Небо начало окрашиваться в розовые тона, когда пикап подъехал к двухэтажному коттеджу на окраине улицы. Неестественные для здешней местности декоративные пальмы заслоняли крыльцо своими раскидистыми зелеными лапами, однако скрыть охваченный светом лампы темный силуэт не смогли. Майлз уже стоял на входе, ожидая, когда автомобиль заедет в открытый гараж.

– Ты что-то нашла? – едва дверь закрылась, и в гараже загорелся свет, как светловолосый андроид оказался рядом. Он пристально рассматривал болотного цвета брезент, за которым скрывалось нечто по моим меркам удивительное. Вряд ли Майлз сможет оценить модель так, как оцениваю я.

– Тащи его в подвал, – я с хитрой улыбкой стащила брезент, обнажая поврежденного андроида. – У нас сегодня праздник.

Должна была признаться, подъезжая к дому Златко, я уверено для себя решила, что на сегодня это будет последний пункт назначения. Позже кроссовки сменятся на теплые носки, рабочие футболка и джинсы – на шорты с майкой, а автомобиль – на подушку с одеялом. Желудок останется без перекуса, отдав предпочтение забвению в лапах сновидений. Мне хотелось спать вот уже несколько дней, но то, что было встречено мной в стенах Златко, полностью поменяло планы. Рассвет начинал озарять просторную гостиную в темных тонах, когда я, открывая железную дверь перед несущим на руках отключенного андроида Майлзом, поспешно стаскивала с себя плащ и обувь. Снов сегодня не будет. Сегодня будет работа и распаковка покупки.

Подвал всегда был холоднее остальной части дома, но при этом самым любимым помещением на всей территории жилья. Мурашки блуждали по львиной доле тела от прохладной атмосферы и нагретого собственным теплом медицинского халата, легкие судорожно глотали воздух, пропитанный тириумом и запахом пластика. Светлые стены не давили, в отличие от тех стен, что были в подвале Златко и любого другого нелегального продавца. Мне нравилось в конце «рабочего» дня оглядывать погруженную в легкий сумрак комнату. Яркие медицинские экраны, которые обычно используют для рентгеновских снимков, увешанные на одной из стен. Майлз считал их лишними, ведь ни один из них так и не был использован с толком, но мне было жалко выкинуть такой раритет. Огромный компьютерный стол с шестью экранами и навесными яркими лампами, и два хирургических стола по бокам – увы, сборочный цех с механическими клешнями был мне не по карману, да и никто бы не стал мне его продавать. Железные широкие шкафы напротив. Один из них давно пустовал, ведь в подвале вот уже несколько недель не появлялось ничего дельного, кроме домашних механических помощников и андроидов, заменяющих людям детей. Чувствую, с этого момента шкаф начнет заполняться записями и механизмами с геометрической прогрессией…

Майлз аккуратно уложил андроида на дальний стол, укладывая его руки параллельно телу. Медицинские перчатки неприятно пахли тальком, но я привыкла к запаху так же быстро, как к постоянному аромату пластика и голубой крови. С некоторое время в подвале царило молчание, едва нарушаемое просыпающимся компьютером. Девиант без каких-либо эмоций смотрел на уложенную модель, лишь местами покрытую телесного цвета кожей. Не тронутым было лишь лицо – удивительно изящное и невероятно красивое.

– Кто он? – безучастно спросил андроид.

Я с хитрецой бросила на машину взор, отметив, как резко умиротворение в серых глазах сменилось на тревогу. Майлз был типичным представителем андроидов-помощников для дома серии PL600, собрат которого в августе едва не сбросил с крыши девочку. Да, он был всего лишь бытовым “служителем”, но то место, где я его нашла – никак не вяжется с его прямым назначением. Впрочем, люди перестали задаваться вопросом, у какого андроида какая задача. Машины просто перепрошивали и пихали любые, угодные хозяину программы. Жаль, что то же нельзя делать с самими людьми. Столько бы дерьма на свете поубавилось.

– Это наш билет в будущее, Майлз, – склонившись над поврежденной моделью, я аккуратно осмотрела его голову. Ни единого повреждения. Превосходная целостность. – Вряд ли тебе что-то скажет номер его модели, но вот то, что это самая последняя разработка «Киберлайф»…

– Откуда ты взяла его?

