— Не вмешивай сюда женщин, безвольный, лицемерный святоша! — прикрикнул на него, сверкнув глазами, Энларо и занес кинжал над не желавшим стоять смирно Морьо, — Женщинам не место там, где льется кровь!

В этот миг за противоположной дверью позади Энларо раздался грохот и она с громким хлопком распахнулась настежь.

— Но иногда они ее проливают! — громко произнес знакомый Финвэ сильный женский голос, и на пороге появился высокий стройный воин в легких серебряных доспехах, шлеме и кольчуге.

В руках воина был небольшой лук, тетива натянута, стрела нацелена на Энларо. Он сделал несколько шагов вперед, давая возможность оказаться в комнате еще нескольким воинам в таких же латах и кольчугах. Двое, как и первый, держали наготове заряженные луки, в руках двух других были парные сабельные мечи.

— Именем Кириарана приказываю тебе сдаться! — выкрикнула готовая в любой миг отпустить тетиву дева.

То, что происходило дальше, Финвэ наблюдал, словно во сне: совершенно обезумевший, Энларо успел нанести его внуку удар кинжалом в грудь, прежде чем стрела, пущенная девой-воином, настигла его самого и заставила упасть наземь. В тот момент Финвэ ощутил, как хватка за спиной мгновенно исчезла, и его онемевшие руки упали плетьми вдоль туловища. Морьо оскалился, фыркнул, упал на колени и почти сразу повалился на холодный пол, к ногам потрясенно глядевших Кано и Нельо. Раздался оглушительный, дикий крик, от которого Финвэ зажмурился, чувствуя, как слезы застилают глаза.

Бывший Нолдаран подбежал к внукам с намерением освободить их от пут, что стягивали тела. Дрожащими руками он перерезал веревки бывшим при нем небольшим кинжалом.

Сквозь пелену слез он разглядел, как двое пришедших им на помощь воинов уводили обезоруженных помощников Энларо. Двое других склонились над Эльвэ.

Дева-воин бросилась к лежавшему без движения Морьо, сняла и отбросила прочь шлем, обнажая голову с золотящимися неземным блеском длинными волнистыми волосами, что водопадом хлынули из-под шлема. Она бережно перерезала веревки, которыми был связан феаноринг, освобождая его от них, и склонилась над Морьо, обнимая, прижимая к себе, шепча что-то ему на ухо, и пряча лицо в растрепавшихся черных волосах, слипшихся у лба.

— Дед, — Нельо тронул Финвэ за плечо, — эти порождения зла поплатятся за все, — он прикрыл глаза, стараясь сдержать подступавшие к ним слезы.

Его младший брат даже не старался не показывать своей боли и, рыдая, обнял Финвэ, зарывшись лицом в камзол на груди деда.

Финвэ сжал Кано в объятиях.

— Государь, — обратился к нему, тоже снимая шлем, один из воинов, — государь, позволь помочь тебе. Мы здесь по воле Кириарана и нашего родителя… — и он протянул руку.

Избранник Валар поднял голову и не поверил глазам: перед ним стояли дети Третьего Дома, блистающие, один прекраснее другого. Айканаро помог ему и Кано подняться на ноги, Артаресто поддерживал под руки обессиленного Эльвэ, Ангарато подал чистый платок Нельо, чтоб тот мог унять кровотечение, а Финдарато в это время подошел к распростертому на полу Энларо.

— Он жив, — сказал Инголдо, — повернувшись к остальным.

— Как он, Артанис? — спросил Айканаро, глядя на Морьо и обнимавшую его деву.

Она подняла голову и встретилась взглядом с Финвэ.

— Он едва дышит… — прошептала она, — Государь, мы поспешили сюда, в Валмар, как только получили новость о похищении Владыки Элу, — Артанис горестно вздохнула и прикоснулась, сняв перчатку, к груди Морьо в том месте, где была нанесена рана.

— Мы давно выслеживали его, — объяснил Ангарато, — Этот эльда крайне опасен. Он пытался спровоцировать новую резню в Альквалонде, а также добивался войны между Новым Ласгаленом Орофера и Тирионом.

— Благодарю за спасение, — сдавленным голосом проговорил Нельо.

Было заметно, что эти слова даются ему нелегко.

— Не благодари, кузен, — отозвался Финдарато.

— Ты и твои братья сделали бы для нас то же самое, — убежденно сказал Артаресто.

Пока кузены и братья связывали раненого стрелой Энларо и старались помочь Артанис обработать рану Морьо и вынести его из подземелья через вход, по которому они проникли в эту комнату, Финвэ подошел к, казалось, ожидавшему его, сидя в принадлежавшем Энларо кресле, Эльвэ.

