– Да что же это? – кряхтя от боли, потянулся он рукой к горящим полоскам, как вдруг они внезапно погасли и боль мгновенно отступила, так же резко, как и появилась.

Элайджи провел рукой по спине, но на ней ни осталось ни следа, ни даже маленькой царапины. Подобное явление происходило уже не впервые, чем вызывало его большую обеспокоенность. Поделиться с кем-нибудь своим секретом Элайджи тоже не решался, ведь прекрасно понимал, что его засмеют на чем свет стоит и до конца жизни будут считать сумасшедшим. Поначалу ему было очень страшно, но быстро поняв, что помощи ждать все равно не от кого, Элайджи воспитал в себе взрослую не по годам смелость. Он полагал, что такая необъяснимая реакция организма – это единственная память о его прошлой жизни, когда, возможно, он был еще с родителями. Имел ли связь этот кошмарный сон с его горящими полосками на спине, было неизвестно, но Элайджи казалось, что все это неспроста.

– Мяу, – прыгнул на кровать Цезарь, немного напугав рассматривающего свою спину Элайджи.

– Тихо, Цезарь, ты сейчас всех разбудишь, – прошептал Элайджи. – И тебе не спится… Ну что ж, может, пойдем со мной дежурить на кухню? Я поймаю воришку и докажу, что это не я ворую серебряные ложки.

Но Цезарь нагло расположился на подушке, раскинув свой пушистый хвост.

– Как хочешь, – и Элайджи, взяв свечу и коробок спичек, отправился на кухню.

В доме спали Джереми и Линда, которая, как старшая сестра, осталась за ним приглядывать. Поэтому прокрасться на кухню нужно было как можно тише. На кухне не было ни души, и только настенные часы разбивали тишину. Из-за этого казалось, что они тикали просто неприлично громко. Элайджи подождал, пока глаза привыкнут к темноте, присел на табуретку в углу и замер, боясь лишний раз вздохнуть. Тут Элайджи почувствовал, что сидит на чем-то очень мягком для табуретки. Он привстал и достал ночную шапочку от пижамы мистера Финли Бунча. Это был длинный колпак с балабоном на конце, который свисал ниже плеч. Мистер Финли любил эту «шапку», а Элайджи любил, когда мистер Финли был в этой «шапке». В ней он выглядел таким невинным и смешным.

Элайджи аккуратно отложил пижамный колпак на соседний табурет и, облокотившись на стенку, принял позу сторожа. Часы все тикали и тикали, было уже невозможно их слушать. Глаза слипались, и Элайджи решил уже идти спать, но тут он услышал, как что-то царапает по дереву. Сон моментально пропал. Элайджи замер в ожидании вора ложек. На стол прыгнула чья-то маленькая тень. Было не видно, кто это или что это, но оно двигалось по направлению к шкафу, где хранилось столовое серебро. Элайджи нащупал на соседней табуретке пижамный колпак мистера Финли, и взяв его за края, привстал и начал тихо подбираться к столу. Этот кто-то остановился у какой-то тарелки и начал издавать непонятные звуки. Они были похожи на звуки тарахтения и погрызывания. Элайджи максимально близко подошел к столу и, словно сачок для бабочек, набросил колпак на непонятное существо. Этот кто-то сильно заметался, пытаясь вырваться. Элайджи быстро достал свечу, кое-как подпалил ее, и резко снял «шапку» с пойманного воришки.

– Лои?! – с удивлением выкрикнул Элайджи.

На столе перед ним сидела до смерти напуганная Лои с огромными от страха глазами. В одной лапе она держала половинку орехового печенья, а изо рта сыпались крошки.

– Лои, что ты здесь делаешь, мелкая воришка? – все еще не веря своим глазам, продолжал Элайджи. – Ты хоть представляешь, как ты меня напугала!

Чудом уцелевшей от разрыва сердца Лои было невдомек, что она могла при этом кого-то испугать.

– Ореховые печенья, вот за чем ты пришла, – и Элайджи накрыл их полотенцем. – Не делай так больше. Доедай свое печенье и пошли спать.

Держать свечу, с которой стремительно капал горячий воск, было неудобно и, достав с одной из деревянных полок на стене керосиновую лампу, Элайджи снял с нее стеклянный колпак и подпалил свечей фитиль. Керосиновая лампа хорошо осветила кухню, и Элайджи на всякий случай осмотрелся по сторонам. Все было тихо, и все стояло на своих местах, лишь одни часы продолжали беспрерывно тикать. Лои запихала остатки печенья за щеки и запрыгнула Элайджи на плечо. Сладко зевнув и решив уже отправиться к себе, Элайджи провернул ключ, практически погасив лампу, как тут услышал небольшой скрип окна.

