Софи не могла сказать точно. У Фитца кожа из синюшной становилась серой, а тени засели у неё в голове, словно всегда там и были, порождая где-то в глубине души паническое малодушное желание умолять Вайли спасти их любой ценой.

Но, пересилив себя, она напомнила:

– Твоя мама что-то скрывала именно от них.

– Знаю, – тихо ответил он. – Только… пока не добьются своего, они от меня не отвяжутся. А так мы хотя бы и себе что-нибудь выгадаем.

– Воистину мудрое решение, – снова оскалил окровавленные зубы Гетен. – Вот видишь, как здорово сотрудничать? Софи, надеюсь, при следующей встрече ты сделаешь верные выводы. Тем более я начинаю подумывать, что пора прихватить с собой парочку-другую наших друзей-огров… или дворфов. Ладно, это развлечение оставим на потом. А пока все, кто в сознании, ну-ка руки вверх… кроме Софи. Пожалуй, войду в твоё положение и позволю поднять только здоровую.

Чтобы исполнить приказание, ей пришлось выпустить раненую руку, скрючившись от нахлынувшей боли.

– Прекрасно, – Гетен прищурясь оглядел Сандора и повернулся к Вайли. – Теперь на счёт «три» убери свой щит. А ты, Декс, о своих безделушках даже думать не смей, а то велю Амбер напустить тебе теней в такое место, что мало не покажется.

– Выполняй, что велено, – приказал Вайли, видя, что Декс не согласен. – Я знаю, что делаю.

– Все готовы? – спросил Гетен.

Дождавшись кивка Декса, он сосчитал до трёх, и по щелчку пальцев Вайли зелёный щит растворился в песке.

– Теперь медленно подойди ко мне, – приказал Гетен. – Остальным руки не опускать, держать на виду.

Содрогаясь от сдерживаемых рыданий, Софи через силу смотрела, как Вайли ради её спасения сдаётся врагу.

Но на полпути Вайли вскинул руки и крикнул:

– Ложись!

И тут из его пальцев вихрем хлынул радужный свет.

– Дурак! – рявкнула Амбер, взмахами рук свивая копьё из теней, собранных вокруг, и той непонятной тьмы, что сочилась из пальцев.

При столкновении тьмы со светом грянул гром, ударила молния, и Вайли с Амбер швырнуло в разные стороны.

Софи попыталась прикрыть голову, и от нового приступа боли потемнело в глазах, но всё же она разглядела расходящийся волнами во все стороны свет вперемешку с тенью, завихряющийся словно ураган, который всё ширился, набирая силу, и наконец взорвался с ослепительной вспышкой, затмившей небо.

За ней последовало ещё несколько взрывов и вспышек, а когда наконец всё стихло, вокруг не осталось ни одного силового поля.

Ни единого.

Видимо, Сандор тоже это заметил, вскинул меч и ринулся в атаку.

А когда Руй попытался создать новый энергетический щит, тот замерцал и исчез.

И тени Амбер тоже.

– Что ж, – сказал Гетен, хмуро взглянув на приближающегося Сандора, – придётся отложить это дело до другого раза.

Он вытащил кобальтово-синий кристалл из кармана плаща и поднял его к небу. Руй с Амбер последовали его примеру и со словами:

– До скорой встречи! – шагнули в лучи света.

Последними Софи услышала слова Декса:

– Держись!

Потом кто-то подхватил её на руки, и сознание померкло.

Ей мерещились голоса, знакомые и чужие, но слов было не разобрать, они вязли и тонули во тьме.

Боль осталась только в памяти.

Отпустила, но не забылась.

Ещё одна ноша, от которой никуда не деться.

Но страх…

Такого ужаса она прежде не испытывала.

Нескончаемого.

Осязаемого.

Словно чудовище, подстерегающее во тьме.

Оно проникает в самые потаённые уголки, чтобы полакомиться сокровенным.

Наливается силой. Лютует. Окутывает.

И вдруг доносится чей-то шёпот:

– Софи.

Обволакивает сердце, тянет к себе.

– Софи, очнись, пожалуйста.

Она тянется к нему.

Но чудовище оказывается сильнее.

А яркий свет бытия грозит неисчислимыми бедами.

Нигде ей не обрести покоя.

От ужаса сдавливает грудь, и голос словно понимает.

