Хэгги. — Сожалею, но в этом тебе пусть помогает Корделия. А меня попрошу оставить в покое!

Сложив руки на груди, она указала взглядом на дверь. Гордо выпрямившись, Ульрика высокомерно взглянула на дочь, с которой никогда не могла найти общий язык.

— Ты всегда была недальновидна, — презрительно проговорила она. — И трон, и мужа ты потеряешь, помяни мое слово!