– Ты это слышала, Лои? – шепотом спросил Элайджи у перепуганной белки.

Но, взглянув на нее, ему сразу стало понятно, что она тоже что-то слышала. Скрип повторился.

– Вот, снова. Ты слышишь? – прошептал Элайджи.

Скрип доносился от окна. Элайджи понял, что кто-то хочет пробраться внутрь, и присел под стол, высунув лишь макушку головы, чтобы видеть, что происходит. Сердце Элайджи забилось сильно-сильно. Кто-то явно пытался приоткрыть створку окна, но было очень темно, чтобы что-то разглядеть. По звуку Элайджи понял, что «кому-то» это удалось. Он крепко сжал в руке стоящий рядом веник для самообороны. Окно со скрипом приоткрылось, и в дом, под еле слышимый звук колокольчиков, влетел какой-то непонятный свет. Вернее, это был кто-то, от кого этот свет исходил.

Э

лайджи немного привстал и прищурился. Ничего подобного он не видел за всю свою жизнь. Это был маленький светящийся человечек. Настолько маленький, что он бы мог запросто уместиться на человеческой ладони. Элайджи начал приглядываться. Этим человечком оказалась молодая рыжеволосая девушка с двумя прозрачными крылышками за спиной. Она пролетела к шкафу и начала дергать за ручку ящика, где хранилось столовое серебро. По всей видимости, для нее это была непосильно тяжелая задача. Наконец ящик поддался. Загадочная волшебная незнакомка залетела вовнутрь, и через мгновение оттуда показались зубцы вилки. С огромным трудом она вытащила свою ношу и перенесла ее на стол. По-видимому уставши, девушка вздохнула и села на изогнутую часть вилки, чтобы передохнуть. Все это время Элайджи сидел под столом и не сводил с нее глаз. По его телу пробежала мелкая дрожь, а сердце забилось быстрее. То, что он сейчас видел, было самым настоящим чудом. Элайджи попытался вспомнить все сказки о ворующих гномах и маленьких человечках, которые рассказывала ему миссис Лэй, но в голову ничего не приходило. Да и таинственная незнакомка не была похожа по описанию ни на одного из сказочных героев, про которых слышал Элайджи.

Девушка сидела к нему боком и, судя по ее задумчивому лицу, о чем-то размышляла. О чем-то грустном или просто не очень приятном. Ее длинные прямые рыжие волосы локонами расходились на концах и обвивали ее спину. Одежда же ее была необычная и доселе неведома Элайджи. Тонкую малюсенькую талию утягивал белый корсет, на котором красовались вышитые узоры, проходящие лианами и от которого вниз подобно юбке шли зеленые треугольные листья разной длины. На груди зеленая ткань легла так, словно два листа проросли из-под корсета. Они грациозно спускались вниз и немного загибались на концах. Из-под юбки шли облегающие чуть ниже колен штанишки с белыми и зелеными горизонтальными полосочками. Несмотря на такую одежду, девушка была совершенно босая. Но самым удивительным были ее крылья. Они отдаленно напоминали стрекозьи, однако с более заостренной формой. Крылья были совершенно прозрачными с зеленым отливом по краям. В основном от них шло большее свечение, тоже с зеленоватым оттенком.

Этот свет осветил кухню, ложась на стены зеленым полумраком. На мгновение Элайджи даже растерялся, но, опомнившись, он снова взял ночной колпак мистера Финли и, неожиданно выскочив из-под стола, накинул его на светящуюся девушку. Колпак засветился изнутри, словно это была ночная лампа, а пойманное существо забилось в разные стороны и вдруг утихло. Элайджи, еле дотянувшись, закрыл створку окна и провернул ключ в стоявшей рядом керосиновой лампе. Не до конца затушенный фитиль воспылал с новой силой, хорошо освещая стол. Элайджи аккуратно поднял колпак, на него смотрели воинственные глаза девушки, в руках которой была вилка, направленная на него остриями. Несмотря на то, что настроена она была враждебно, Элайджи сразу заметил, что девушка была очень хорошенькая, с красивыми огромными зелеными глазами.