— Но теперь-то мы от него отделались, верно? — спросил Антон.
— Надеюсь. Несмотря на это, мы должны быть постоянно начеку. Кажется мне, что этого господина мы ещё увидим.
— И чтьо же нам тьеперь предпринять? — спросил Густав. — Ведь мы выяснили совсем немного.
— Я смотрю на это более оптимистично. У нас появился след. Возможно, не слишком ясный, но это лучше, чем ничего.
— Что ты имеешь в виду, Рафаэль? — Карновски снял с головы федору и почесал левый ус.
— Нам стало известно имя. — Морренсьор поднял вверх большой палец. — Энтони Джас. Профессор Элиас Саттэр рекомендовал его, как одного из самых талантливых корабельных инженеров современности. Полагаю, следует отправится из Коринфа тем же способом — на корабле. Чем больше мы будем похожи на самых обычных путешественников, тем лучше.
— И куда же мы направимся на сей раз? — Антон терпеть не мог чувствовать себя дураком, который не понимает, о чём, собственно, идёт речь.
— В Японию, — ответил Морренсьор. — А если ещё точнее — в Йокогаму, крупнейший портовый город Страны Восходящего Солнца.
Произнеся это, рыжеволосый задумался.
Спустя несколько мгновений он со вздохом вынырнул из океана собственных мыслей. На его лице играла непринуждённая улыбка.
— Субмарина… — произнёс Рафаэль. — Вот что нам нужно! Подводная лодка, только и всего.
========== 7 ==========
Комментарий к 7
ФОН ОСТАЁТСЯ ПРЕЖНИМ
МУЗЫКА https://youtu.be/ARANSQ15Vrk
Профессор Элиас Саттэр захлопнул папку с конспектами и потянулся. Было начало одиннадцатого, за окном уже давно стемнело. Визит учёного и его спутников полностью изменил обычный распорядок его дня. Как правило, он заканчивал работу не позднее восьми и отправлялся в «Дворец Одиссея», небольшую таверну по соседству, где ужинал и выпивал бокал немеи — крепкого красного вина со смолистым привкусом. Там всегда можно было застать пару коллег и провести вечер за приятной беседой. Дома профессора никто не ждал. Его жена, прекрасная Аркадия, умерла четыре года назад, и с тех пор Элиас избегал подолгу оставаться в одиночестве.
Лёгкий сквозняк проникал в кабинет через приоткрытое окно. Удивительно, как здесь становится свежо, едва солнце садится за горизонт!
Профессор поднялся, закрыл окно и задёрнул шторы. Беседа с господином Морренсьором заставила его обратиться к воспоминаниям о том незабываемом времени, когда он учился в университете. Как молод он был! Сколько надежд, сколько планов… Ведь он даже собирался отправится на поиски таинственной Гипербореи, но встретил Аркадию и понял, что уже не сможет покинуть греческие земли. А теперь она мертва, а сам он чувствует себя почти стариком.
Саттэр накинул сюртук и уже собирался было погасить лампу, как неподалёку раздался негромкий шум. Профессор удивился.
— Клеомен, ты всё ещё тут?
В ответ — ни звука.
«Странно, — подумал профессор. — Его секретарь всегда торопился уйти домой пораньше. Значит, в здание проникли посторонние. Скорее всего, какой-то воришка решил поживиться бесценным имуществом факультета морской биологии».
В тот же миг свет погас, и профессора окружила гробовая тишина. Ну всё, пора разобраться что к чему!
Прихватив портфель, Элиас взял в руки фонарик и включил его, а затем распахнул дверь кабинета. И едва не столкнулся на пороге с незнакомцем.
Этот мужчина был худощав и высок, от него исходила явственная угроза. Взгляд его прятался под полями глубоко надвинутой на лоб широкополой шляпы.
— Кто вы такой? — воскликнул профессор. — Вам не полагается здесь находиться, ведь университет закрывается уже в восемь часов!
Послышался негромкий хлопок, словно аккуратно откупорили бутылку шампанского, и Саттэр ощутил лёгкий укол в предплечье.
— О, не беспокойтесь, господин профессор, — проговорил незнакомец. — Я здесь не задержусь.
Декан возмутился. Этот наглец ещё и претендует на остроумие!
— Что Вам здесь понадобилось? Кто Вас впустил?
Незнакомец снова не ответил. Элиас нащупал в кармане миниатюрный револьвер Дерринджера, который постоянно носил с собой. Он не был трусом, но в Афинах немало тёмных закоулков, где просто опасно появляться безоружным. Пистолет был компактным и легко умещался в руке, придавая уверенность своему хозяину.
