Судя по всему, будет торчать на этом озере с утра до ночи. Родители уже успели из-за него поругаться, она слышала, как мама плакала и кричала, что не согласна проводить лето в одиночестве, словно это было последнее лето в ее жизни. Всегда она так, и сама не расслабляется и другим не дает!

Анна вытащила из книги закладку – открытку с изображением океана и едва сдержалась, чтобы не закричать, нет, никогда она их за это не простит… Тратит бесценное время своей молодости в какой-то глуши и так неприятно, что даже собственная голова отказывается быть послушной!

– Анечка… – отец заглянул в комнату, и Анна почувствовала яркий аромат его любимых духов, таких низких в нотках и суровых с некоторой холодностью, что радостно улыбнулась, она очень любила этот запах. Он душился этим парфюмом по большим праздникам и перед особо важными сделками.

Константин Валерьевич был одет в костюм и при галстуке, словно у него и в самом деле намечался солидный деловой обед.

– А ты отчего до сих пор не переодета?! – воскликнул он и открыл шкаф, принялся перебирать платья, наконец, остановился на сером кружевном мини и бросил его на кровать.

– Вот это надень и обязательно ожерелье, что я тебе на окончание курса подарил!

Анна помотала головой, и устало прошептала.

– Я не хочу идти, может я тут полежу, почитаю?

Константин Валерьевич сурово взмахнул рукой и покачал головой.

– Нет, дорогая, ты сейчас же оденешься и спустишься вниз. Мы тебя с Олей ждем, и опаздывать неприлично.

Он аккуратно взял руку дочери и погладил ее ладошку.

– Ты не грусти, еще радоваться будешь, обещаю! – сказал он и поцеловал дочь в лоб. – Все, хватит вредничать и сделай, как я сказал.

Анна грустно кивнула в ответ и что есть сил прижалась к отцу. И отчего они не могли всей семьей провести время в каком-нибудь другом месте, обязательно же идти на этот ужин и слушать важные речи… То же мне, развлечение!

– Ладно, папа, я пойду, но переодеваться даже не заставляй, мне так удобно.

Она вскочила с кровати и повертелась. Джинсовые короткие шорты красиво облегали бедра и ее худенькие ровные ножки выглядели очень длинными, а белая простая майка обтягивала талию и грудь, со стороны Анечка и правда выглядела красивой модой девушкой, полной сил и энергии.

– Я причешусь и губы накрашу, хорошо? И ожерелье твое надену!

Константин Валерьевич покачал головой, ему совсем не нравился этот протест, но он знал, что, если станет настаивать на своем, все закончится громким скандалом. Оля итак была последнее время крайне нервной, так что, лишние переживания ей ни к чему, и согласно закивал.

– Ладно, делай как знаешь, ждем.

Анна с готовностью бросилась к трельяжу, вытащила расческу и взбила кудри, обмотала вокруг шеи длинное жемчужное ожерелье и добавила на губы перламутра. Она самой себе нравилась, выглядела как кинозвезда, свободная и несколько распущенная… Вот бы сейчас встретить того парня с ужасными манерами, он уж точно бы потерялся и забыл все свои шуточки!

Анна довольно улыбнулась сама себе в зеркало и вытащила из шкафа босоножки на высоком каблучке, украшенные нитями из стразов. Она купила их на распродаже в Каннах и носила только по особым случаям.

– Я готова, можем идти! – она радостно обняла отца и выпорхнула из комнаты.

Ольга ждала их в гостиной, она стояла у окна и грустно смотрела вдаль. Она надела длинную красную накрахмаленную юбку и черный корсет, а на плечах красовалась легкая шелковая шаль терпкого цвета малины.

Анна даже ахнула, давно она не видела маму такой – прическа была безупречна, а макияж наложен так искусно, словно она собиралась позировать лучшим фотографам города для обложки журнала

Она с восхищением бросилась к ней и затараторила.

– Мама, мамочка, ну какая ты, какая ты....

Ольга едва сдержалась, чтобы не отчитать дочь за внешний вид, но лишь тяжело вздохнула и благодарно улыбнулась.

– Пойдемте уже.

