― Обещай мне, что будешь меня слушаться. Всегда, ― кое-как выдавливаю я.

Пайпер уже даже не может ничего сказать, лишь судорожно кивает. Огромный груз вины, страха и боли, видно, полностью придавил мою сестру. Я зарываюсь лицом в ее волосы, стараясь скрыть слезы и баюкаю ее, словно маленького ребенка. Пайпс обвивает меня за плечи и замирает.

― Саймон Сигл!

Худенький даже для своего возраста и нереально кудрявый паренек поднимает голову. Черные глаза становятся просто огромными:

― Нет! Нет, нет, нет! ― взвизгивает он.

Все. У кого-то окончательно сдали нервы.

Лили смотрит на него с нескрываемым презрением и отодвигается еще дальше, хотя и так стоит на другом конце комнаты. Такое впечатление, что само рождение с этим пареньком в одном дистрикте делает ее “нечистой”.

Девчонка из Приюта наклоняется и что-то негромко сообщает на ухо мальчонке, а потом сжимает его плечо. Тот покорно кивает и выпрямляется, подходя к заветной двери.

Все мы здесь от кого-то зависим. Всем нам уже даже среди практически незнакомых людей есть, кого терять.

Но неужели эти Игры на самом деле такие жестокие?

====== Последний рывок ======

D.D. это тебе) Я действительно обещала) С наступающим!)

Девен, дистрикт десять.

— Лили Эванс! — объявляет механический голос.

Наконец-то. В присутствии этой дуры-блондинки я чувствую себя жутко неуютно.

Лили зыркает в сторону Пайпер, выпрямляется и с улыбкой направляется к заветному залу.

При каждой новой фамилии рука Хоуп в моей ладони дрожит все сильнее. Я крепко сжимаю ее и улыбаюсь краешком губ:

— Все будет хорошо.

— Знаю, — кисло отзывается подруга.

Она с тоской оглядывается в сторону близнецов. Я невольно следую ее примеру. За это время Пайпер и Энди стали нам как родные. При других обстоятельствах я бы, наверное, непременно с ними подружился.

Пайпс что-то тихо говорит, а ее брат упрямо отворачивается в сторону.

Интересно, как долго длится ссора близнецов?

Девушка громко всхлипывает и приникает к груди брата. А тот зарывается ладонью в ее волосы и что-то шепчет:

Ясно. Видимо, очень недолго.

Хоуп рядом со мной делает глубокий вдох, пытаясь упокоится и не паниковать. Уж я-то знаю, как она ненавидит любые выступления на публике. Тем более, выступления, которые приведут к такому финалу.

— Тише, — шепчу я, а сам не свожу глаз с Пайпер.

— Хей! — девушка машет ладонью перед моим лицом, а потом внезапно широко улыбается. — Тебе нравится Пайпс?

— Не ори, — пугаюсь я, чувствуя, как щеки предательски вспыхивают.

Хоуп взвизгивает, наверное, на весь зал и тут же хлопает в ладоши:

— Пошли к ним, пошли!

— Нет! — выпаливаю я. Зная неугомонность подруги, я прекрасно знаю, что она может натворить. — Не нужно мешать им!

Хоуп хмурится, однако признает мою правоту и угрюмо садится на стул рядом со мной.

Словно почувствовав, что речь идет о них, Энди вскидывает голову, улыбается и машет нам рукой, подзывая.

— Не говори ей ни слова, — умоляю я.

Подруга лукаво наклоняет голову, но в конце концов улыбается и подмигивает:

— Не боись.

Мы подходим к близнецам довольно неохотно. Я совсем не хочу показывать им, что был свидетелем их ссоры. Я вообще не хочу напоминать им об этом.

Но вот Хоуп, судя по всему, придерживается, совершенно другого мнения.

— Вы помирились? — быстро выпаливает она.

Щеки Пайпер вспыхивают, она виновато косится на брата и отворачивается, явно собираясь спрятать свое выражение лица.

Я невольно любуюсь этой девушкой. Темные волосы идеально обрамляют загорелое лицо, россыпь веснушек придает ей шарм, а в глазах горит совершенно особенный блеск.

Все-таки она безумно красивая!

Острый локоть Хоуп со всей силы приземляется в мой бок. Я ойкаю и зло смотрю на подругу. Та осуждающе качает головой.

“Хватит пялиться!”, — безмолвно сообщает этот взгляд.

Я чуть не выдал себя.

