— Вот ты где, — тихо проговорил незнакомый голос. — Далеко же ты забралась.

Я, пока обернулась, грешным делом подумала, а не тот ли похититель меня нашел, но передо мной встал один из близнецов, он присел рядом, словно мы были знакомы и никакие рамки или же преграды не стояли между нами, что он мог себе позволить вот так просто сесть рядом. Хотя я его толком знаю и вовсе у меня не возникало желания поближе с ним познакомиться, ну, разве что из-за ямочек на щеках я могла бы перекинуться с ним парой словечек. Его присутствие вовсе не было в тягость, он отлично вписался в пейзаж, став его частью, безмолвной куклой, которая своими яркими глазами осматривала простор, я загляделась на него, отмечая его нереальность. Он точно нереален, как и все эльфы, но такой же живой, как и все люди, отчего-то мне расхотелось, чтобы меня находили. Я отвела взгляд, озеро блеснуло своей ослепительностью, ободрив меня тишиной и непоколебимостью.

— Ты ничего не ответишь?

— А что мне ответить?

— Попроси прощения.

— За что мне просить прощения?

— Это очевидно, — засмеялся голос чуть подальше, а я, даже не оборачиваясь, узнала в нем другого брата. — Ты ушла без разрешения.

— Не думаю, что должна просить разрешения, — другой брат бесцеремонно плюхнулся почти в ноги своему близнецу, который тут же принялся играться с его волосами. Солнце давно зашло, но даже при свете луны, их волосы отливали медным цветом, их хотелось погладить и пропустить сквозь них пальцы, но у меня не было такой прерогативы, у меня вообще не было никакого права вот так сидеть и разговаривать с братьями Келегорма. Другой братец немного нарушил хрупкую ауру тишины, но его присутствие было пока терпимо, пока он молча смотрел на озеро, предоставляя свою голову брату. А я бы хотела лежать в ногах у кого-нибудь, чтобы моими волосами игрались? Я снова отняла взгляд, видение, представшее предо мной, было слишком личным, чтобы я вмешивалась и глазела, попутно завидуя чужой близости, хоть она была основана и на родственной связи. У меня кроме матери никого не было, мне не дано было узнать что такое сестринская любовь. Мать дарила мне всю любовь мира, но что я могла ей дать?

— Брат приехал, тогда мы и заметили, что одна белка сбежала от нас.

— Келегорм уже нагнал нас? — от упоминания Келегорма по непонятным причинам мне стало легче. Как бы я не отбивалась и не притворялась, но на деле оказывалась, что я тот человек, который полагается на другого, который хочет, чтобы его жизнь была в руках кого-то сильного, и Келегорм, после того, что с нами случилось, явно подходил на эту роль. Я признаю, что слишком слаба, чтобы бороться за себя, хотя ранее думала иначе, но стоило Келегорму засветиться, как весь мой феминистический напор исчез.

— Нет, другой старший брат.

— Ну и далеко ты ушла. Правда, мы тебя быстро нашли.

— Почему до сих пор никто не удосужился сообщить мне о находке, — от неожиданно громогласного голоса я пискнула и вздрогнула. Близнецы тоже подскочили и стали наперебой говорить на своем языке, а я, наконец, посмотрела на того, кто нарушил мое спокойствие. Ужасно высокий и немного похожий на близнецов эльф, сверкал своими глазами, переводя взгляд то на одного брата, то на другого, меня он и в упор не хотел видеть. Близнецы, судя по их выражению, оправдывались, а я не видела ничего плохого в том, что мы просто остановились здесь. Оказывается, так думала только я, и моим наказанием стало то, что я должна была обратно идти пешком, и этот факт был ужасным, потому что уже скоро я начала уставать и меня начало клонить в сон, но никто не подходил ко мне, никто не предлагал залезть к нему на седло. Спереди ехал высокий, рядом и сзади ехали близнецы, так мы точно не доберемся до рассвета, я и озвучила свои мысли, надеясь тем самым урезонить эльфа, но на мои слова он не отреагировал.

— Может вы поскачите, а меня оставите? Или просто закиньте меня на седло, так ведь быстрей, а эти братья устали с дороги, им ведь нужно спать. Эй, але!

— Тсс, наш брат не в духе.

— Конечно не в духе, кто в здравом уме заставит девушку проделать такой путь пешком? Перевелись нынче джентльмены в наших краях.

— Как перевелись и девушки с манерами, — четко проговорил ехавший спереди эльф, ну, надо же, а он умеет говорить!

— Не встречала пока ни одной невоспитанной.