– Хорошо. Просто поспи.

Она не знает, как… ведь где-то там подстерегает чудовище. Не покидает предчувствие, что на этот раз ей не спастись. Но она ещё не готова… Ещё рано.

И вдруг в голове проносится лёгкий ветерок, развеяв сумрак, словно пух с одуванчиков. Мысли перестают метаться. Дыхание выравнивается.

Наконец наступает тишина.

И покой.

Проходит несколько часов… или минут.

А может, даже дней.

И вот сквозь редеющую тьму опять слышатся чьи-то голоса. Их два. Зовут её по имени, всё громче, настойчивей, наконец она продирает глаза и стонет от ослепительной вспышки света, словно опаляющей мозг.

Когда зрение прояснилось, она поняла, что перед глазами потолок здравпункта, над ней склонился измученный, весь в синяках, Декс и рядом с ним темноволосый парень с серебристой чёлкой.

– Ну наконец-то, – подмигнул Тэм голубым глазом с серебристыми искорками. – Стоит только отвернуться, ты тут же по уши вляпаешься в новую переделку.

– К сожалению, он не преувеличивает, – подтвердил Элвин, вклинившись между Дексом и Тэмом.

Обычно взъерошенные тёмные волосы сейчас торчали чуть не дыбом, под очками с огромными радужными стёклами, что он надевал при осмотре пациентов, виднелись покрасневшие глаза.

– Когда тебя учуял Булхорн, то завизжал как резаный, улёгся у тебя под боком и никого не подпускал. Я чуть с ума не сошёл, между прочим. Особенно когда на тебя не подействовал ни один мой эликсир. Потом Тэм выгнал тени из твоей крови, и наконец дело пошло на лад, даже Булхорн юркнул обратно на своё любимое место под столом.

– Ого, – севшим голосом прохрипела Софи.

Такое поведение ручного банши Элвина означало только одно: пациент, считай, уже не жилец.

– Да уж, такое пережить врагу не пожелаешь, – признался Элвин, создав щелчком пальцев оранжевую сферу вокруг её тела. – Эти тени были словно яд. Если бы Тэм не рванул на помощь, когда я вызвал его…

– Повезло, что у меня передатчик с собой оказался, – тихо добавил Тэм.

После изгнания из Затерянных городов они с Лин долгие годы были предоставлены самим себе. Совет вынес такой приговор после того, как Лин из-за своего необузданного дара получила прозвище «Девчонка-потоп». Так что привычкой поддерживать связь они не отличались.

– Спасибо… – замялась Софи. – Всем спасибо, – добавила она, осторожно отпив из флакона с эликсиром молодости, который Элвин поднёс ей к губам, и размышляя, удастся ли когда-нибудь избавиться от неловкости, когда приходится благодарить своих спасителей.

В такие минуты хотелось произнести зажигательную речь, но у неё не хватало сил.

– Долго я здесь провалялась?

Элвин заставил отпить ещё пару глотков прохладной сладкой жидкости и лишь потом ответил:

– Не так уж долго… Около восемнадцати часов.

Меньше, чем она ожидала. Но для такого ужаса, переворачивающего всю жизнь, всё равно многовато.

Закусив губу в ожидании наихудшего, она выдавила:

– А как Фитц?

– Сейчас спит после снотворного… выкарабкается, – Элвин показал в противоположный угол палаты.

Отсюда она не могла его увидеть, а пошевелить головой пока не хватало сил, но планировку здравпункта она знала достаточно хорошо, чтобы представить, где он находится.

Помещений было три: личный кабинет Элвина, лаборатория, где он готовил лекарства, и палата, где размещались больные, с рядом кушеток и множеством полок, уставленных склянками с разноцветными эликсирами, крохотными баночками с бальзамами, припарками и мазями.

– Раны серьёзные? – шепнула она, когда Элвин развеял оранжевую сферу и поднёс к её губам другой флакон.

Дождавшись, когда Софи проглотит густой сироп с цветочным вкусом, он ответил:

– Очень. Булхорн сначала кинулся к нему, а потом к тебе. А Тэму пришлось изрядно попотеть, чтобы вытянуть тени из его сердца.

Кивая, Тэм даже слегка побледнел.

– Ни разу в жизни с таким не сталкивался. Не знаю, кто у них Тень, но…