Нью-Йорк очень странный город — притягивающий, дающий множество возможностей и целей, но в то же время поглощающий, сжирающий тебя целиком. В нём можно найти перспективу для будущего, получить огромный долг за счета или же наткнуться на зелёного мутанта под землёй… При мысли о нём мне хотелось улыбаться. Всё-таки какая же я дура была, посчитав его пришельцем! Да ещё и с Марса… Фантазия у меня, конечно, необычная — не знаю, в какие дебри ещё занесёт.

Всё же у меня накопилось ещё много вопросов, ответы на которые я уже не хотела гадать, а должна была узнать из первоисточника, но решила на всё забить. Ведь какая разница, кем он был до этого — безумным гением или же обычным рядовым солдатом (я склонна к последней версии), — главное, что теперь происходит с ним и что он чувствует. По всей видимости, в канализации он оказался уже давно, привык быть изгоем общества и даже слегка одичал. Видимо, поэтому вернулся ко мне следующим вечером после моей истерики, и затем снова, и потом ещё… Наконец нашёлся поклонник моей стряпни, особенно лазаньи, которую он так довольно уплетал за обе щёки, измазавшись томатным соусом. Теперь ощущаю себя армией спасения и организацией по реабилитации жертв современной науки. И должна признаться, что это мне нравится.

От мыслей о Рафаэле меня отвлёк телефонный звонок. Взглянув на экран телефона, снова вздохнула, и первым моим желанием было сбросить вызов, но ради приличия я его подавила.

— Привет, Дэвид, — голос мой радостный, оптимизм прёт из каждого слова. — Как дела?

Однако мой знакомый на том конце телефона был явно подавлен и расстроен, и причиной этому была я. Мне стало ужасно стыдно — я ведь так и не перезвонила ему и не назначила второе свидание. Теперь у меня не было столько времени — каждый мой вечер проходил в ожидании Рафаэля, хотя он и не каждый раз заглядывал. Но этот парень непредсказуем, и никогда не знаешь, придёт ли он сегодня или нет. Поэтому приходится быть готовой, на всякий случай.

— Мы же хотели встретиться, — говорил Дэвид, а я в голове уже прикидывала варианты, как бы мне отмазаться от этой встречи. Следовало бы сказать ему всё напрямую, что мы просто друзья и что я пока не готова к чему-то большему. Но я не знала, как это сделать. И вся ситуация в целом была для меня чем-то новым, поэтому, видимо, так грустно на душе от мыслей о Дэвиде.

— Ты знаешь, я сейчас еду к тёте, поэтому сегодня уж точно никак, — старалась говорить бодро и весело, чтобы не выдавать своего огорчения. — Давай потом созвонимся.

— Мне нужно поговорить с тобой и расставить наконец все точки над i. Ты мне нравишься, Рокси, думаю, ты и так догадываешься об этом, и я хочу разобраться в наших отношениях, чтобы всё было ясно. Хватит убегать от меня. — мне стало не по себе от этих слов, обидно за него и гадко из-за меня. Лучше было бы сказать всё сейчас, но по телефону такое делать нельзя.

— Просто я очень занята в последнее время. Извини.

— Понятно, — последовал после долгой паузы ответ. Прости, Дэвид. — Ладно, тогда созвонимся.

Он не ждал ответа от меня, положил трубку первым, и всё моё приподнятое настроение как ветром сдуло. Было противно от самой себя. Я не разделяла его романтических чувств, воспринимала его как друга, и всё это так стремительно закрутилось, что и не дашь отступного. И с прискорбием должна признать, что мне не хотелось. Я пыталась усидеть на двух стульях — держать Дэвида на расстоянии, но при этом его не отпускать. Когда думаю, что придётся сказать ему нет, мне кажется, что я упускаю нечто важное. Упускаю крупную рыбу. И меня начинают мучить вопрос: а что, если я никого не встречу больше? А что, если это мой шанс? Ведь он действительно привлекательный парень, сильный, смелый, добрый. В нём есть всё, что может пожелать любая девушка. Но я не любая. Я странная. И от того, что не могу быть честной с самой собой, мне становится погано на душе.

