— Рассел! — визг женщины заставляет меня выронить пакет с кормом.

Кошки с урчанием набрасываются на него, во все стороны летит чешуя и кости.

Я пытаюсь отодвинуть пакет в сторону, но поздно. Я уже спалился.

— Рассел, ты вообще нормальный? — орет Ада Крис, наша “следящая за порядком”. — Дети в приютах голодают, а ты бродяг подкармливаешь? – поставив руки в боки, она прожигает меня ненавидящим взглядом.

— Не думаю, что детей в приютах спасут объедки, — парирую я. — А животные тоже голодают, — я с намеком киваю на пса, из-под спутанной шерсти которого виднеются ребра.

Ада бросается к животным и начинает ногами расшвыривать в стороны еду. Я хватаю ее за руку и оттаскиваю в сторону.

— Не надо! — повышаю голос я. — Они тоже голодают!

Женщина вырывает свою руку и резко разворачивается ко мне. Шагает вперед, ее грузное тело нависает надо мной, но я стою на месте, смело смотря прямо ей в глаза.

Интересно, она знает, что такое голод?

— Мальчиишка! — она заносит руку, но мой верный Джим (тот самый худющий пес) кидается вперед. Его зубы щелкают в опасной близости от ее ступни.

К счастью, я вовремя успел отогнать его в сторону.

Ада прерывисто дышит, щеки покрылись пятнами:

— Я надеюсь, ты меня понял... — шипит она, и развернувшись и задев меня подолом юбки, уходит.

А я все равно буду кормить несчастных бродяг.

— Грейс Джирон! — провозглашает капитолийка, помахивая узенькой бумажкой.

Я настолько отрешился от всего происходящего, что поднимаю голову, когда девушка уже на сцене. У нее светлые кудряшки, короткая стрижка и карие глаза. Но я не успеваю поймать выражение ее лица, когда распорядительница уже громко произносит:

— Рассел Керм!

Сердце замирает, где-то в глубине появляется предательская дрожь. Но, справившись с собой, я поднимаюсь на сцену, слегка запнувшись на ступеньке.

Становлюсь в самый центр. Простите, мои четвероногие друзья, я оставляю вас без защиты...

ДИСТРИКТ СЕДЬМОЙ

Я опускаю топор.

— Томас, я передохну!

Наш босс кивает. Я аккуратно оставляю инструмент на пне. Меня зовут Мэтт, я работаю на лесопилке. На самом деле, мне кажется, я рожден для этой работы. Топор идеально ложится в руку, а затем опускается точно в нужное место, словно мои руки сами знают, что делать.

Подхожу к колонке, опускаю рычаг. Вода с привкусом железа приятно освежает. Я лью ее на ладони и хлопаю по щекам. Обожаю передышки.

Какой-то звук привлекает мое внимание. Я обхожу колонку и останавливаюсь.

Прижавшись спиной к железу, сидит маленькая девочка. На вид ей лет 12. Худенькие ручонки обтянули колени, светлые кудряшки полностью накрыли лицо.

— Эй! — я слегка трясу ее за плечо. — Что случилось?

Девчушка вскидывает голову. По ее щекам потоком катятся слезы.

— Что случилось? — повторяю я.

Голубые глаза девчонки становятся прозрачными, а взгляд — отрешенным.

— Меня выбрали, — ее голос неожиданно глухой и медленный. Как у какого-то экстрасенса.

— Не говори глупости, — мягко произношу я. — Не факт, что это окажешься именно ты.

Она окидывает меня взглядом с ног до головы. Что-то в глубине ее зрачков меня пугает:

— Тебя тоже выберут.

По спине пробегают мурашки. Это ничего не доказывает. В нашем дистрикте много кандидатов.

— Все будет хорошо, — произношу я, стараясь убедить в этом самого себя.

Она смотрит недоверчиво. Я пытаюсь коснуться ее колен, но та отстраняется.

Я привстаю, но девчонка внезапно кидается ко мне и крепко обнимает, тесно прижавшись. Я слегка покачиваю ее хрупкое тельце и глажу по спутанным волосам.

— Все будет хорошо, я обещаю.

— Наш первый трибут — Клер Андерсон!

Она выходит из толпы бледная, с паникой в глазах. Возле сцены ноги девочки подкашиваются, но распорядитель вовремя затаскивает ее на сцену.

Взгляд девочки находит меня. Я невольно поеживаюсь.

Ты обещал.

Пока распорядитель роется в стеклянном шаре, я чувствую, что меня охватывает страх.

Тебя тоже выберут.

