Я закрыла глаза и, стараясь успокоить пульс, опустилась лбом на мужскую грудь. Нельзя. Нельзя! Я и так допустила слишком много ошибок, позволив машине ощущать, позволив машине расспрашивать меня о прошлом! Итак уже сама влезла по самое «не хочу» в его собственную личность, заставляя нас обоих связывать друг друга невидимыми веревками, что обычно связывают ценящих друг друга людей. Мне хватало всего одной незримой нити, обладатель которой вот уже полтора года живет рядом. А впрочем… почему бы не сковать нас всех одной большой цепью?

Выйти из подвала получилось только тогда, когда сердце окончательно успокоилось. Дверь была поспешно закрыта на ключ, я же, в попытке стереть краску с щек, поторопилась умыть лицо холодной водой. Сделала я это как раз вовремя. Входная дверь закрылась, после чего на пороге в ванную показался Майлз.

– Все в порядке? – обеспокоенно спросил девиант, всматриваясь в мое отражение в зеркале встревоженными голубыми глазами.

Сил хватило, чтобы уверено кивнуть головой и сослаться на приступ аритмии. Уж лучше я прослушаю лекцию о двух кружках кофе, чем вновь почувствую на себе суровый, обиженный взор Майлза за пренебрежение собственными правилами.

От ужина я отказалась. Еда не лезла в глотку. Вместо этого я позволила себе убрать халат с глаз долой, наполнить бокал белым вином и усесться на диване в гостиной, завернувшись в плед. Майлз, переодевшись в свою привычную домашнюю одежду – разве что тапки не привычны – расположился в своем излюбленном кресле рядом с выходом. Мои заверения относительно аритмии прибавили в нем беспокойства. Достанная из холодильника бутылка вина была недовольно окинута взором голубых глаз, однако все его слова из разряда «у тебя приступ, а ты напиваешься» были проигнорированы. Даже не так. Я четко дала понять машине, что каждый его упрек будет сопровождаться очередным бокалом. Пока бокалов на очереди было пять. Конечно, я не собиралась выпивать больше, чем один, но кто станет об этом предупреждать Майлза? Ведь уже после того, как в воздухе послышался уверенный «Уже пять бокалов, Майлз», девиант замолчал, недовольно скрестив руки на груди.

Вино действовало, по крайней мере внешне. Сердце вдруг успокоилось, тело больше не просило прижаться к машине в подвале, окутывая его своим теплом. Единственное, что было неспокойно в моем организме – мысли. Особенно после того, как в голове промелькнула идея об общей невидимой цепи на троих.

– Достал все, что хотел? – дабы отогнать шальную идею, я туманно посмотрела на Майлза поверх бокала.

Майлз кивнул головой, видимо, не желая обсуждать подробности. Он продолжал смотреть на включенный телевизор, заставляя своим погруженным в сумрак напольной лампы профилем вспоминать игривые нотки в глазах прошлой ночью. Странно, а ведь он и впрямь вроде бы даже получал удовольствие, учитывая, какие эмоции и какой туман блуждал по его лицу.

– Я отправил заказчику информацию о месте и времени встречи, – не глядя в мою сторону, спокойно оповестила машина. – Завтра в девять часов утра. Тебе нужно выспаться.

– Пожалуй, я лягу сегодня пораньше. Устала, – я не могла не согласиться с девиантом. Мне и впрямь нужен был отдых, учитывая, как много стресса и дурного творилось в моей голове. Заказы всегда представляли собой опасное дело, кто знает, в какой момент сделка может пойти не так. Важно быть сконцентрированной и спокойной.

Некоторое время мы пялились в телевизор, совершенно не осознавая, что на нем происходит. Я-то уж точно не осознавала, просто пропускала все сквозь себя и бокал вина. Вскоре алкоголь был выпит до капли, и пустая посуда на тонкой черной ножке отправилась на журнальный столик. Увы, от вина легче не стало. Напротив. Стало хуже.

