— Тор, мне так жаль… — прошептала Джейн, опускаясь рядом с асгардцем.

«Ну да, жаль…» — презрительно закатила глаза Альм. — «Мы верим…»

Громовержец долго не решался отойти от тела брата, и все это время Хэдвиг прикидывала, что мог замыслить Локи, решив сфабриковать собственную смерть? Ведь, насколько она знала трикстера, тот не согласился бы затаиться, уйдя в подполье, а значит, им стоило ожидать встречи с юношей в ближайшем будущем. А потому принцесса, ведомая любопытством, решила подыграть ему, усердно делая вид, что она просто-таки убита горем.

Наконец, Тор отошел от тела, напоследок окинув его горьким взглядом. Стараясь изображать как можно более правдоподобную скорбь и размазывая по щекам слезы, принцесса опустилась на колени рядом с Локи и, аккуратно откинув прядь иссиня-черных волос, насмешливо прошептала:

— Переигрываешь…

Локи не пошевелился, однако она точно знала, что он услышал ее. Покачав головой, принцесса тяжело, стараясь не упасть, поднялась на ноги. Перед глазами у нее все плыло, так что не могло быть и речи о том, чтобы девушка продолжила битву с Малекитом. Однако и возвратиться в Асгард она не могла.

— Эльфы покинули это место, так что… Я могу остаться здесь, — предложила принцесса, отвечая на немой вопрос Громовержца. — Затем, когда победишь… Я вернусь в Асгард.

— Это опасно… — попытался возразить он, однако понимая, что другого выхода просто не было. — Хорошо, — со вздохом согласился царевич. — Только будь осторожна! — в отчаянии попросил он, вновь взглянув на бездыханное тело брата.

Едва только Тор с Джейн тайными тропами ушли в Мидгард, Хэгги, облегченно выдохнув, вернулась к Локи. Она была ужасна рада тому, что ей больше не нужно изображать с трудом сдерживаемые слезы и шок, вперемешку с трауром. Лишь в одном ей не приходилось притворяться: в ужасной слабости.

— Да вставай уже! — закатила глаза девушка. — Все равно я знаю, что ты не умер.

Приподнявшись на локтях, трикстер окинул ее насмешливым взглядом.

— Сколько слез… — фыркнул он. — Даже за душу берет!

— Быть может, мне все же стоило рассказать Тору о том, что его брат жив? — издевательски поинтересовалась принцесса.

— Да нет, не стоит, — покачал головой трикстер, выпрямляясь. — Но что-то мне подсказывает, что если-бы я умер по-настоящему, слез было бы меньше.

— Их бы вообще не было! — закатила глаза принцесса.

— Не сомневаюсь… — холодно отозвался он.

На несколько минут между молодыми людьми повисла гробовая тишина. Хэгги вновь и вновь ловила на себе презрительные взгляды Локи, от которых ей становилось не по себе.

— Ждешь извинений? — поинтересовалась она.

— Вообще неплохо бы, — кивнул царевич.

— Зря ждешь, — пожала плечами принцесса. — Их не будет, — девушка медленно зашла за спину царевича и, коснувшись его плеча, выдохнула: — Не стоило тебе недооценивать меня тогда… Если теперь сгорю я, то вместе с тобой…

— Уверена? — в тон ей прошептал Локи, резко разворачиваясь и нависая над принцессой. — Я спас тебя…

— Так ведь я тоже, — улыбнулась она. — Чуть не казнила, правда… Так ведь и ты едва не убил меня, так что, думаю, квиты.

— Только вот я так не думаю, — притягивая девушку к себе, горячо выдохнул Локи, сминая ее губы грубым поцелуем.

Волна мурашек пробежала по коже принцессы. Прикрыв глаза, она с наслаждением запустила пальцы в иссиня-черную шевелюру трикстера, прижимаясь к нему еще ближе, чувствуя его еще отчетливее…

— Так вот она, примерная жена… — прошептал Локи, хитро улыбаясь.

— Лучше молчи, — сверкнула глазами Хэгги, притягивая его для нового поцелуя…

Эти мгновения оказались поистине волшебными для молодых людей. Вновь и вновь сливаясь друг с другом, они сгорали, забывая обо всем: о мире, о войне, о ненависти. Обо всем, кроме страсти, охватившей их молодые горячие сердца. И не существовало на свете силы, способной разделить столь непредсказуемых, безрассудных и высокомерных магов, наконец встретившихся после долгой и мучительной разлуки…

— Готова? — поинтересовался Локи у принцессы, увидев, что к ним приближаются гонцы из Асгарда.

— Всегда, — сверкнув глазами, недобро усмехнулась она.

— Госпожа, я прошу Вас отойти от преступника Локи, — отчеканил стражник, направляя на царевича острие копья.

— Хорошо, отхожу, — кивнула девушка, заходя стражникам за спину.

Дождавшись, когда один из Эйнхериев подойдет к нему для того, чтобы связать его, Локи резко кивнул принцессе.

— Преступника? — недобро приподнял бровь он. — Ну, как скажешь…

В следующее мгновение создав клинок, он с легкостью перерезал стражнику горло. Хэгги, выхватив свой, прижала его лезвие к шее другого.

— Зачем вас сюда послали? — поинтересовалась она.

— Всеотец… Велел остановить Тора любыми средствами… — испуганно пробормотал юноша.

— И потому вас тут только двое? — издевательски приподнял бровь трикстер, становясь рядом с принцессой.

— Остальные… Там, — кивнул стражник куда-то в сторону холмов. — Мы должны были разведать обстановку…

— Ты думаешь, нам стоит пробраться в самое сердце легиона Эйнхериев? — усмехнулась Хэгги.

— Спрашиваешь! — воскликнул Локи, оценивающе смотря на стражника. — Отойди-ка… — пробормотал он, желая поработать над памятью юноши. — Готово, — улыбнулся трикстер, перевоплощаясь во второго стражника. — Ты — несчастная раненая жертва Малекита, — на ходу объяснил он девушке. — Это — …

— Ты, — подсказала Хэдвиг, помогая царевичу трансформировать тело мертвого стражника в тело Локи.

— Именно, — кивнул он. — Ну, а ты… Веди нас в лагерь.

Несколько минут спустя асгардцы оказались в самом сердце легиона Эйнхериев. Приняв самое что ни на есть скорбное выражение лица, трясясь всем телом и всхлипывая, принцесса производила впечатление слабой и потерянной девочки, из-за чего буквально каждый стражник верил в ее теорию. Подойдя к командующему, девушка в подробностях рассказала ему свою версию произошедшего.

— А потом он… Он спас Тора. Но сам… Сам… — заикаясь, проговорила Хэгги. — Погиб…

— Отдохните, — мягко проговорил командующий.

Перенесшись по Бифресту в Асгард, Хэдвиг и Локи разделились. Девушка направилась прямиком к Одину, а Локи добывать себе пост главнокомандующего…

— Всеотец, — взволнованно проговорила принцесса, преклоняя колено перед троном. — Прошу, прости меня!

— Ты участвовала в мятеже вместе с моим сыном… — строго проговорил Один. — Помогла преступнику Локи сбежать и стала причиной, по которой Малекит получил Эфир… И ты просишь меня простить тебя?

— Всеотец, позволь мне все объяснить! — в отчаянии воскликнула она. — Только…

— Оставьте нас! — приказал Один. — Слушаю.

— Я ни о чем не знала, прошу, поверьте! Я умирала, и всего лишь хотела спасти свою жизнь! — проговорила принцесса. — Когда Джейн пришла ко мне и сообщила, что я могу избавиться от Эфира, от того, что убивает меня, я, конечно же, согласилась! И еще… — тихо добавила она, будто бы сомневаясь. — Я не могла оставить вашего сына — своего мужа. Он отправлялся на опасную вылазку, так неужели я должна была оставаться в роскоши дворца?!

— Не согласись ты отправиться в Свартальфахейм, Тору не с чем было бы отправляться на эту миссию, — отрезал Всеотец.

— Верно! Но как я могла ослушаться мужа? — ужаснулась девушка. — Ведь я давала клятву быть с ним всегда!

— Перестань, Хэдвиг, — оборвал ее Один. — Мы оба знаем, что ради Тора ты не пошевелила бы и пальцем! И это ты доказала, отказавшись выйти за него замуж.

— С того момента прошел год, — весомо возразила Хэгги. — Многое изменилось…

— Мой царь! Битва в Мидгарде окончилась нашей победой! — поспешно вбежав в тронный зал, воскликнул стражник.

— Слава богу… — выдохнула принцесса.

— Ты можешь идти, — кивнул Один.

Взглянув на девушку, стражник вышел из тронного зала, незаметно подменив себя иллюзией. Хэгги поняла, что ее задача — отвлекать Всеотца.

— Мой царь! — продолжила она. — Так что ты скажешь?