- Да. Она хочет, чтобы я с её дочкой занималась. На моих условиях, пятьсот рублей за час. В субботу два часа, в воскресенье два часа. А у меня другая же девчонка ещё есть. Всё! Я их совмещаю в одно время и за четыре часа занятий у меня получается четыре тысячи. В месяц будет выходить шестнадцать. Я думаю это неплохо.

   - Мам, ты же работаешь по своей специальности. В наше время об этом можно только мечтать.

   - И сразу чувствую, как только дело появилось, организм настраивается, мобилизуется. Как я в школе до восьмидесяти лет работала? Думаю, плохая погода, льёт дождь, темнота, гололёд. Какого хрена, прости господи, несёт меня в школу? Думаю, да чего же мне не хватает? Что же я на пенсию свою не проживу? Куда я тащусь, зачем? Это я всё плачу, ругаюсь в дороге, а сама всё иду в школу. Пройду полквартала и думаю: "Господи, какая же благодать. Я на воздухе, иду на своих ногах, меня ждут, меня хотят. Я сейчас вот это им расскажу, вот это". Пришла в школу - всё! Я уже, как птичка, порхаю. Сама, вместе с учениками, забегаю на пятый этаж. Ни ревматизма, ни головокружения. Коллеги смотрят на меня, глаза выпучив. Я не кричу, хожу без палки, как говорится, при своём уме, при памяти, при своих знаниях. Они мне говорят: "Людмила Леонтьевна, мы перед вами преклоняемся, вы для нас пример".

   - Мам, я тебе перезвоню. Тучи стоят прямо над головой, а я без зонта. Боюсь попасть под дождь.

   - Ты не только звони, но и приезжай. А я денег заработаю и буду тебя поддерживать.

   - Обязательно.

   - Чтобы я тут одна не кисла.

   - Непременно.

   - Всё-таки я благодарна своим родителям, что они воспитали во мне, знаешь, что?

   - Активность и ответственность.

   - Правильно. "Вот, надо и - всё!". Отец мне говорил: "Что это такое: "Я не могу. Я не знаю". Научись, узнай и никогда ни на что не жалуйся!". Ну, давай, Сашенька, не намокни.

   К матери Фрычков не поехал, не успел он сделать и двух шагов, как ему позвонил Андрей Акимов, школьный его дружок.

   Акимов работал в озеленении. После школы он поступил в военное училище, служил в советской армии офицером, затем был бизнесменом и даже охранником, после смерти жены сошёлся с их одноклассницей Вероникой Луковой. Стал с некоторых пор набожным. Всякий раз, когда звонил, сообщал, какой церковный праздник на дворе. Говорил, что нужно делать, чтобы правильно жить.

   Андрей звонил восторженный, задыхался, боялся что-то забыть, не сказать. Александр Николаевич решил напроситься к нему на ночлег, но перед этим следовало друга выслушать.

   - Саня-Саня, ты слышишь меня?

   - Слышу.

   - Сегодня прощёное воскресение. Я хочу попросить у тебя прощение. Прости за всё.

   - Прости и ты меня.

   - Саня-Саня, не клади трубку! Ты слышишь меня?

   - Слышу.

   - Саня, проси прощения у всех. У матери, у покойных отца и брата Василия. А в первую очередь у Господа Бога. Слышишь? Обязательно у отца и брата не забудь прощения попросить. Ибо мы в гостях, а они уже дома. Слышишь?

   - Да.

   - Ой, Саня, столько событий. Вот, правильно говорят, деньги приходят и уходят. Меня же обокрали. Купил в ларьке какую-то мелочь, разложил бумажник. Вещи для постирушки взял. Хватился, а вместо бумажника пакетик с орешками. Ты мне помог, Вероника кормит, мир не без добрых людей. Но вот и обокрали. Я знаю, кто. Там есть одна продавщица, у неё сумасшедшие глаза. Я с бывшим зеком на работе посоветовался. Ну, в смысле, сходить-припугнуть. А он мне посоветовал: "Не ходи, не смеши людей. Поезд ушёл". Тут к нам новенький пришёл, в первый же день подрался с зеком. Я их разнял. Он, зек, после этого обнял меня, поцеловал, сел и закурил, сказал: "Спасибо. А то я себя не контролирую. Мог бы убить его". Зек загудел.

   - В каком смысле "загудел"? Запил или его посадили?

   - Ну да. Вошёл в полосу не совсем трезвого образа жизни. Саня-Саня, ты слышишь меня? Знай, что в любое время дня и ночи я на всё готов. Спасибо тебе за всё! Проси прощения, не забудь. У Господа Бога, у матери, у брата, у родителя покойного. У всех-у всех, кто с тобой рядом. А у тех, кто далеко, у тех мысленно проси. Спасибо тебе за всё!

   - Андрей, могу я у тебя сегодня переночевать?

   - Саня, о чём речь? Осчастливишь! Жду.

   Акимов жил в родительской "двушке", знакомой Фрычкову до сантиметра. Ничего, кроме обоев в квартире, не поменялось. Холодильник "ЗИЛ" на кухне, старый комод в коридоре, - всё стояло на своих местах. Разве что появилось много домашних цветов в горшках и кадушках. Они были повсюду.

   До прихода домой Вероники, с полчаса, а может, и целый час Александр Николаевич жаловался на жизнь, а Андрей слушал его и давал дельные советы. Но с приходом Луковой атмосфера в доме изменилась.

   - Хорошо у вас, дома, по всей квартире деревья зелёные растут, - стал расхваливать Фрычков уют, созданный хозяйкой.

   - Да, прямо-таки пальмы, - покраснела Вероника. - Давно не видела тебя. Изменился, похорошел, стал основательным.

   - Не смущай. Я знаю, что сильно поправился. Когда появится возможность, обязательно себе такие же деревья посажу. Как они называются? - полюбопытствовал от смущения Александр Николаевич.

   - Фикус Бенджамена, - просветила его Лукова.

   - А кто такой Бенджамен?

   - Наверное, тот, кто вывел этот фикус или привёз из джунглей в Европу. У фикусов листья в основном большие, а у этого маленькие.