Ольга некоторое время прислушивалась к себе, пытаясь понять природу ощущения, но вскоре отвлеклась, а немного позже исчезло и ощущение, вытесненное привычным водоворотом мыслей.

Когда она вернулась домой, Ярослав вышел в коридор, некоторое время смотрел со странным выражением, но, так ничего и не сказав, ушел обратно. Из прихожей Ольга напрямую прошла в ванную, ополоснула руки. Комкая в руках полотенце, взглянула в зеркало: раскрасневшиеся щеки, сияющие глаза, припухшие губы… Прогулка отразилась на внешности самым лучшим образом, омолодив и значительно добавив привлекательности.

Ольга покачала головой. Приятное изменение внешности, пусть и временное, не могло ни радовать, но со стороны должно быть выглядело двояко. Вспомнив выражение лица, с каким ее встретил Ярослав, Ольга ощутила укол совести. Переполнявший до прогулки гнев полностью выветрился, накатила усталость, захотелось устроиться где-нибудь в уютном месте, ощутив живое тепло, задремать под убаюкивающую мелодию неспешного разговора.

Затворив за собой дверь в ванную, Ольга прошлась по квартире в поисках товарища. Ярослав сидел на диване, переключая каналы, но, судя по рассеянному выражению лица и отвлеченному взгляду, мыслями пребывал далеко от мелькающей на экране картинке. Услышав шорох, он повернулся, увидев Ольгу, растянул губы в улыбке, сделал приглашающий жест.

Ольга тихонько приблизилась, села. От друга повеяло такой защищенностью, что она прижалась теснее, опустила голову ему на плечо, ощущая ухом едва уловимые толчки сердца, закрыла глаза. Ярослав усмехнулся, отложив пульт, потрепал рукой волосы, отчего стало совсем-совсем хорошо, так что захотелось замурлыкать. Ольга вздохнула, сказала чуть слышно:

— Извини. Что-то последнее время я нервная стала. Даже не знаю с чем связано.

Продолжая теребить волосы, отчего по телу волнами разбегались мурашки удовольствия, Ярослав ответил:

— Ничего. У всех, раньше или позже, чаще или реже, такое бывает.

— Даже у тебя? — поинтересовалась Ольга чуть слышно.

Ярослав пожал плечами, отчего голова, в такт движению, мягко поднялась и опустилась, ответил:

— А чем я лучше? Порой, накатывает такое… Думаешь — на кой оно нужно? Вечные поездки, когда сутками перед глазами лишь трасса, постоянная спешка — быстрее, быстрее! Сон урывками, боль в пояснице, и въевшийся в руки, от постоянной починки мотора, мазут.

Ярослав разволновался, от плеча пошел жар. Успокаивая, Ольга погладила друга по руке, сказала мечтательно:

— А мне всегда казалось, что дальнобойщик романтичная профессия. Бесконечная дорога, проплывающие за окном города, веселые попутчики… Разве не так?

Успокаиваясь, Ярослав несколько раз глубоко вздохнул, ответил:

— Как сказать. И да, и нет. Как и в любом деле, есть свои плюсы и свои минусы. Хотя, конечно, не будь это моим, давно бы уже бросил, тем более, что в последнее время дела у нашей конторы идут не важно.

Он замолчал, послышался шорох, обоняния коснулась волна сладкого запаха, отчего в носу засвербело. Ольга невольно открыла глаза, перед глазами маячит яркое пятно, чуть отодвинув голову, сфокусировала зрение. Яркая конфета-леденец в прозрачной обертке.

Конфета помоталась перед глазами, послышалось недовольное:

— Так ты будешь? А то сам съем, мне не долго.

Ольга осторожно взяла конфетку, маленькая, с ноготь большого пальца, сладость напоминает пуговку, освободив от обертки, забросила в рот. По языку растеклась кислинка, а рот наполнился свежестью, будто она перенеслась на летнюю лесную поляну, вдохнула наполненного запахом пыльцы и ароматами разнотравья воздуха.

Закрыв глаза, Ольга прошептала:

— Как вкусно!

— Понравилось? — в голосе Ярослава мелькнула гордость. — Уж не помню где и купил. Захочешь еще — бери, тут хватит.