— Как занятно, а вы тогда кто?

— Я самая настоящая девушка с манерами, воспитанная в Смольном институте благородных девиц, — вряд ли он слышал о таком, да и я близко не стояла с выпускницами-аристократами, но кому какое дело.

— Видно, в этом институте учили совсем другим манерам.

— Ой, да ладно тебе, я устала.

— Это не моя забота.

— А чья же?

— Твоя, — эльф остановился, призывая близнецов поскакать вперед, те, опустив головы и пробормотав непонятно что, пустили коней вперед, а высокий спрыгнул, взяв коня за поводья и поравнялся со мной. Я отстранилась от него, его рост, вид и взгляд пугали безумно. — Не нужно от меня шарахаться.

— Вы меня пугаете.

— И чем же?

— Не знаю, не могу объяснить.

— Зачем ты ушла?

— Я решила прогуляться.

— Не верю.

— Решила подышать свежим воздухом.

— В лагере его предостаточно. Отвечай на вопрос.

— Я хочу на свободу.

— До лагеря доберешься сама, если не увижу тебя когда луна будет в зените, не сносить тебе головы.

— Что? Эй, подождите, — но зря я кричала, зря бежала за ним, эльф вскочил на коня и был таков, от него осталось лишь облако пыли. Он реально оставил меня одну? Вот дела, вот же! Я посмотрела на луну, которая медленно, но очень уверенно ползла наверх, призывая меня дать деру и побежать, что я и сделала. Благо, хотя бы направление указал. В своей жизни я никогда не участвовала в марафонах, считая это дело бесполезной тратой времени, или просто таким образом скрывая свою невыносливость, и сейчас нетренированное тело дало о себе знать, оно ломилось от боли. Складывалось такое ощущение, что я останавливалась после каждой минуты, пот катился градом, в горле саднило, но я уверенно шла, бежала, шла, подала и снова бежала. Уверенность в том, что он приведет в действие свою угрозу, засела в моей голове, подталкивая меня вставать после каждой неудачной попытки побежать быстрей. Я падала, царапая лицо и руки, о раненной ноге уже и не было речи, кажется, шов разошелся, и рана начала кровоточить, от бессилия я не могла плакать, но когда лагерь показался, непонятно откуда взявшиеся слезы прошлись по щекам. Я упала где-то на границе, в месте, куда добирался свет от огня, закрыла глаза и хрипела через раз. Не знаю сколько я пролежала в таком состоянии, но когда ко мне подошли, мне казалось, что прошло уже больше ста лет. Я безошибочно узнала в подошедшем своего нового мучителя и лишь отползла подальше, но была грубо схвачена.

— Отпусти.

— Что с твоей ногой? Ты поранилась?

— Что? — я хрипела, организм нуждался в воде, а горло было расцарапано от моего тяжелого дыхания. — Что ты сказал? Ты совсем сбрендил?

— Покажи ногу.

— Нет, отстань от меня.

— Где ты поранилась?

— Ты нормальный? Сперва заставляешь бежать, а затем беспокоишься обо мне? Кто ты такой вообще, что возомнил, что можешь распоряжаться моей жизнью?

— Я не возомнил, это ты думаешь, что у меня было такое право.

— То есть? Ты бы меня не убил, если бы я не пришла вовремя.

— Нет, зачем мне тебя убивать.

— Но ты же! Ты!

— Тихо, не кричи, разбудишь лагерь.

— Да мне плевать на них.

— Как и им на тебя. А теперь молчи и дай мне перевязать рану.

— Нет.

— Ну, как хочешь, — эльф встал и ушел, а, подбитая, униженная и раненная, поплелась в поисках воды.

Как хорошо, что иногда я лежала на повозке, и знала, что там лежат фляги с водой, но раскопать их было трудно. Питьевая вода была в дефиците, поэтому их прятали, я осушила одну прежде, чем приступила к ране. Отодрать прилипшую и почти застывшую от крови ткань было нелегким делом, мне так херово, черт бы вас подрал всех. Я не смогла омыть рану водой, она горела адски, и от боли у меня тело начало дрожать. Какая же я все-таки жалкая и никчемная, не могу помочь сама себе. От обиды мне стало еще хуже, но я, задвинув свою гордость куда подальше, направилась в палатку эльфа, где он скрылся несколько минут назад. Я отодвинула полог, и шагнула без предупреждения, эльф лежал на земле, но даже сквозь еле пробивавшийся свет, я видела, как он уставился на меня, его глаза буквально горели, сжигая меня.