Если подумать, мой новый знакомый напоминает мне эту самую молнию. Грозную, величественную, устрашающую… Но приносящую пользу. Я испытывала такое же чувство трепета перед ним. Перед этим необычайным созданием — сильным, смелым и даже не лишённым стыда.
При воспоминании о его улыбке я сама улыбалась. Его показная брутальность и слегка пренебрежительный взгляд — всё это лишь поверхностное. Он по-человечески милый, и очень похож на нас — землян, пусть и сам с Марса (хотя откуда я это взяла?).
Теперь у меня не поворачивается язык заявить о том, как скучно жить на свете. Я устала от однотипности ускользающих дней, недель, месяцев. Потеряла счёт этому всему. И так хотела какой-то вспышки, какого-то события, которое запомнилось бы на всю жизнь, взбодрило бы меня и возродило состояния радости и покоя, что, видимо, мои мысли материализовались во что-то уж слишком изощрённое и поразительное. Ну это же Рокси. Её извращённая фантазия может порождать только такое. Но я даже рада.
Когда думаю, что являюсь хранительницей вселенской тайны, то мурашки идут по коже, а внутри всё трепещет от осознания этой важной миссии. Кто бы мог подумать, что когда-то я заведу знакомство с пришельцем? Кто мог подумать, что они вообще существуют?..
Однако такие приключения не прошли для меня без последствий. Пронизывающий ветер на пару с ледяным дождём сделали своё дело, и теперь на своих законных выходных я должна отлёживаться на кровати с высокой температурой и раздирающей болью в горле. Боже, как же мне плохо!
Перед глазами всё плывёт, трудно сфокусироваться на предметах, и от того ещё тяжелее дышать. Голова гудит от носа к вискам, будто мне через ноздри пустили толстые провода для промывки мозгов. Чувствую, что умираю. В горле — застрявший комок с острыми шипами, царапающими воспалённые ткани. Не могу пошевелиться, любое прикосновение к коже вызывает ноющую боль. Лучше бы мне умереть, чтоб уже не мучиться.
Перед глазами появился коротышка с выпученными шарами. Его злобная ухмылка так и просит, чтоб по ней заехал чей-то кулак. Кажется, его руки на моём теле, везде, трогают, лапают меня, мою больную кожу, и мучительно неприятно от всего этого. Неужели он здоров? Такое ранение ему никак не навредило? Или я сплю? Но почему же тогда чувствую всё это? Уберите от меня эти руки! Уберите…
Образ маньяка-лилипута растворился, словно пустынный мираж, и теперь я видела его — зелёного пришельца. Он услышал мои немые мольбы о помощи и пришёл даже во сне? Теперь от его отсутствия тревожно больше, чем от присутствия… Так чётко и ясно вижу его, что кажется, могу прикоснуться к нему. Мой мозг уже не знает, какие выдавать картинки, как играть со мной, борясь за право быть здоровой. Прохладная ладонь накрыла горячий лоб, и я видела, клянусь, видела, как с шипением поднялся пар от соприкосновения разных температур. Но как же приятно погасить этот жар хотя бы на мгновение. И пусть мне это только снится…
До чего же плохо. Сколько себя помню, никогда не приходилось так болеть. Это всё стресс. Да-да, точно! От него все беды. Сначала бытовой, обыденный, с кучей подработок и долгов, затем космически-фантастический с борьбой пришельца за безопасность нью-йоркских улиц. Слишком много всего. Мой слабый организм просто не в силах этого выдержать.
Влажное и прохладное. Я ощущала это кожей, этот необходимый спасительный компресс. С меня уже десять потов сошло, вся простыня мокрая, но дышать всё равно сложно. Воздух кажется горячим. Всё вокруг горячее. И кисло-сладкий привкус на губах…
Одному болеть очень тяжко. Когда нет никого вокруг, кто мог принести хотя бы стакан воды, когда никто не сварит куриного бульона, не подаст жаропонижающее. А сил встать самостоятельно просто нет. В такие моменты одиночество ощущается всеми фибрами души, и даже хочется реветь от безысходности. Что я и сделала. Захныкала как малое дитя, пока никто не видит, интуитивно обнимая подушку и сворачиваясь калачиком. Могу позволить себе маленькую слабость в такой-то момент.