Константин Валерьевич важно подошел и опустился перед супругой на одно колено. В руках у него был длинный тонкий футляр из черного бархата. Он вытянул перед ней руки и произнес:

– Дорогая моя супруга, извольте принести Вам извинения за то, что бессовестным образом сегодня предпочел Вам рыбалку и, во избежание, дальнейших недоразумений, примите этот скромный дар! От всего моего влюбленного сердца!

Ольга протянула ручки открыла коробочку и ахнула – перед ней лежал браслет из белого золота, отделанный рубинами и бриллиантами. Анна даже вскрикнула от изумления, вот бы и ей такую вещицу! Только не от папы, а от какого-нибудь шикарного мужчины, и чтобы… Она потрясла головой. Нет, тот лесной поэт совсем не то… Хотя и своего любовника Максима сложно представить в такой позе и с такими словами… Девушка расстроено поджала губы.

Ольга позволила застегнуть браслет вокруг запястья и благодарно поцеловала супруга.

– Ты замучаешься мне каждый день такие дарить… – рассмеялась она. Уверена, завтра будет все то же самое, еще и Алексей тебя на новые озера надоумит сегодня, это я просто предвижу, к бабке не ходи!

– И не надо ни к какой бабке ходить, к Ключевским надо! А такого же браслета при всем желании не найдешь, – рассмеялся Константин Валерьевич, – то же самое на заказ не делают дважды, это, знаете ли, дурной тон!

– Ладно, сегодня прощен, – прошептала Ольга. – Пойдемте уже, ближе всех живем и позже всех явимся!

– Это вполне себе нормальная традиция нормальных людей, – пошутил Константин Валерьевич и подхватил корзину с вином и подарками для Веры, подготовленную Ольгой.

Анна с улыбкой посмотрела на несколько бутылей вина и коробочки с шоколадом, теперь понятно, зачем мама столько всего с собой привезла, видимо в гости они будут ходить часто…

К восьми все собрались к ужину в доме Ключевских и сидели за богато сервированным столом. Вера распахнула окна гостиной, выполненные в пол, так что, создалось ощущение, что вечер проходил на открытой веранде. Если бы не было массивных люстр, гордо свисающих с потолка, можно было представить себя на поляне в лесу.

Воздух казался просто сумасшедшим! К вечеру он насытился терпкостью свежескошенной травы и полевых цветов, а вперемешку с духами дам стал подобен волшебному нектару.

Анна приятно щурилась и с удовольствием всех разглядывала. Мама оказалась права, здесь не было и намека на деревенскую публику, ей даже стало неудобно за свой внешний вид, все были одеты в вечерние наряды, такие изысканные и красивые, что в какой-то момент почувствовала себя замарашкой

Правда, девушка по имени Есения при всех сделала ей комплимент, что ее ожерелье и босоножки просто “писк сезона”, так что, Анна сумела задавить ощущения неуместности, хотя не могла не обратить внимания на недовольные взгляды отца. Вера даже разрешила ей помыть подошву и остаться обутой, она почувствовала скованность девушки, но не хотела допускать ничего, что могло омрачить званый вечер.

Константин Валерьевич тоже отметил очевидную разницу и пожалел, что пошел на поводу строптивой дочери, таких промахов допускать просто нельзя!

Петровский Юрий Васильевич владел большим количеством недвижимых и движимых мест столицы и представлял для него крайний интерес как будущий компаньон и инвестор, а семья и общий имидж всегда выступали кране важными вещами в таких делах.

Дочь Петровских была ровесницей Анны и пришла на званый вечер в красивом платье и с прической. Ее едва ли можно было назвать хорошенькой, довольно крупные черты лица и телосложение никак не вязались с тончайшим шелком и высоко забранными волосами, но девушку с самого детства научили себя вести правильно и держать лицо, так что, по сравнению, а Анной она выглядела благородной девицей.

Юленька держалась скромно, но твердо, от того отец ею гордился – она помогла ему заключить немало хороших сделок своим умением вставить слово вовремя и к месту.

Что же касается Анны, то познакомившись с Юленькой, она тотчас потеряла к ней интерес, они обменялись парой фраз и на том разошлись.