По обе стороны тропы здесь росли незнакомые раскидистые деревья, сплошь покрытые лишайниками. Их узловатые скрюченные ветви тянулись к путникам, словно лапы горных троллей. И хотя идти по тропинке было гораздо легче, чем по лестнице, где не было двух одинаковых по высоте ступеней, девушка чувствовала, что ее силы находятся на последнем пределе. Ноги казались чужими и невероятно тяжелыми, каждый шаг давался с огромным трудом.

Хуже всего было то, что они по-прежнему продвигались в сплошном слое облачности, а следующий привал — только после того, как они выберутся из облаков. Такое решение принял Рафаэль, и, зная друга детства, она могла быть уверена, что он скорее взвалит ее на плечо и понесет сам, чем изменит свое решение.

Погруженная в свои мысли, она заметила эти две огромные фигуры, тенями проступившие сквозь сырую мглу, только тогда, когда до них оставалось десятка два метров. Девушка резко остановилась, словно наткнувшись на препятствие.

— Рафаэль! — негромко окликнула она.

— Я вижу, — не оборачиваясь, чтобы не потерять опасность из виду, шепотом отозвался Морренсьор.

В тумане абсолютно неподвижно высились два неведомых существа гигантского роста в боевом облачении.

— Не двигайтесь! — бросил юноша своим спутникам, начиная медленно и осторожно приближаться к исполинам.

Лаки охватил ужас. Рогатые четырехметровые фигуры, сжимающие в руках копья толщиной со среднее бревно, по-прежнему не шевелились, но в них чувствовалась такая мощь, что, казалось, им хватит одного движения, чтобы раздавить Рафаэля. А он уже стоял прямо перед ними.

Какое-то время ученый всматривался в великанов, затем обернулся и взмахнул рукой.

— Идите сюда, — крикнул он. — Никакой опасности нет!

Лаки обменялась взглядами с Харуми и Антоном, собралась с духом и сделала первый неуверенный шаг. И чем ближе она подходила к загадочным существам, тем яснее становилось, что перед ними — не что иное, как могучие тотемные изваяния, чье единственное назначение — вселять ужас в чужаков.

Глаза изваяний, устремленные вдаль, были изготовлены из отшлифованной бирюзы и малахита. Тела состояли из стволов сухих деревьев, сучьев и тростника, искусно задрапированных шкурами животных. Длинноносые лица, вырезанные в камне, чем-то напоминали невиданных птиц.

— У меня нет сомнений, — произнес Рафаэль, жестом прочерчивая невидимую линию поперек тропы. — Здесь — граница. Мы вступаем во владения местных жителей. Думаю, у нас еще есть возможность повернуть обратно. Возможно, последняя. Кто-нибудь хочет остаться?

Ответа не последовало.

В то же мгновение заросли вокруг тропы зашевелились, и весь окрестный лес пришел в движение. Антон услышал странные звуки, которые резко прервались, и внезапно увидел их.

Призрачные существа с широкими плечами и невероятно крупными головами стремительно возникали из тумана со всех сторон. Их становилось все больше. Что это — ему чудится, или на головах у них и в самом деле рога, а лица так же похожи на птичьи, как и лица изваяний-стражников?

Не в силах больше сдерживаться, стример закричал…

Сэкера остановилась, напряженно вслушиваясь.

Гибким движением она извлекла меч из ножен. Это был японский дайто — лучшее холодное оружие в мире. Закаленный и отточенный клинок издал почти хрустальный звон — казалось, при первом же столкновении с другим оружием он разлетится вдребезги. Но это было далеко не так — прочность этой стали не знала себе равных.

При такой видимости невозможно полагаться на магические способности. Зато меч не подведет в любых условиях.

Размашисто шагая, Сэкера едва не летела вверх по тропе. Оказавшись на лесистой вершине горы, она остановилась как вкопанная. Два чудовищных существа преградили ей дорогу. Исполинского роста, широкоплечие и могучие, они выглядели несокрушимыми и совершенно спокойными.