— Мэтт Трескотт!

Шагаю к сцене и становлюсь рядом с девочкой.

Я предупреждала, — ясно читается в ее взгляде.

Замечаю дрожь и, повинуясь странному порыву, сжимаю ее пальцы.

Прости, малыш, я тебя подвел. Но больше я тебя не подведу, обещаю.

Эта наивная душа не должна погибнуть.

ДИСТРИКТ ВОСЬМОЙ

— Смена! — провозглашает начальница.

Я кое-как выбираюсь из-за станка. Спина одеревенела, ноги вообще отказываются работать. Делаю пару наклонов в стороны, пару поворотов корпусом, разминаю затекшие ноги.

Ненавижу ткацкие станки. Этим должны девочки заниматься!

Должны девочки, но только не в нашем дистрикте.

С облегчением достаю из кармана сверток с бутербродами. После напряженного рабочего дня колбаса кажется невероятно вкусной.

— Эй, Ланс! Не поделишься? — знакомый голос отвлекает меня от перекуса.

Я тяжело вздыхаю. Еды, конечно, мало, но у Син ее еще меньше.

Насколько я знаю, худенькая Син бомжует. Жить в приюте она отказывается, а когда случается облава миротворцев, ночует у кого-то из нас. Пару раз даже ко мне прибегала.

Ест Син, роясь в мусорных бачках. Мне всегда было безумно жалко эту девушку.

— Конечно, держи, — я протягиваю ей бутерброд.

Глаза девушки вспыхивают, когда видят еду, лежащую в моей руке, но она косится на меня:

— А как же ты? – спрашивает она, обеспокоенно переводя взгляд на меня. Ее медовые глаза буквально заглядывают мне в душу.

— У меня полно еды, — отмахиваюсь я, снова протягивая бутерброд, прося взять.

Син упрямо качает головой, взяв бутерброд из моих рук.

— Нет. Только так, — она разламывает еду пополам и протягивает одну из частей мне.

А у нее определенно есть сила духа!

— Хорошо, — я пожимаю плечами и вонзаю зубы в колбасу. Киваю на место рядом с собой и Син, надкусив бутерброд, плюхается рядом. Она жует, с улыбкой поглядывая на меня.

— Итак, девушка-трибут от восьмого дистрикта — Сильвия Дест!

Сильвия Дест? Что-то в этом словосочетании кажется мне знакомым. Я верчу головой в поисках названной и, не найдя в толпе, снова перевожу взгляд на сцену и вздрагиваю. На сцене стоит Син.

В ее взгляде — боль и вызов.

Я невольно моргаю, стараясь прогнать туман в глазах.

— Ланс Стонер!

Этого я не ожидал. Честно, я до последней секунды не думал, что меня выберут.

Поднимаюсь на сцену. Пожимаю протянутую ладонь Син.

Я даже не знал, что ее зовут Сильвия.

ДИСТРИКТ ДЕВЯТЫЙ

— Дизз? — директор нашего приюта садится на кровать рядом со мной. Мальчишки из нашей комнаты отрываются от своих занятий и переключают все внимание на эту женщину.

Я невольно поеживаюсь. Наверняка после отбоя опять будут свирепо бить, накрыв одеялом. Действуют грамотно, не оставляя на теле никаких синяков. Уж что-что, а бить в нашем приюте умеют.

Почему? Просто наш директор уделяет мне, по их мнению, слишком много внимания.

— Да, миссис Хоптер? — отзываюсь я, не отрываясь от книги. Чтение — мое самое любимое занятие. Только книги помогают мне забыть о несправедливостях этого мира. Их, конечно, сложно добывать. Приходится рыться в мусорках или просить старших мальчишек украсть для меня их. Но зато они помогают мне держаться.

— Ты не должен отчаиваться, — мягко произносит директор, кладя руку на моей плечо. Я поднимаю на нее взгляд, отрываясь от чтения.

Отчаиваться? Я не отчаиваюсь уже с тех пор, как три года назад потерял родителей.

Судя по всему, директор что-то читает в моем взгляде, потому что встает и направляется к Дику, который спит напротив меня. Поправляет одеяло...

Садится в кресло:

— Мальчики, по поводу сегодняшней Жатвы... — тихо начинает она.

Наша директриса очень добрая. Даже удивительно, что она заведует приютом. Или просто мне повезло, что я попал в уникальный приют?

На этот раз головы вскидывают все. Конечно, Жатва — самая интересующая нас тема. Кто-то отчаянно желает, чтобы его выбрали, а кто-то, как я, ужасно этого боится.