Орофер старался держаться с привычной гордой невозмутимостью, хоть это и удавалось ему лишь тогда, когда он был окружен родичами и придворными. Оставаясь один в своих покоях или тронной зале дворца, Аран синдар и лаиквенди неизбежно возвращался мысленно в Лориен, снова и снова воскрешая в памяти встречи с Артанаро. А когда он думал о правителе Линдона, спокойствие оставалось лишь в виде маски, застывшей на красивом бледном лице. Трудно было удержаться от того, чтобы тайно, посреди ночи, не прикасаться к себе, не ласкать, воображая, что это тонкие пальцы Артанаро касаются чувствительной кожи промежности, слегка сжимая мошонку, гладя под ней, аккуратно массируя вокруг отверстия, погружаясь внутрь…

Открытая улыбка, звонкий голос, сияющие, искрящиеся радостью, светло-серые глаза в пушистых, длинных ресницах, тонкий, гибкий стан, розовато-молочная, шелковая на ощупь кожа, блестящие, чуть волнистые, темно-каштановые волосы до поясницы, мягкие губы, сладкий, нежный рот, чуть покатые мужественные плечи, аккуратные, ласковые ладони, стройные ноги, сильные бедра, округлые ягодицы и то, тесное и манящее, что скрывалось между ними, — все это был он, Сияющая Звезда. Все это по отдельности ничего не значило, но сложенное вместе, представляло для Орофера истинное совершенство, венец гения сотворившей эльдар природы.

Как и почти все синдар, коренные выходцы из Дориата, он не знал Валар и не верил в Единого творца, полагая, что все сущее было сотворено самой Природой Вселенной, частью которой ему предстояло сделаться, если бы пришлось расстаться с хроа.

Высшие Силы, в лице Элберет и Арана Эйниора, сам Черный Враг, майар — волшебные духи, также были сотворены матерью Природой, являясь, одновременно, и ее наивысшими выражениями.

Торил Мелиан, сама принадлежа к высшим, никогда не говорила о Валар. Наверняка просто не считала нужным. Известно было, что на западе есть земля, куда ушли, жить под покровительством Стихий, многие из эльдар, но в подробности никто не вдавался. Никто из жителей Сокрытого Королевства не считал себя обделенным высшей милостью. У них была Торил, заменявшая, объединяя в своем лице, все прочие божества.

Когда они прибыли в Белерианд, поначалу эльдар из голодрим называли «аманьяр», по названию их родной земли. Позднее, когда вскрылась причина и обстоятельства их появления в землях Тингола, их стали называть «ссыльными» или «изгнанниками», нередко прибавляя «убийцы» в отношении тех, кто принимал участие в братоубийственной резне в Альквалонде.

Леди Галадриэль и ее братья были первыми из заморских князей, кого юный Лорд Орофер, воспитанник Владычицы Дориата и племянник Элу Тингола, увидел во дворце Менегрота. Они показались ему прекрасными, эти загадочные чужеземцы, с трудом изъяснявшиеся на малопонятном языке.

Оказалось, однако, что остальные нолдор, в подавляющем своем большинстве, выглядели совсем не так, как дети его кузины Эарвен. Как-то, охотясь в лесах Оссирианда, принадлежавших авари, юный Орофер, будучи в компании Амдира и нескольких общих друзей, повстречал истинных голодрим-изгнанников — темноволосых, сероглазых, закованных в сталь и серебро, надменных и заносчивых. И все же, даже в их облике он видел черты, говорившие о том, что эти эльдар несли в себе частицу наивысшей благодати, дарованную им от рождения. Они родились в земле, не знавшей войн, не впитавшей в себя крови эльдар, но бывшей пристанищем Высших Сил, каковые и благословили имевших счастье родиться в той земле прекрасным обликом.

Артанаро был рожден в Белерианде. Его мать — благородная Эриен, приходилась родней матери Эльвэ, Ольвэ и Эльмо, а значит, и родней Ороферу. Лишь половина крови Эрейниона принадлежала к нолдор, но эта половина была сильней, чем та, что он унаследовал от матери. Как известно, свою природу эльдар воспринимают от отца. А отцом Артанаро был Нолдаран Фингон, сын Финголфина, которого Орофер никогда не видел. Тот пробыл Нолдараном краткий промежуток в семнадцать лет между Браголлах и Нирнаэт, в которой пал.

