— Подожди! — крикнула я, увидев (как мне показалось), как мелькнула тень на пожарной лестнице. — Пожалуйста, не уходи, — но мне в ответ лишь недовольная ворона прокричала, противно голося во всю глотку.

— Не оставляй… — мой голос охрип, перешёл на шёпот, и я не смогла закончить фразу. От ощущения его присутствия рядом меня всю бросало в дрожь. Но я понимала, что он не хочет меня видеть, не хочет больше говорить. Тогда зачем он здесь? Разве не для того, чтобы присматривать за мной? Как глупо. Он просто любит это место. Но разве стал бы кто-то возвращаться туда, где всё болезненно напоминает ему о прошлом? Однако я знала: он не спустится ко мне и больше не захочет стоять напротив.

Мои эмоции были похожи на ядовитый разноцветный сгусток, всё смешалось, закрутилось внутри ураганом. Мои мысли были бесконтрольны, мои чувства больно жгли сердце. Я снова превращаюсь в роботоподобное нечто. На автомате добираюсь до остановки, сажусь на поезд, ковыляю до подъезда. Всё опустело, время бежит где-то мимо меня. Я погружаюсь в себя, утопаю в собственном болоте вины и отвращения от своих поступков. Так низко и подло. Неужели нельзя было поговорить с ним? Неужели так сложно разобраться в себе?

На часах два ночи, а сна ни в одном глазу. Бесцельно переключаю каналы — телевизор пускает холодный свет в комнату, моргая время от времени. Тёплые оттенки закружились на экране, яркие цвета, красивые песни. От Диснеевских мультиков всегда веет детством, теплом родного дома. А может, бросить всё и уехать к родителям? Обратно в нашу тихую обитель. Где все друг друга знают, где можно будет устроиться нянечкой в детский сад, где не будет никаких ночных похождений, ночных друзей… Эта жизнь стала моим прошлым, радостным, таинственным и фантастическим. Всё так хорошо началось и так печально закончилось. Ну его, этот колледж, этот Нью-Йорк. Всё мне здесь уже не мило. Жизнь превращается в сумасшедшую рутину и я уже не знаю, зачем бегу. Без Рафаэля стало тяжело и пусто. Повседневность утратила былой интерес к жизни.

Тонкий голосок Белль пробился сквозь толстый слой моих мыслей. Какая ирония — Красавица и Чудовище. Когда-то это был мой любимый мультик детства, и я подумать не могла, что он воплотится в жизнь. Но жизнь не сказка. Здесь всё другое. И я другая. Я не Белль. Она смогла полюбить своё чудовище, разглядеть в нём искреннюю и светлую душу. А я смогла? Разве нет? Несмотря на всю внешнюю суровость, Рафаэль очень добрый и честный. Всегда говорит то, что думает, не таит ничего внутри. Он искренен, и даже проявления нежности для него не чужды. Совсем не чужды. Белль не побоялась стать с Чудовищем ближе, почувствовав в нём родственную душу. А я? Я почувствовала?

Но всё это лишь сказка, красивая и волшебная. И даже в конце этой истории Чудовище превратилось в принца. Рафаэль никогда не станет «принцем», никогда не станет человеком, не будет жить среди нас. Но ведь и Белль не знала, что её ждёт впереди. Она просто была честна с собой. Она просто полюбила Чудовище.

А я ужасная, противная трусиха. И мне так стыдно за свой поступок, за это малодушие, что хочется вырвать сердце с корнем и выкинуть его в окно, чтобы его растоптали грязные подошвы, чтобы переехали машины, закатывая в асфальт. Чувство абсолютного отчаяния наполнило меня до краёв и уже выплёскивается наружу. Я пытаюсь поймать вытекающую душу ладонями, собрать в неровный комок остатки. Но напротив меня увядшая роза, и кажется, что когда последний лепесток упадёт с неё, то моё «чудовище» умрёт. И так неспокойно, что-то скребётся внутри. Хочется куда-то бежать, хочется его искать. И больше не отпускать…

Я смотрю, как засыхает алый бархат лепестков, как увядают тонкие прожилки, как из прекрасного выходит жизнь. Дни и ночи сменяют друг друга, крутятся вокруг меня каруселью, а я застряла где-то в середине, следя за своей розой. Вырвав из своей жизни Рафаэля, вырвав из его жизни себя, я встала на путь саморазрушения. И почему-то я чувствую, что вместе с собой разрушаю и его.