Девушка колебалась всего мгновение. Выхватив один из сюрикенов из наплечной кобуры, она неуловимым движением метнула его во врагов. Раздалось жужжание, за ним последовал приглушенный удар. Звук был пустым, словно оружие вонзилось во что-то неживое, а чудища не отступили ни на шаг.

Тогда, обхватив рукоять меча обеими руками, она приняла боевую стойку и двинулась навстречу великанам. Ей хватило двух-трех шагов, чтобы понять, что перед ней — муляж, предназначенный для устрашения незваных гостей.

Приблизившись вплотную, она выдернула сюрикен, глубоко вонзившийся в изъеденную влагой и насекомыми древесину. Почва вокруг была покрыта множеством следов, а в одном месте виднелись темные пятна. Она наклонилась и пропустила влажный песок между пальцами, на которых остались следы крови.

Сэкера явилась слишком поздно. Снова она опоздала! Но девушка не собиралась терять времени, погоня еще не была завершена.

Однако спустя полчаса она была вынуждена остановиться и признать, что проигрывает состязание. Морренсьора и тех, кто, по всей видимости, его захватил, ей уже не догнать.

Впереди тропа обрывалась, и под её ногами разверзлась чудовищная пропасть, затянутая пеленой облаков. Стоя на ее краю, девушка не могла оценить, насколько она широка и глубока. У края мощного выступа скалы, на котором она оказалась, возвышались две каменные несущие опоры, к которым крепились сплетенные из растительных волокон тросы подвесного моста. Мост тянулся прямо через пропасть, а его противоположный конец прятался в тумане.

Сэкера присела и приложила ладонь к деревянному настилу моста.

«Они прошли здесь совсем недавно, — подумала она. — Мост еще покачивается».

Девушка продолжала напряженно вслушиваться в звуки, доносящиеся из тумана.

Внезапно послышались торопливые шаги. Они приближались, и мост снова начал раскачиваться. Воительница стремительно огляделась: совсем рядом с мостом едва заметная тропка вилась вдоль края пропасти, постепенно уходя вниз.

Пора узнать, в какой мир она перенесла себя и команду Рафаэля!

========== Глава 8 ==========

Антон открыл глаза.

Тьма!

Где он? Что с ними случилось?

Карновски приподнял голову и попробовал сориентироваться.

Но почему он ничего не видит? Он что, ослеп? Как будто, нет, — просто его лицо закрыто плотной тканью. Кажется, ему накинули на голову мешок…

Стример попытался избавиться от мешка, но ничего не вышло. Руки и ноги что-то удерживало. Солнечные лучи едва проникали через ткань, воздух внутри мешка был затхлым, дышалось с трудом. Он чувствовал, как теплый ветер обдувает его тело, но никак не мог определить его положение в пространстве. Соленые струйки пота стекали по его лицу.

Медленно, как струится песок в песочных часах, возвращалась память. На него напали собаки… Началась схватка… Он отогнал их, а потом… пустота. Должно быть, их похитили местные жители.

Антон попытался заговорить, позвать на помощь, но чьи-то руки мгновенно засунули ему в рот кляп. Плечевые и коленные суставы были все время напряжены, он чувствовал, как покачивается из стороны в сторону, словно маятник.

Внезапно Карновски догадался, что с ним происходит: он висел лицом вверх на длинной жерди, словно убитая охотниками косуля, и его несли, причем довольно быстро.

Где все остальные? Их тоже захватили в плен?

Мужчина попытался пошевелить руками, но грубые веревки из растительных волокон болезненно впились в запястья. Кончики пальцев онемели, он их давно уже не чувствовал.

Звуки, долетавшие до его ушей, были незнакомыми и сбивали с толку. Антон слышал шаги босых ног, шлепающих по пружинящим доскам. Поскрипывал шест, натягивались и ослабевали веревки, а его похитители двигались неровным шагом, словно все время перебегали по каким-то настилам или балкам.

Похитители большую часть пути молчали, лишь изредка роняя два-три слова. Их голоса звучали странно: словно порывы ветра, шевелящие сухой бурьян. Ничего знакомого, но звучание их речи напомнило ему язык индейцев.