Когда Владыка Эрин-Гален вспоминал черты Ороднора, ему думалось, что его голдо похож на отца. И не только потому, что во внешности Эрейниона не было ничего от народа матери, но и оттого, что его черты носили тот же отпечаток совершенства и безгрешности, какой синда разглядел когда-то на суровых лицах прибывших, чтобы покорить их земли, изгнанников.

Время с апреля по август Аран Зеленолесья провел в активной деятельности, отдавая распоряжения относительно начала подготовки регулярного войска. Он взялся с воодушевлением за эту нелегкую и безрадостную миссию. Разговоры о предстоящей войне с приближенными и советниками напоминали об Ородноре и назначенной новой встрече, которой он ждал с таким нетерпением.

Тренировки солдат Эрин-Гален сделались усиленными и почти каждодневными. У наугрим Мглистых Гор закупалось сырье и, частично, готовая продукция для военной кампании. Кавалерия, как и обозы целителей и снабженческой части, нуждались в дополнительных лошадях. Их разведением и выращиванием было поручено заняться Тэран-Дуилю и его свите.

Сам Орофер через доверенных лиц улаживал финансовые дела с гномами и поддерживал почтовую связь с Имладрисом, где подготовку проводили, не считая трехтысячного гарнизона воинов Элронда, объединенные армии Линдона, Арнора и некоторые из полков Гондора. В свое время не пожелавший изучить язык изгнанников, сейчас он стал проявлять к нему живой интерес, пытаясь читать написанные на квенья отчеты советников Пэрэделя.

Причудливые тенгвы напоминали завитки в королевском венце Артанаро, а звучание слов вызывало в памяти его рассказы о Линдоне, чья северная часть была заселена теперь одними нолдор. Хоть Артанаро свободно говорил на дориатском диалекте, родном для Орофера, последнему не хотелось отставать от Нолдарана в том, что касалось знания языков, и он написал Галадриэли, что желает глубже изучить квенья, прося выделить кого-нибудь толкового для его обучения.

Не имея возможности открыто справляться об Ородноре, Владыка синдар несколько раз задавал вопрос через советников в своей корреспонденции с доверенными лицами Лорда Имладриса, относительно «хода подготовки к началу кампании войска Линдона». Ответ неизменно был таков, что «войско Линдона ведет активную подготовку в стенах Имладриса» — ни в какие подробности приближенные Элронда вдаваться не собирались, к великой досаде Владыки Эрин-Ласгален.

В начале июня к нему с дружеским визитом прибыл Амдир. Орофер всегда был рад ему. Малгалад был вхож в его замок, как в собственный, еще со времен, когда оба правили небольшими уделами близ границ Дориата.

Их сыновья были дружны, и Тэран-Дуиль, где мог, наставлял юного Амрота.

Во время своего визита Владыка Лориена лишь вскользь и без особого энтузиазма затронул тему командования войсками, предпочитая обсуждать с Орофером детали боевой подготовки воинов, закупки и изготовления амуниции, запасов необходимого продовольствия и прочие организационные и хозяйственные хлопоты, без которых невозможно ведение войны. Никаких вопросов относительно разговора с Гил-Галадом, о котором они говорили в последний день пребывания в Лотлориене, Амдир не задал.

Его друг был рад такому раскладу. «Когда я все улажу, тогда и придет время сообщить об этом Амдиру…» — думал Орофер.

— Опять едешь в Лотлориен?! — обеспокоенно спросил Лис, когда в конце августа Орофер сообщил, что тому снова придется ненадолго занять место Арана. — Это так непохоже на тебя. Ты же никогда не любил дальние поездки…

— Я должен уладить одно важное дело, — отрезал в ответ Орофер.

— Едешь один?

— Тебя это удивляет? — Владыка синдар сверкнул глазами на отпрыска. — Я пробуду там неделю. Надеюсь, за это время ты сможешь управиться здесь. Спрашивай обо всем Ферена, он в курсе текущих дел и будет при тебе в мое отсутствие.

— Я всего лишь беспокоюсь за тебя, отец, — отвечал Лис. — Охрана никогда не помешает.

— Я сам решу, когда, как и с кем мне ехать, — не терпящим возражений тоном отвечал Аран Зеленолесья. — А твое дело — быть владыкой этого леса и народа, пока я буду отсутствовать. Я рассчитываю на тебя, Тэран-Дуиль.