И Рафаэль, и Дэвид появились в моей жизни одновременно, и если бы не первый, то я бы уже вовсю крутила роман со вторым. Но вся моя жизнь в эти последние месяцы перевернулась с ног на голову, и меня затягивало в этот фантастический водоворот, так что уже не оставалось места для повседневности. Эти два разных человека, две разные личности, которые связаны со мной отличными друг от друга обстоятельствами и отношениями. Ведь один мне близок как друг, как схожий душой человек, а другой — предполагаемый жених. Даже смешно от этого. Абсолютно два разных мира, в которых я существую одновременно и которые разрывают меня надвое. С такими мыслями я продолжала свой долгий путь до тёти, которая решила сегодня меня добить окончательно.

***

Злая и оттого ещё более подавленная, я вылетела из квартиры Бониты, умудряющейся ещё что-то кричать мне вслед. Просто чувствовало моё сердце, что ещё минута рядом с бушующей родственницей, и меня всю разнесёт на всякие колкие словечки. Поэтому, стиснув зубы, я топила свой воспламенившийся гнев внутри себя, пыхтя как паровоз, и, не попрощавшись, хлопнула дверью. Не надо было ей начинать разговор о Дэвиде.

Она всё душит меня, пинает наточенными каблуками в зад, чтобы не было путей к отступлению. А я всё ещё сопротивляюсь. И кто вообще вбил этой женщине в голову, что после окончания школы первым делом нужно искать себе мужа? И что в девятнадцать пора бы лыжи навострить, а то так и останешься одна, ведь если до двадцати пяти замуж не выйти, то всё, пиши пропало. Что за пережитки прошлых столетий? Нормальные люди сейчас не торопятся идти на такой шаг, и я не собираюсь сидеть дома, торчать на кухне и подтирать мужу и детям сопли. По крайней мере, точно не Дэвиду.

Иногда тётя переходит все границы, слишком сильно давя своим железобетонным авторитетом. И уже не знаешь, куда от неё деться. Порой такие моменты отбивают всё желание бывать у неё в гостях.

Взбешённая, я громко топала по тёмной улице знакомым мне маршрутом. Во мне пылал огонь, так что этот район уже не сильно внушал страх в такое время. Тем более я знаю, что с коротышкой мне точно не встретиться, а о других случайных подозрительных прохожих позаботится Рафаэль. Даже сейчас я чувствую на себе его взгляд.

В этот вечер пятницы местные тусовки активизировались как никогда раньше и скучковались стаями по разным углам, то закуривая очередной косячок у местного притона, то активно размахивая руками, споря между собой. Я попала в самое месиво, вечеринка в аду, и, честно, в голове промелькнула мысль, что Рафаэль может и не захотеть палиться так явно, выскакивая на середину улицы ради моего спасения, если вдруг на меня разом накинутся эти хищники. И стало как-то не по себе. Я с опаской шагала дальше, моя злость уже сошла на нет, и страх стал потихоньку подкрадываться. Где-то сзади. Он всегда так делает — появляется исподтишка. Я уткнулась глазами в асфальт, мысленно представляя себя невидимкой, и искренне надеялась, что мои мысли имеют свойство материализоваться. Люди, видя меня, о чём-то странно шушукались, косились в мою сторону, и хотелось испариться в ту же секунду, но затем они стали исчезать в задымлённых вонючих помещениях или резко отворачивались и замолкали. Я даже обернулась на всякий случай — вдруг Рафаэль сзади шагает.

Теперь, когда моя нога почти пришла в норму, я могла ускорить шаг, и чухнула со всей силы за угол, чтобы скрыться наконец от этой «улицы красных фонарей». И заорала, до чёртиков испугавшись внезапно выскочившего зелёного мутанта.

— Ну что за истеричка. Хватит уже шугаться всего.

— У меня скоро инфаркт будет! — Рафаэль только усмехнулся. — Да я заикой стану, если не перестанешь появляться так неожиданно.

— Как будто ты не знала, что я здесь.

Знала. Даже несмотря на то, что мы не договаривались. Но пока проносилась под любопытными взглядами местных наркоманов-гангстеров, уже успела в штаны наделать.

— Ты что-то долго у своей тётки была. Сегодня у общественного транспорта сокращённый день, забыла? — вот зараза! Конечно забыла. Особенно когда в пылу гнева выплёскивала вместе с тётей негативную энергию в виде крика. Увидев мой озадаченный вид, Рафаэль самодовольно улыбнулся. Ему явно нравится ставить меня в неудобное положение. — Ладно, не нервничай по пустякам. Доставим в целости и сохранности.