Неподалеку загремело, словно трясли металлическую коробку со стеклянными шариками. Ольга ощутила мгновенное желание посмотреть, но перелазить через Ярослава не хотелось, и она лишь пошевелилась, устраиваясь, сползла с плеча. Голова удобно устроилась на ноге у друга, а спустя мгновение сверху опустился плед. Ощущая бесконечное блаженство, Ольга задышала ровнее. Ярослав еще что-то говорил, но слова пробивались в сознание с трудом, убаюкивали, сливаясь в журчащий ручеек. Последние крошки леденца распались сладкими каплями, и она мягко погрузилось в царство снов.

С утра Ольга подхватилась, взглянув на часы, ахнула. Без четверти девять. Через пятнадцать минут необходимо быть на рабочем месте, а она даже не вышла из дома! Она встала, двинулась в ванную. Не смотря на яростно бьющуюся мысль — опоздала — тело повинуется с трудом: ноги заплетаются, глаза закрываются с такой силой, словно на них подвесили гири. Хочется прилечь, хотя бы ненадолго, всего на чуть-чуть.

Позыв ко сну оказался столь силен, что Ольга заколебалась, остановилась на середине пути, с сомнением глядя назад. Но чувство долга пересилило. Чувствуя, как рвутся связавшие за ночь с кроватью невидимые узы, Ольга добралась до ванны, кое-как, на ощупь, нашарила кран, переключив на душ, полезла в ванную.

Вода полилась сперва теплая, усилив и без того сонное оцепенение, но вскоре охладела, а потом и вовсе из душевого распылителя посыпалось ледяное крошево. Ольга замычала, преодолевая сильнейшее желание выброситься из ванной вместе с полупрозрачной защитной шторкой прямо на твердые плитки кафеля. Когда казалось, что вместо воды из душа течет сжиженный азот, а тело промерзло до самой сердцевины, Ольга повернула ручку, с трудом выбралась наружу.

Наскоро обтеревшись, Ольга вышла из ванной, в очередной раз убедившись в живительных свойствах холодной воды, двинулась на кухню. Прошло всего пять минут, но торопиться смысла не было. До работы — минимум полчаса, и то, если повезет, а если нет, можно добираться и час.

Чайничек, что она поставила прежде чем пойти в ванную, весело засвистел. Ольга открыла шкаф, рука потянулась к пачке кофе, но не дошла, остановилась раньше. По опыту Ольга знала, что кофе в подобной ситуации приносит больший эффект, но почему-то сильно захотелось чая. Плюнув на эффективность, Ольга вытащила пакет с украшенной иероглифами картинкой, сполоснув чашку кипятком, сыпанула содержимое, тут же залила, с интересом наблюдая, как скрученные в шарики, чаинки начинают набухать, расправляться, стремительно увеличиваются в объеме.

Прикрыв чашку крышечкой, Ольга села, прислушалась к ощущениям. Не смотря на ледяной душ, тело так и не проснулось, движения заторможены, мысли движутся замедленно, словно засыпающие на зиму мухи, а предметы, на которых останавливается взгляд, расплываются, и требуется время, чтобы контуры обрели привычную четкость.

Воздух наполнился тонким ароматом. Ольга подвинула чашку, сняла крышечку. Потягивая обжигающую, насыщенную терпкими нотками жидкость, Ольга пыталась понять причину столь странного состояния. Но на ум, кроме вечернего происшествия, ничего не шло. Короткая потасовка, да и вся прогулка в целом, казались окутанными густым туманом, и при попытке вспомнить, смешивались и расплывались, превращаясь в нечто нечеткое.

Так ничего и не решив, Ольга отставила опустевшую чашку, решительно двинулась одеваться. Спустя пять минут она уже выходила из квартиры, а еще через минуту уже стояла на остановке в ожидании транспорта.

Не смотря на обилие транспорта, нужный маршрут упорно не подходил. Ольга стала прикидывать, как добраться на перекладных, когда неподалеку бибикнуло, затем еще и еще, явно привлекая чье-то внимание. Люди начали вертеть головами, шушукаться. Когда бибикнуло в пятый раз, не выдержала и Ольга, повернулась, в раздражении отыскивая глазами неугомонного водилу.

Взгляд наткнулся на стоящую поодаль иномарку. Плавные обводы, отмытый до зеркального блеска корпус, из-за приспущенного стекла высовывается физиономия водителя, кривит в улыбке губы. Взгляд по инерции прошел дальше, осматривая припаркованные следом машины, рывком вернулся назад. Вспышкой мелькнуло понимание. Владимир!