Вынув револьвер, профессор направил ствол на незнакомца.
— Руки вверх! Немедленно убирайтесь из моего кабинета. — властно проговорил декан, вкладывая в эти слова кипевшее в нём возмущение. — Я провожу Вас к посту охраны, где Вам придётся объяснить, как и зачем Вы тут оказались.
— О, я могу сделать это и прямо сейчас.
Незнакомец выступил из тени и вскинул голову. Из-под русой чёлки на Саттэра смотрели синие глаза, такой цвет имеют только чистые горные озёра.
— Мне необходимо побеседовать с Вами.
Он сделал шаг по направлению к декану факультета и протянул руку. На тыльной стороне кисти тянулся длинный белый шрам.
Профессор глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание. Рука, сжимавшая револьвер, стала мокрой от пота и слегка дрожала.
— И о чём же?
— О некоем Рафаэле Морренсьоре и двух его спутниках, — прозвучал ответ. — О том, чем они интересовались и что именно Вы ему сообщили. К слову, куда он направился?
— Морренсьор? О ком Вы говорите?
— Не испытывайте моё терпение! — в голосе незнакомца явственно прозвучала угроза. — Я имею в виду учёного, который сегодня нанёс Вам продолжительный визит. Выкладывайте! У меня мало времени.
С профессора было довольно. Выслушивать угрозы, да ещё и в стенах собственного кабинета, он не собирался. Большим пальцем правой руки он попытался взвести курок револьвера, но, к собственному удивлению, ему это не удалось. У него возникло странное ощущение, что пальцы ему больше не принадлежат. Элиас попробовал снова — и опять безуспешно.
— У Вас какие-то проблемы? — Отвратительная улыбка исказила физиономию незнакомца.
Профессор стиснул зубы — и внезапно почувствовал, что больше не может шевелить ни правой, ни левой рукой.
— Что… со мной… происходит?.. — Слова давались ему с невероятным трудом. Язык и губы онемели.
Человек в шляпе извлёк из кармана сюртука странное оружие и поднёс его ближе к тусклому звёздному свету. Внутри находилась стеклянная ёмкость, заполненная маслянистой голубоватой жидкостью.
— Нейротоксин, — пояснил он. — Быстродействующий нервно-паралитический яд. Его действие начинается с паралича конечностей. Некоторое время Вы сможете говорить, но не будете иметь возможности даже пошевелиться. Таким образом, Ваши попытки использовать свой дерринджер абсурдны.
Он беспрепятственно вынул револьвер из бесчувственных пальцев профессора.
Взгляд декана невероятно медленно сполз к собственному предплечью. Только теперь он обратил внимание на то, что в него что-то воткнулось. Снаряд был настолько крошечным, что изначально он принял его за шерстяную нить, пока не разглядел на её конце оперение. Микроскопическая стрела! Осознание пришло как удар грома.
— Что… Вы… мне… ввели?
Ирландец расхохотался.
— Забавно, но это прямо связано с областью научных интересов Вашего факультета. — Он поднёс оружие вплотную к глазам Элиаса. — Голубоватая жидкость внутри — яд одного небольшого, но крайне любопытного создания — голубокольчатого осьминога. Этот токсин не только смертоносен, но и заставляет жертву выложить всё, что она хотела бы утаить, — прямо как на исповеди. Поэтому совсем скоро, хотите Вы или нет, я узнаю правду. Но не стоит медлить и оттягивать, потому, что не позже, чем через пятьдесят минут Ваше сердце остановится навсегда.
— Кто… Вы… такой?
Незнакомец поднёс левую руку ближе к уху профессора: дорогие швейцарские часы неумолимо отсчитывали драгоценные секунды оставшейся жизни. Человек ухмыльнулся и опустил руку обратно вниз.
— Моё имя не имеет никакого отношения к делу, — ответил он. — В узких кругах моих клиентов я известен под псевдонимом Ирландец. Слежка, сбор информации, устранение объектов — всё это входит в мои обязанности. Мой заказчик желает знает, чего хотел от вас Рафаэль Шарль-Луи де Морренсьор, куда он направился вместе со своими спутниками, и — самое главное — что у него на уме. — Наёмник снова улыбнулся. — С большой неохотой должен признать, что в данном случае у меня с ним личные счёты. Этот учёный ускользнул прямо у меня из-под носа, оставив меня в дураках. Это усложняет выполнение моей задачи и раздражает до крайности…