— Грейс Джирон! — разносится над всем помещением.

Ничего себе! Я настолько увлекся, что даже одну фамилию пропустил!

Неосознанно хватаю ладонь Хоуп и тут же понимаю, что не прогадал. Ладонь подруги холодная, и она ощутимо дрожит.

— Все будет хорошо, — торопливо произношу я.

— Вы уже придумали, что будете показывать? — ее губы еле шевелятся.

Вскидываю голову. Энди качает головой:

— Импровизация?

Импровизация — это неплохо, но вот эта четверка наверняка что—то придумала.

Cейдж, дистрикт девять.

С каждым новым именем внутри меня расцветает стальная решимость. Я готова. Я на самом деле готова.

— Мэтт Трескотт!

Диззи вздрагивает. Его рыжие пружинки безжизненно поникают. Парнишка обнимает локтями колени и забивается в самый угол кресла.

С уходом Саймона он совсем замолчал. Если раньше эти мальчишки перебрасывались репликами, то теперь, кажется, он еле сдерживает слезы.

Он думает, что погибнет. А я-то еще наивно полагала, что смогла приободрить этих двоих.

— Эй! — тихо окликаю парнишку я. — Ты помнишь то, чему я тебя учила?

Диззи вскидывает голову, и на долю секунды на его губах появляется улыбка:

— Вроде да.

Да, видимо, не зря я учила их пользоваться оружием. И не зря я много читаю. Порой в книгах можно найти весьма полезную информацию.

— Вот и отлично. Ты справишься, — я улыбаюсь, но ком в горле поднимается выше.

Убедить себя — легко. Но убедить тринадцатилетнего мальчишку?

— Ты тоже, — парирует Дизз.

Слов поддержки от него я совершенно не ожидала. И поэтому сейчас благодарно вздыхаю и ерошу его кудри:

— Я знаю.

Тот ненадолго замирает, а потом я ощущаю напряжение в фигуре парнишки.

Взгляд Диззи прикован к девчонке из седьмого. Глаза той остекленели, а тело сотрясает такая нервная дрожь, что я замечаю ее на расстоянии.

Мальчик вскакивает, я порывисто хватаю его за плечо — да, я боюсь двенадцатилетней девочки! — но тот громко выкрикивает:

— Клер!

Её безумный взгляд падает на нас, а с губ срывается дикое: “Нет!”

— Клер Андерсон! — как не вовремя. Или наоборот?

Как ни странно, но сейчас этот ребенок становится подозрительно спокойным. Выпрямляется, сжимает кулаки — и твердой походкой направляется к двери.

Это пугает еще больше.

— Что это было? — тихо спрашиваю я.

Диззи дергает худеньким плечом:

— Она может видеть будущее.

Что?

— Хорошая версия, — одобрительно произношу я.

Она может видеть будущее. Безумие.

— Это правда! — обиженно восклицает Дизз. — Просто она не рассказывает вам всего.

— И почему же? — откликаюсь я.

Тот фыркает:

— Вы — взрослые. Вы можете неправильно понять.

Она ведь права.

— А ты ей веришь? — тихо спрашиваю я.

Парень быстро кивает, а чувствую, как к глазам подбираются слезы.

Верю ли в это я? И вообще, знаю ли я хоть что-то о самой себе?

Син, дистрикт восемь.

— Ланс Стонер!

Напарник торопливо сжимает мое плечо и исчезает.

Тихонько оглядываю остальных трибутов и невольно поражаюсь им. Я по жизни одиночка. И поэтому сейчас искренне не понимаю, как можно с такой скоростью находить новых друзей.

Черноволосая угрюмая девушка что-то шепчет своему рыжеволосому напарнику по дистрикту. В стороне от меня громко заливается четверка.

А вот мы с Лансом так не подружились.

Я не скажу, что расстроена из-за этого. Слишком многому научила меня жизнь.

Мама всегда переживала из-за того, что я с трудом нахожу общий язык с ровесниками. Она все время учила меня, как общаться с людьми. Пока лучшая подруга не сдала ее Капитолию как повстанца.

Моя мама погибла из-за друга. Стоит ли мне заводить их? Думаю, ответ очевиден.

— Сильвия Дест!

Набираю в грудь побольше воздуха, и возле самой двери громко произношу:

— Ради тебя, мам!

Пайпер, дистрикт двенадцать.

— Ты справишься, — теплое дыхание брата согревает мне шею. — Все будет хорошо. Это что—то типа проверки миротворцев.