Тот избегал смотреть ему в глаза, явно стыдясь кровоподтеков, порезов и ссадин на лице и теле.

— Эльвэ, — тихо позвал Финвэ, — Благодарение Эру, ты жив…

— Уходи, — одними губами прошептал синда, — Оставь меня, как ты уже сделал это однажды.

— Прошу, — взмолился бывший Нолдаран, — прошу, не разрывай мне сердце. Я ждал тебя и думал только о тебе, живя здесь, в Амане.

— Ложь, — устало проговорил Эльвэ, — Ты думал о твоей жене.

— Почему ты сбежал? — закрыв глаза ладонью, спросил Финвэ.

— Не хотел ни с кем делить тебя… — сглотнув ком слез, отозвался синда.

Бывший владыка нолдор склонился, протянул руки и обнял сидевшего в кресле обессиленного Эльвэ.

Вместе они прошли по длинному, относительно широкому коридору, который вел к открытой площадке, расположенной на краю отвесной скалы, где их уже дожидались сопровождаемые детьми его третьего сына подручные Энларо. Здесь дул свежий ветер. Внизу белело засыпанное снегом плато.

***

Через неделю после случившегося Король Ингвэ принимал своего давнего друга в своих роскошных, жарко натопленных чертогах на вершине горы Вечноснежной. Финвэ и его внуки, все без исключения, чествовались здесь как герои.

Энларо и его трое помощников также под охраной отправились в Валмар, чтобы быть переданными служителями Сулимо в руки правосудия, в лице его герольда — майа Эонвэ.

Турко почти оправился от легкой раны благодаря заботам Фаниэль и ее служанок. Мелевен тоже окрепла и успела сдружиться с кузенами из Первого Дома. Вскоре прибыла ее единственная дочь, привезя с собой из Ласгалена среброволосого красавца-жениха.

Финвэ, увидев их, был рад вдвойне. Запомнившаяся ему обаятельная улыбка теперь не сходила с лица Белега Куталиона, который не мог отвести глаз от Филитэль и говорил, что его Пташке понравится жить в его небольшом доме на дереве в окружении небесной лазури, изумрудов листвы и рубинов диких розовых кустов, что растут вокруг дома.

Артанис ухаживала за Морьо ревностно, не позволяя прислуге и никому из братьев слишком долго задерживаться в комнате, где он лежал, перевязанный и поначалу едва живой. Она делилась с ним жизненной силой и непрестанно шептала в осанве известные ей одной заклинания магии синдар и лаиквенди, излечивающие любые раны.

Эльвэ через два дня уехал в сопровождении Финдарато в сады Йаванны, где постоянно проживал с супругой, но обещал прибыть на грандиозный праздник, который желал устроить Нолдаран Эллерондэ по случаю примирения между синдар и тэлери и народом нолдор.

Бывший Нолдаран пожелал отправиться один на встречу с Ингвэ, опасаясь, что говорить придется не только с ним. Как он и думал, после теплого, сердечного приветствия и многих велеречий Владыка Валмара заговорщически указал рукой на покрытую сусальным золотом дверь, что находилась в глубине огромной залы с такими словами:

— Мой любезный друг, мое сердце преисполнено радости в этот день, потому что я вновь увидел тебя невредимым, избегшим многих опасностей и одержавшим победу в борьбе со злом. Позволь же и твоей супруге насладиться радостью встречи.

Он хлопнул в ладоши, двери распахнулись, и в залу вплыла сияющая всеми переливами граней брильянтов и золота Индис Калимэ.

У Финвэ захватило дух от красоты, какою она обладала и потока света, который излучала вся ее стройная, высокая, словно выточенная из слоновой кости горделивая фигура.

— Супруг мой! — воскликнула еще издали Индис, протягивая руки, — Благодарение силам света, что возвратили мне тебя! — и она ускорила легкий шаг им навстречу.

========== Часть 14 ==========

Первым, что ощутил Финвэ, было счастье от лицезрения Индис Ясной столь прекрасной и сияющей, и от того, что она стояла здесь, рядом с ним. Наконец-то, перед ним его вторая супруга. Сколько раз, будучи в чертогах, он вспоминал ее черты, ее завораживающий голос и очаровательную манеру произносить его имя. Сколько раз мечтал о том, чтобы прильнуть с поцелуем к полупрозрачной, дышащей свежестью коже на ее белой, узкой руке. Трепетная любовь к этой совершенной ваниэ расцвела в сердце Финвэ с новой силой, и все произошедшее до встречи с ней показалось сном. Индис будто озарила весь мир вокруг своим светом, который заставлял каждую его частицу заиграть новыми, свежими красками.