Охмеленная алкоголем, я все больше и больше допускала мыслей о мелькнувшей в голове идее. В ней было так много плюсов. Коннор обладает способностями и функциями, на воссоздание которых может уйти месяцы. Например, тот же самый биологический анализ жидкостей. Новый, сходный биокомпонент быстро не соберешь. На разработку тактильного датчика с нуля ушло два месяца, а тут целая структура с псевдо-нейронными рецепторами! К тому же вся эта система с кодами ФБР, которые все же обнаружились в скрытых файлах… на переборку уйдет как минимум неделя. А это тоже время. Легче же просто кое-кого перетянуть на свою сторону…

Вспомнив о кодах, я тут же впала в ступор. Надо же, как сильно на меня повлияли файлы памяти Коннора, что я даже радости не почувствовала от найденных шифров. Лишь бегло осмотрела их перед окончательным выключением компьютера, даже не удосужившись обратить на них должное внимание. Настолько сильно на меня повлияло увиденное.

– О чем-то задумалась?

Голос Майлза вывел меня из раздумий, как болезненный укол антибиотика. Я с сомнением смотрела на машину, понимая, какую именно реакцию встречу при предложении оставить RK800, однако совершать такие решения без одобрения девианта в любом случае нельзя. В конце концов, нас двое. Двоим решение и принимать.

– Я нашла у RK800 очень много полезного, но на копирование уйдет много времени, – я попыталась состроить абсолютно непринужденное лицо, но это было бессмысленно. Майлз уже подозревающе щурился, чувствуя в моем голосе нечто заговорщицкое. – И я подумала, может, нам легче пополнить наш тандем?

Воцарившееся молчание соответствовало тому выражению, при котором говорят, что штиль предшествует буре. Именно так и вышло. Я покрывалась мурашками под пристальным взором девианта, от этого еще сильнее куталась в плед. Снова начала наливаться краской, уже даже успела пожалеть о сказанном.

– Я надеюсь, что ты сейчас не серьезно, – почти шепотом произнес девиант.

Вот он – тот самый злобный взгляд, при котором милая мордашка с голубыми глазами и светлыми волосами превращается в истинного хищника, затаившегося в траве. Отступать было поздно. Я старалась игнорировать его злой взор, цеплялась взглядом на происходящем в телевизоре, но все же не могла заставить себя прекратить ерзать на диване. Сердце снова начало свой бешенный ритм.

– Почему нет? В конце концов, у него много умений, которые могут нам пригодиться.

– Дженнифер, он охотник, – как бы не был спокоен голос откинувшейся на спинку кресла машины, я слышала в нем рычание недовольного тигра. – Ты же сама прекрасно понимаешь, как это опасно.

– Да, но… Майлз, ты бы видел, что видела я, – напрочь забыв о страхе обидеть Майлза, я скинула с себя плед и, подвинувшись к девианту ближе, принялась поспешно тараторить. Андроид, установив руку на подлокотник, устало прикрыл глаза. – В его коде есть то, что вообще в принципе ни у кого не должно быть! С ним явно что-то не так, и это может быть нам на руку!

– Ты ведешь себя неразумно. По-твоему, его системы важнее нашей безопасности?

– Даже если системы и не важны! У него есть анализирующие рецепторы на языке, и не говори, что эта функция бесполезна! Мне придется убить до месяца на воссоздание копии!

– Так просто вырви ему язык, и все! – разразился криком девиант, поддавшись вперед.

– Мы не вредим машинам, и ты это прекрасно знаешь! – таким же криком ответила я, чувствуя, как в груди клокочет злость.

Шум телевизора хоть как-то оттенял наш спор, не давая нам окончательно сорваться и начать шипеть друг на друга в полной тишине. Майлз вцепился в подлокотники пальцами, чуть поддавшись ко мне. Его недоуменный взор перебегал по моим глазам, и следующее, что сорвалось с его губ, заставило меня застыть в ужасе:

– Ты влюбляешься, – родной, но хриплый голос девианта прозвучал, как выстрел в подвале из железных стен. Всего два слова обухом ударили по моей голове, затушив яростные языки пламени в сердце, сменив содержимое на пропасть.

Устало вздохнув, я отрицательно покачала головой, неторопливо взяла пустой бокал и побрела на кухню. Платье норовило постоянно приподняться вверх, но сейчас я даже не задумывалась о том, что конец синего подола вот-вот коснется края ягодиц. Мне вообще было все равно. Хотелось уйти в комнату, накрыть себя одеялом и содрогаться от понимания реальной причины желания оставить RK800.