Майлз уложил кисти на холодный хирургический стол. Теперь мы оба, как бараны, пялимся на поврежденную модель с открытыми карими глазами.

– Я была у Златко.

– Златко? – теперь этот нахмуренный взор смотрит на меня. Облик Майлза создавался для безупречной интеграции с людьми, однако стоило тому нахмурить взор – и мурашки по коже бежали от чувства опасности, исходящей от него. – Ты обещала больше к нему не ходить.

– А больше и не получится, – спина отдалась болью от усталости, стоило мне только выпрямиться и посмотреть на андроида спокойными глазами. – Пришлось его шантажировать.

– Он мог убить тебя.

– Брось, он не такой тупица. Кто захочет, чтобы всего его грязные секреты вскрылись в полиции?

Самый главный аргумент, и он всегда действовал. Взор Майлза перестал быть таким уж хмурым. Он смирил меня укоризненным взглядом, сжав губы в тонкую полоску. Светлая серая футболка не вздымалась в имитации дыхания – андроид изъявил желание самостоятельно распоряжаться этой функцией, из-за чего пришлось целых два дня потратить на раскодировку шифра и сбор команд обратно в систему. Темные спортивные брюки были свободными, хоть и подходили по размеру. Он всегда ходил босиком по дому, вызывая во мне невероятные приступы дрожи. Во мне, любящей, чтобы ноги всегда были в тепле и жаре. Может, поэтому я ощущаю сейчас внутри нарастающее волнение. А может, потому что придется признаться в стоимости андроида и вынести не маленькую бурю негодования?

Постояв еще несколько секунд в раздумьях, я с виноватым видом посмотрела на стоящего напротив Майлза. Он уже чувствовал какой-то подвох в моем взгляде, настолько быстро сощурились серые глаза в предвкушении грозы.

– Я потратила двадцать пять кусков.

– Двадцать пять?! – андроид едва не разразился криком, взметнув руки вверх в знак удивления. – Дженнифер, это же одна четвертая наших накоплений!

– Я знаю, но… – как же трудно описать ему тот восторг, который сейчас у меня внутри! Я металась из стороны в сторону, виновато хмурила глаза, кусала губы, лишь бы показать свое раскаяние перед механическим другом. Майлз чертыхнулся и прикрыл глаза рукой. – Слушай, ты даже не представляешь, что у него может быть в голове! Это же последняя разработка на данный момент! У него могут быть такие возможности, о которых нам и не снилось!

Убедить андроида в небезумстве моего поступка оказалось сложно. Машина, уперев руки в бока, смотрела на меня, как на последнюю идиотку в мире, и, возможно, я ей и была. Но сейчас, наминая пальцами подол медицинского халата, я телепатически пыталась послать ему все, что творится в голове. Получалось плохо.

– У него может быть нужный нам код, Майлз, – последняя попытка убеждения вызвала должный эффект. Сарказм на мужском лице андроида с пшеничного цвета волосами сменился на сомнительность. – У нас может получиться покинуть штаты.

И вот, мы вновь смотрим на лежащего андроида с открытыми глазами и приоткрытыми губами. Что могут скрывать в себе его программы? Что могут дать нам его системы? Возможно, ничего, а возможно – все. Даже в случае первого, я все равно не пожалею о потраченных деньгах. Последние недели затишья вызывали в руках и в голове зуд, и еще больше зудело чувство беспомощности. Андроиды всегда были для меня самой любимой компанией еще с того дня, когда белокурая RT600 прошла тест Тьюринга – я уже знала, чье общество предпочту обществу людей. Любая возможность осязать или хотя бы видеть рядом машину вызывала чувство спокойствия и безопасности. Сейчас же передо мной был не просто агрегат из примитивных механизмов. RK800 – передовая модель последнего поколения, выполненная с удивительной педантичностью и ювелирностью.

– Ты только посмотри на него, – уложив ладони на холодный стол, я мутным взором осмотрела лицо андроида. Ровные скулы, полные губы, черные ресницы, обрамляющие карие стеклянные глаза. Будь эта машина настоящим мужчиной, и у него не было бы отбоя от женского пола. – Он просто невероятно прекрасный…