Поклонившись, Маивэ и слуга вышли из шатра, оставив Нолдарана дописывать послание, адресованное его мудрейшей и прекраснейшей родственнице.
Они добрались до Лотлориэна сравнительно быстро и без каких-либо серьезных происшествий. Леди Галадриэль в первый же вечер, что гости из Имладриса проводили в ее чертогах, пожелала переговорить с Исильдуром и Анарионом наедине и отвела их в отдаленную часть парка. Эта часть огромного парка при резиденции Келеборна и его супруги располагалась на южном склоне горы Карас Галадон.
На невысоком каменном постаменте, вырезанном из камня в форме дерева с ветвистой кроной, стояла довольно широкая и при этом неглубокая серебряная чаша, а рядом большой серебряный же редкой работы кувшин с изящным горлом.
Неподалеку слышался шум ручья, спускавшегося с гор в эту низину.
— Это и есть твое зеркало? — спросил Исильдур, криво усмехаясь, когда они, уже затемно очутились у постамента — С его помощью ты видишь будущее?
Леди Галадриэль, чуть склонив голову, с интересом всматривалась в его черты, словно стараясь запечатлеть их в памяти. Под ее взглядом Исильдур снова усмехнулся и сам, насмешливо щурясь, оценивающе оглядел дочь Финарфина с головы до ног.
— Зеркало обладает собственной волей и может открыть многое — заговорила Галадриэль, — Оно показывает каждому то, что тот должен увидеть. Это могут быть потаенные желания, картины грядущего или совершенно неожиданные вещи.
— Мне не лгали, когда говорили, что ты хороша собой, — ответил Исильдур, приближаясь к ней, — Ты обладаешь чарами…
Галадриэль остановила его повелительным жестом.
— Хочешь заглянуть в зеркало? — спросила она, взяв в руку кувшин, — Или, может быть, ты желаешь знать свою судьбу? — Венценосная Дева перевела взгляд на стоявшего в стороне, и чувствовавшего себя потерянным от созерцания ее красоты, Анариона.
— Я? — младший элендилион часто заморгал, — Н-нет, я… Да! Я хочу взглянуть! — и, преодолев страх, он решительно шагнул вперед.
Вода из кувшина медленно полилась с приятным слуху тихим плеском, наполняя собой чашу. Закончив наливать воду, Леди Лориэна сделала призывное движение рукой, и Анарион подошел и взглянул на уже начавшую успокаиваться водную гладь.
Стоявший поодаль Исильдур наблюдал не столько за ним, сколько за красавицей Галадриэль. Во всю эту магию и волшебство эльдар он не верил, доверяя лишь тому, что видел собственными глазами или ощущал посредством своих чувств. Сейчас он думал о Галадриэль и ее показавшемся ему бездарным и холодным, будто кусок льда, муже. По разговорам было понятно, что у венценосных супругов есть дочь. За ужином он не видел никого, ни одной девушки, которая могла бы сравниться в красоте с Леди Лориэна. Сейчас он жалел, что рано женился. Обладай он дочерью Келеборна и Галадриэль, он смог бы рассчитывать на гораздо большее, чем-то, что сейчас ему предлагала эта внезапно начавшаяся новая жизнь в Средиземье.
Наконец, его брат оторвал безумный, блуждающий взгляд от чаши, схватившись за ворот камзола, будто ему не хватает воздуха, спустился с постамента и отошел на несколько шагов, содрогаясь словно от спазмов боли.
Его старший брат лишь усмехнулся, видя мученическое выражение на лице Анариона, и обратился к Галадриэль:
— Теперь покажи мне мое будущее в твоем зеркале, колдунья, — Исильдуру было любопытно, что могло так напугать впечатлительного младшего, но больше всего он хотел показать этой красивой ведьме, что не боится ни ее, ни ее чар, ни ее зеркала.
— Подойди ближе, — позвала она, снова принявшись наливать воду в чашу.
Не без некоторой дрожи, которую изо всех сил старался скрыть, Исильдур приблизился и склонился над чашей.
— Скажи мне одно, — просил Лорд Элронд Владычицу Южного Лориэна на следующее утро, когда они прогуливались по парку после завтрака, — есть ли смысл во всей этой истории? Что ты думаешь о них? Тебе открылось их предназначение?
— Оба достойны править, и головы обоих украсят короны, — отвечала Галадриэль, — Один затмит собою солнце, народу процветание подарив, на страже мира будет он стоять со свитой. Второй, что, словно лик Луны — загадка, в темноте холодное сияние, его глаза как льдинки, гордость в помыслах горящих, словно пламя вулкана. В каждом желании своем он ненасытен и больше, чем ласками дев, желает властью наслаждаться.
— Исильдур? — переспросил Элронд.
— Будь рядом с ним, направь его и за собой веди. Надеюсь на тебя я, — закончила вещать его собеседница, — Прошу тебя, не забывай о себе самом, заботясь о судьбах Средиземья, — она заговорила своим обычным нежным голосом и снисходительно улыбнулась.
Элронд кивнул и опустил голову, хмуря лоб.
— Наш родич, Владыка Линдона сейчас собирает под свои знамена союзников, — снова заговорила Галадриэль, — Уже известно, что Ненавистный снова воцарился в Черной Цитадели на юго-востоке. Он тоже собирает рати, чтобы отмстить избегнувшим кары Валар дунэдайн.
— Сколько у нас есть времени до начала войны?
Она пристально посмотрела на него.
— Около десяти лет, — прикрыв глаза и отвернувшись, наконец, произнесла Галадриэль.
— Совсем нет времени, — прошептал Элронд.
— Гил-Галад и князь Элендил заключили союз, — тихо продолжала Леди Лориэна, тень насмешливой улыбки на секунду мелькнула на ее сияющем величавой красотой лице, — В грядущей войне Нолдаран будет защищать пришельцев из Нуменора и их Владыку до последней капли крови, но силы неравны.
— И это ему прекрасно известно, — заметил Элронд.
— Да, — кивнула она, — Я настояла, чтобы он обратился лично к нашему соседу и моему родичу по матери — правителю Зеленолесья.
— Синдар очень недоверчивы и живут обособленно от всех прочих. Я не уверен…
— Орофер присоединится к союзу, — перебила его Леди Галадриэль уверенным тоном.
— Я целиком полагаюсь на слова Леди Лотлориэна, — отвечал ей Элронд с почтительным поклоном.
====== Последний союз ======
Комментарий к Последний союз Потомок Королей – Ereinion. Он же, Артанаро, Гил-Галад (Сияющая Звезда).
Хекелмар (Hecelmar) (кв.) – Белерианд и Средиземье (Земли Изгнанных).
Aiya, aran (кв.) – Приветствую, король
Meldir (синд.) – Друг, приятель
Эльфы-синдар Орофер и Амдир, короли лесных эльфов Зеленолесья и Лориэна, собрали большую армию как часть Последнего Союза для свержения Саурона. Однако лесные эльфы не доверяли ни дунэдайн, ни в особенности нолдор, в результате чего они отказались подчиняться Гил-Галаду. Во время сражения при Дагорладе силы Амдира были отрезаны и загнаны в Мёртвые Топи, а Орофер погиб во главе своего войска в безрассудной попытке в одиночку прорваться в Мордор. Треть оставшихся в живых воинов перешла под командование сына Орофера, Трандуила.
Хроники Белерианда и Средиземья.
Начав жить с Мирионэль, Трандуил постепенно осознал, что никогда до этого не был так счастлив, полон сил и внутренней гармонии. Он словно отрешился от привычной гнетущей и серой реальности и попал в преображенный, обновленный мир. Лес, животные в нем, небо над головой и даже окружавшие их с Мирионэль изо дня в день эльдар, виделись ему совсем не так, как прежде. Принц Зеленолесья чувствовал в себе переизбыток жизненных сил, что до магических способностей, то теперь, казалось, легким мановением руки он мог сдвигать с места горы.
Ему было ново это чувство единения с супругой, и он ощущал его особенно остро в моменты их близости, словно погружаясь в свое любовное чувство, как в глубокое озеро, стремясь исследовать, насколько оно глубоко. Это она, его Мирионэль, давала ему все новые и новые жизненные силы, преображая его, делая лучше и изменяя все вокруг своим присутствием.
Они проводили вместе много времени, но Мирионэль была мудра и охотно отпускала супруга из дома на дереве, когда тому было необходимо отлучиться. Она тоже, время от времени, могла отсутствовать, уходя ненадолго из дома, чтобы исследовать ближайшие окрестности: лес, взгорья, ручьи и речки. Бродя в блаженном одиночестве по принявшему ее Великому Лесу и вдыхая полной грудью свежий воздух, Мирионэль ощущала себя словно среди райских кущ. Особенно остро она чувствовала свое счастье, когда думала о том, что по возвращении домой, возможно, найдет там ожидающего ее Трандуила.
