Впрочем, все беседы капитана с его пассажиркой были весьма содержательными.

— Почему вы так решили? — девушка приподняла брови.

— Вы бледны.

Она махнула рукой.

— Чепуха. Я чувствую себя вполне сносно. Главное, чтобы качка не началась снова.

— Пять дней спокойной жизни вам обеспечены, — внес долю утешения капитан.

— Как я рада. А когда мы прибудем на Ямайку?

Рэдклифф снова засмеялся.

— Вот, что мне в вас нравится, Тина, так это то, что вы быстро соображаете. Завтра вечером мы уже должны быть на месте. Так что, вам повезло.

— Замечательно, — с чувством сказала девушка, — а теперь, если вы, конечно, я не возражаете, я удалюсь.

— Сколько угодно, — это сказал, разумеется, капитан.

Причем, удалился он первым. Валентина направилась, было, к своей каюте, но этому помешал Патрик, встав у нее на пути.

— Что такое? — удивилась девушка.

— Нам нужно поговорить, мисс Лефевр, — понизив голос, пояснил он.

— Да, конечно, месье Кейн. Но нельзя ли это сделать чуть позднее?

— Вы даже разговаривать со мной не хотите, — мрачно бросил тот.

— Что вы! Я просто устала.

— Хотите сказать, что устали от моего общества, так?

— Ничего подобного я сказать не хотела, — Валентина удивлялась все больше, — я просто устала. Понимаете, просто так, без вашего участия. Нельзя же все принимать на свой счет, месье Кейн. Вчера у меня был немного утомительный день и не менее утомительная ночь, так что я не могла не устать.

— Да, понимаю, — немного смягчился Патрик, — но я вас надолго не задержу. Я только хотел напомнить вам о побеге. Вы еще намерены бежать?

— Конечно, — без колебаний подтвердила девушка, — на Барбадос.

— Значит, вы согласны выйти за меня замуж?

Она вытаращила глаза.

— Что?

— Вы ведь помните, мы говорили об этом.

— Я помню. Но то, что я согласилась сбежать отсюда, еще не значит выйти за вас замуж. Кажется, об этом мы тоже говорили.

— Да, но…

— Что? — это прозвучало уже более нетерпеливо.

— Вы согласны бежать со мной, мисс Лефевр. Разве это не значит, что вы согласны и… на другое?

— Ничего это не значит. Во-первых, я согласилась бежать не с вами, а отсюда, а это две большие разницы. А во-вторых, для замужества требуются куда более серьезные причины.

— Но вы обещали мне подумать.

— Я подумала.

— И что же?

— Помилуйте, месье Кейн, нельзя столь настойчиво требовать от девушки ответа на вопрос! В конце концов, это просто невежливо.

— Да, но вы обещали…

— Господи, — Валентина закатила глаза, — что я вам обещала? Подумать? Это ничего не значит. Пока я еще ни до чего не додумалась. Говорю же, все это слишком серьезно.

— Тогда сколько вам еще нужно времени, мисс Лефевр?

— Не знаю, — раздраженно отозвалась она, — и вообще, месье Кейн, перестаньте столь настойчиво требовать от меня ответа на столь деликатный вопрос. Я настаиваю на этом. Иначе я вообще никуда не стану убегать.

Патрик тяжело вздохнул.

— Хорошо, — согласился он, — хорошо, мисс Лефевр, я не стану ничего от вас требовать. Но что касается побега, вы не передумали?

— Нет.

— А почему?

— А почему я должна передумать? — девушка пожала плечами, — да я просто мечтаю сойти наконец на твердую землю и в жизни больше на этот корабль не заберусь. С меня хватит.

Кейн немного повеселел, хотя желания Валентины, большей частью обуславливались наличием качки, чем всем остальным.

Предсказание капитана относительно приезда следовало слегка подкорректировать, поскольку на Ямайку они прибыли ближе к обеду, а не вечером. Наверное, за это следовало благодарить попутный ветер.

Валентина вышла на палубу, чтобы не пропустить ничего из столь приятного зрелища. Первое, что она увидела, был бесконечный ряд кораблей и судов всех мастей и размеров, между которыми сновали маленькие лодки. Набережная была полна народу, в основном это были чернорабочие, носильщики и докеры. Стоял шум от множества голосов и прочих звуков, столь привычных в порту.