И снова этот холод. Точечный — по щеке, почти невесомый, но дарующий успокоение. Это напомнило мне Рафаэля, его твёрдую зелёную кожу после леденящего дождя, и, кажется, я даже произнесла его имя вслух, одними губами, сколько сил хватило, чтобы не ранить горло ещё больше этими невидимыми лезвиями. Схватилась за этот холод, схватила его руками, подложила под щёку, чтобы не отпускать от себя, и спокойно выдохнула. Прохлада остужала мою кожу и нервы, понижая градус негативных эмоций и унося меня далеко в небытие, где нет кошмаров, где просто тишина.
***
Голова трещала так, словно её раскололи на части топором, и, несмотря на истощённость моего организма, сон как рукой сняло. Нехотя пришлось поднять тяжёлые веки и вновь окунуться в пустоту комнаты. Стало немного легче, видимо, температура спала, но всё равно такое чувство, будто катком проехались. Вот если бы ещё этим катком мои жировые запасы выдавились, то было бы вообще супер. Но с другой стороны, болезнь забирает много сил и калорий тоже, так что даже в этом есть свой плюс.
Свет ночника на кухонном столе хоть и был совсем тусклым, но резал уставшие глаза. Вся постель измята — видимо, боролась в приступе жара с тем коротышкой, который мне только в жутких снах является. И снова Рафаэль пришёл мне на помощь. Странно, даже мысли о нём способны спасти меня от страшных кошмаров. Теперь ассоциация безопасности с пришельцем крепко засела у меня в подсознании.
Сквозь мутную пелену на глазах я видела скользящие по полу тени. Неужели я до сих пор сплю? Или же мне опять галлюцинации мерещатся? Я уже такая уставшая слабая женщина, что нет у меня сил бороться со своим воспалённым рассудком.
Попыталась встать. Кряхтела, будто на смертном одре находилась. Всё тело ломило, жар сменился пронизывающим холодом. Взгляд в сторону — дверь на балкон слегка приоткрыта. Освежающий воздух даровал чувство освобождения от этих жарких липких «лап» болезни. Но пришлось всё-таки укутаться в плед.
Из-за кухни выглянула голова пришельца и до чёртиков меня напугала. Да я чуть в штаны не наделала, когда эта наглая морда выскочила из-за угла — я-то думала, что нахожусь в одиночестве, а тут явление марсианина народу.
Однако что он здесь делает? И когда это припёрся? Хотя да, я же его сама приглашала. Начинаю вспоминать, интенсивно ища ответы в своей одурманенной голове. Болезнь напрочь выбила меня из обычного ритма жизни и к тому же вышибла память.
— Как себя чувствуешь? — первым делом спросил Рафаэль, подходя ко мне с кружкой в руках. Но этот вопрос был нагло мной проигнорирован.
— Когда ты пришёл? — я не узнала свой голос. Хриплый, почти еле слышный. Мне теперь можно фильмы ужасов озвучивать. А вдруг за это неплохо платят? Я даже буду рада болеть почаще, чем каждое утро по кофейне с больной ногой носиться. Из всего надо учиться извлекать выгоду.
— Уже час назад, — ответил пришелец, подтолкнув ногой пуфик к кровати и присев на него. Не перестаю поражаться, насколько крепкая у меня мебель. — Вот, выпей. Станет легче.
Я всё-таки пересилила себя и села, кутаясь в плед. Пришелец подал мне кружку — горячий чай с имбирём. То, что нужно сейчас моему горлу. Такой заботе я невольно улыбнулась. Всё-таки было приятно увидеть его здесь, почувствовать присутствие другого челове… разумного существа рядом в такие грустные моменты. Приятно знать, что есть кто-то, кто может позаботиться о тебе.
— Ты разве не помнишь, как я пришёл? — удивлённо приподняв бровь, спросил Рафаэль. — Час назад ты выпила пачку Колдрекса и отключилась.
Я только хлопала ресницами, не понимая, о чём он говорит. Хотя вот откуда на губах этот привкус лимона и мёда. А мне думалось, что всё это снится, что холодная ладонь — выдумка моего воображения, бурлящего в моём закипающем мозгу. И коротышка тоже, что ли, здесь был? Нет-нет. Это уже перебор, Рокси. Как ни крути, а инцидент два дня назад на галлюцинации не смахнёшь.
Сладостно терпкий привкус чая приятно щипал язык, и тепло, разливающееся по больному горлу, заставляло кровь двигаться быстрее. Приятный имбирный аромат напоминал детство, когда мама с заботой готовила для меня такой же целительный эликсир от всяких простуд. Интересно, откуда он знает, что нужно применять при таких заболеваниях? Он ведь никогда не болеет. Сам говорил об этом.