Сердце заходится, тяжело дышать. Меня окутывает жуткий страх. На месте сложно усидеть, хочется вскочить и ходить бесцельно по комнате от одной стены к другой. Что за странная тревога внутри меня? Что за бредовое предчувствие беды?

Телефон на столе задребезжал, и я как на автомате подняла трубку, даже не посмотрев, от кого звонок.

— Да, — начинаю я, и меня всю трясёт, когда слышу голос по ту сторону.

— Роксана? Это Донателло.

Я иду к окну и открываю форточку, чтобы впустить прохладный воздух в помещение, а то его становится всё меньше внутри моей квартиры. Мне нечем дышать. Резко после того, как я узнала, кому принадлежит голос.

— Донни! — чуть ли не кричу в трубку. У меня появилась хоть какая-то маленькая нить на пути к Рафаэлю. Но с чего бы ему мне звонить?.. — Что-то случилось?

Невнятное мычание в трубке, слышно, как завывает ветер на фоне.

— Нет, ничего пока не случилось. А ты не подскажешь, Раф случайно не у тебя? — говорил черепаший доктор довольно неуверенно, голос слегка дрожал, и ему приходилось делать слишком долгие паузы. Это мне не нравится. На меня накатила паническая атака — свитер стал слишком плотным, было трудно в нём дышать.

— Нет, — с грустью ответила я. — Но почему ты спрашиваешь?

Последовала долгая тишина, затем глубокий вздох и шаги — он явно отходил куда-то подальше от посторонних ушей.

— Маячок Рафа не подаёт сигнал. Обычно такое случалось только когда он был у тебя — он намеренно выключал его. Поэтому я связался с тобой.

— Ты хочешь сказать, что не можешь найти Рафаэля? — меня будто парализовало, и я буквально рухнула на стул. Время, крутящееся вокруг меня, остановилось, замерло на одной долгой секунде. Рафаэль пропал. В голове стали роиться самые страшные идеи насчёт того, где бы он мог быть. Не исключался даже прыжок с моста из-за неразделённой любви. Если это окажется так, то я просто повешусь.

— Да. Но я не думаю, что всё так серьёзно. Просто я был уверен, что он у тебя…

— Донни, ты где? — послышался грозный голос Ди Каприо, который заставил вздрогнуть даже меня.

— Донни, — заторопилась я, зная, что лидер надаёт по голове за разговор со мной. — Скажи, как давно вы его потеряли? Ты хоть знаешь, где он был в последний раз?

— Я спохватился только полчаса назад. Думал, что он с тобой. Обычно мы выходим друг с другом на связь в определённое время, но Раф молчал. С того момента уже прошло около двух часов. Я… я должен был сразу проверить, я ведь думал… я не знал… — теперь мне стало по настоящему страшно. Слыша тревожный голос Донни, слыша, как он начинает впадать в шок, накручивать возможные варианты событий, я сама еле сдерживалась. Но сейчас не время. Рафаэль может оказаться где угодно. Может опять гонять бандюг по всему Нью-Йорку или колесить на своём байке по улицам, чтобы развеяться и забыться.

В трубке опять послышался голос Леонардо и приближающиеся шаги.

— Всё, мне пора, — бросил Донни и отключился.

Приходить в себя я стала только спустя несколько минут, всё это время переваривая информацию. Начинаю возвращаться в реальный мир. Который сейчас час? На часах половина третьего ночи. Какой сегодня день? Прошёл ровно месяц с нашей последней встречи. Боже мой, целый месяц! Я заблудилась в страницах календаря, застряла где-то между числами. Сегодня четверг — день навещать тётю. Я не была у неё уже около двух недель, выпала из жизни. Я боялась чувствовать его присутствие рядом и осознавать, что большего мне не светит. Только тяжёлый взгляд пары глаз, неустанно следящих за мной от дома Бониты до остановки.

А если эти гады смогли собрать для него ловушку? Весь район гудит от легенды о зелёном монстре, шастающем по ночам. Хотя, вряд ли их прокуренные мозги могли что-то такое выдумать. Сердце не на месте. С ним что-то случилось. Это не прогулка по ночному городу, не поездка на байке, не долгие часы наедине с собой или же горящий внутри кураж от поимки новых преступников. Нет, он бы не стал привлекать внимание братьев своим внезапным исчезновением. С ним случилась беда.