— О-о, — протянула Валентина с очень довольным видом, — наконец-то. Ямайка.

— Да, это Ямайка, — подтвердил оказавшийся с ней рядом Патрик, — вы совершенно правы, мисс Лефевр. И мы вскоре сойдем на берег.

— Прекрасно, — искренне обрадовалась девушка.

— А сойдя на берег, — продолжал молодой человек не без задней мысли, — мы поедем в один дом… в гости.

— В гости? А что, меня тоже возьмут?

— Непременно. Уж я об этом позабочусь.

— И что это за дом? Ну, тот, куда мы поедем? Кому он принадлежит?

— Миссис Эльвире Томпсон.

— Миссис Эльвира Томпсон, — повторила Валентина, — а кто это? Чья-нибудь родственница?

— Наверняка она является чьей-нибудь родственницей, но только не тем, кто находится на нашем корабле, — съязвил Кейн.

Поскольку это редко с ним бывало, Валентина засмеялась, чтобы поддержать попытку съязвить.

— Да, но должен же быть хоть какой-то повод для подобного визита. Если это не родственные связи, тогда что? Или вы всегда посещаете посторонних людей, прибыв на Ямайку?

— Для кого посторонние, для кого — нет, — загадочно отозвался Патрик.

Он решил, что его намек достаточно прозрачен и со значением посмотрел на Валентину. Девушка не была дурой и поняла, что именно он хотел ей сказать. Но все-таки кое-что ее удивило. Если дела обстоят подобным образом, зачем ее берут с собой?

— О, месье Кейн, раньше я не замечала в вас склонности к сплетням, — сказала она с ехидцей, — да, кстати, эта дама, миссис Томпсон, она хорошо говорит по-французски?

Патрик удивился этому вопросу, что позволило ему пропустить мимо ушей все остальное.

— По-моему, не говорит вообще. А почему вы спрашиваете?

— Хочется поговорить. Я уже так давно не практиковалась, что скоро совсем позабуду родной язык.

— Не преувеличивайте, — улыбнулся он, — впрочем, если хотите, я могу разговаривать с вами по-французски.

— Спасибо, это очень мило, — поблагодарила его Валентина.

Она помнила еще по Мартинике, что Патрик говорит по-французски довольно сносно, правда, не без акцента, но нельзя требовать от жизни слишком многого.

Девушке не терпелось ступить наконец на твердую землю и покинуть такое зыбкое и ненадежное море. Ямайка — вполне цивилизованная земля, а в Пале-Ройяле наверняка есть такая удобная вещь, как банк. Отец перед смертью распорядился, чтобы дочь ни в чем не нуждалась и могла пользоваться счетом в банке, правда, довольно ограниченно, но только до своего совершеннолетия. Так что, Валентина была уверена, что на первое время сможет ликвидировать свои финансовые проблемы. А вот потом, сняв со счета некоторую сумму денег, девушка сможет отправиться на Барбадос к Анриетте.

— Итак, — очнулась от приятных мыслей Валентина, — когда мы сойдем на берег, месье Кейн?

— Думаю, часа через два — три, — подумав, ответил он.

— Хорошо. Тогда я иду собираться.

Оказавшись в каюте, она выдвинула сундук и откинула крышку. Долгим взглядом окинула находящиеся в нем вещи, а потом вздохнула. С одной стороны, все это чужое и она не может пользоваться им, как своим, но с другой, не будет же она, словно нищенка, ходить все время в одном и том же платье. И это в приличном доме, где хозяйка наверняка очень симпатичная и молодая женщина. Ведь не стал бы Рэдклифф навещать старую и уродливую особу в первый же день своего пребывания на острове.

Решено, самые нарядные туалеты Валентина возьмет с собой, а остальное оставит. И потом, когда у нее появятся деньги, нужно будет заплатить капитану за все это. Но теперь…

Теперь Валентина выбрала одно из самых красивых платьев и надела его. Рассматривая себя в маленькое карманное зеркальце, девушка решила, что не ударит в грязь лицом.

В дверь каюты постучали.

— Да-да, — рассеянно буркнула девушка, не отрывая глаз от стекла.

Вошедшим оказался Рэдклифф. Пару минут он с интересом рассматривал Валентину, а потом заметил: