В кармане завибрировал телефон, и я взяла его в руки. Это писала Камилла: «Ну, как ты там?».

«Всё хорошо, гуляем», – ответила я. Она прислала мне улыбающийся смайлик с высунутым язычком. Ах-ха-ха, Камилла. Шутница.

– Что-то случилось? – спросил Блэйк, видя, как я пишу в телефоне.

– Нет. Просто Камилла волнуется, не маньяк ли ты, и не валяюсь ли я расчленённая в какой-нибудь канаве или мусорном баке, – пошутила я, и он засмеялся. Его смех был таким красивым и звонким, идеальным в этом золотом пейзаже улицы. – Всё ещё хочешь меня проводить?

– Конечно! – воскликнул он. – А то, вдруг, не дойдёшь, а меня потом как свидетеля допрашивать буду или как подозреваемого. Я же тебя последним видел.

– Ну да, ну да, – посмеялись мы. – Тогда пойдём, нам в сторону гор.

Я указала рукой на горы вдалеке и повела его по дороге, ведущей к моему дому. В моём районе было очень много деревьев и зелени, почти на каждом шагу встречались ели, сосны и пихты, от которых в воздухе стоял приятный смолисто-хвойный запах. Именно этот запах ассоциируется у меня с домом, с родным краем, с Боулдером. Я горжусь тем, что мой город является одним из самых «зелёных» и экологически чистых городов США.

По пути домой мы слушали музыку друг друга, болтали, шутили. Я узнала, что его мать, Лили Эванс, – бывшая модель и нынешний редактор местной газеты Денвера, а отец – психотерапевт. Блэйк тоже подумывает связать карьеру с медициной, о чём он говорил мне ещё утром. С ним я бы пошла учиться куда угодно.

– Вот мы и пришли, – произнесла я, когда мы подошли к моему дому, находившемуся почти в конце улицы. – Тут я и живу.

– Красивый дом, – сказал Блэйк. – Сразу видно, что твоя мать арт-дизайнер. Планировкой тоже она занималась?

– Частично. Сам дом был уже готов, мы лишь переделали крышу, изменив её стиль. А вот внутри интерьером занималась мама целиком и полностью, – сказала я. Вспомнив мамины слова утром, я посмотрела на дом. Он совершенно пуст. Там нет никого. – Блэйк.

– Что? – он оторвался от изучения моего дома и повернулся.

– Не хочешь зайти? Дома никого нет, а родители будут не раньше шести-семи часов вечера. Заодно посмотришь на мои рисунки и интерьер от настоящего дизайнера, – я немного занервничала и начала улыбаться.

– Э-эм, да, конечно, – он потёр затылок и провёл рукой по волосам. – Буду весьма благодарен за гостеприимство.

– Круто. Тогда пошли, – я направилась по дорожке к двери и на ходу выудила из рюкзака ключи. Открыла дверь и пригласила Блэйка войти.

Мы сняли обувь и верхнюю одежду, и прошли дальше из холла внутрь.

Он сразу же впечатлился. Ему понравился мой дом.

– Вау! Вот это я понимаю – дом дизайнера, – воскликнул он. – А твоя комната где? Наверху, вроде, да?

– Да, наверху. И балкон есть. Пойдём.

Я взяла его за руку, чему он не сопротивлялся, и повела его за собой по лестнице в мою комнату.

– Проходи, – сказала я, открывая дверь. – Вот моя обитель, так сказать.

В моей комнате преобладал шоколадный, бежевый и чёрный цвета, перетекавшие друг в друга градиентом, и от утренних лучей в комнате создавалось ощущение тепла, словно от костра, горевшего внутри. На потолке у меня были созвездия, светившиеся в темноте.

– Блин, Лия. Это очень здорово, правда, – посмотрел он на меня. – У тебя очень красивый дом.

– Благодарю, мне он тоже нравится, – сказала я. – Что ж, приготовься увидеть мои рисунки и не суди строго.

Я полезла в ящик стола и вытащила оттуда папку с моими работами.

– Вот, – я положила папку на кровать и села, похлопав по ткани рядом. – Садись.

– Так, мисс Лия-девушка-из-двери, готовы ли вы к суду? – хитро улыбнулся Блэйк и открыл папку. – О-о-х…

Он начал вынимать и изучать работы одну за другой. Рисунок собаки акварелью и пионов, льва и лошади в угле, натюрморт пастелью во влажной технике и портреты, пусть и не совсем похожие, некоторых знаменитостей…

– Ого! – только и выдавил он со смесью удивления и восхищения. Он проводил по каждой работе кончиками длинных пальцев, которые могли бы пригодиться ему в музыкальной деятельности.

Он всматривался в детали, композицию, прищуривался, отводя рисунок в сторону.

– Сказать, что это красиво, это ничего не сказать, – после нескольких минут молчания произнёс он. – У тебя талант, Лия!

– Не думаю, что смогу поступить с этим в Академию Искусств. Мало опыта.

– Опыт всегда наверстаешь, главное попытайся. Нельзя забрасывать такой талант, – он посмотрел на меня и усмехнулся. – Забросишь, я тебя точно расчленю и в канаву скину.

– Хм, вот так, да? – на моём лице появилась улыбка. – Тогда не буду.

– Вот и договорились, – он коснулся моей руки своей. Я вздрогнула. Желудок снова сделал сальто.

– Эм, хочешь, может быть, чего-нибудь выпить или поесть? – прервала я неловкую паузу. От его пристального взгляда я начинала смущаться, а в голове всё путалось.

– А ты сама? – ответил он вопросом на вопрос.

– Я бы выпила молока, – пояснила я. – Есть ещё много чего.

– Например?

– Сок, чай, кофе, газировка, смузи, йогурт, молоко, молочный коктейль и алкогольные напитки родителей. Выбирай – не хочу.

– Тогда я буду сок. Он апельсиновый?

– Да. Пошли за мной.

Мы спустились вниз на кухню. Я взяла из холодильника молоко и сок, налила их в два стакана и вручила один Блэйку.

– Пошли в гостиную, – и я усадила его и себя на диван. Я включила MTV, и мы начали смотреть телевизор. Меня не особо интересовало происходящее на экране. Рядом со мной, совсем рядом, сидел Блэйк, у меня дома, на диване. О, Господи! Как же я хотела лечь на него или обнять. Жуть!

Через примерно минут пятнадцать я услышала звук тормозов и последующее хлопанье входной двери. Кто-то уже пришёл.

– Милая, это ты? Солнышко, у меня хорошие ново…

– Привет, мам, – вышла я к ней навстречу, а следом поднялся и Блэйк. – Это Блэйк Эванс.

– О-о-й, – неловко и медленно произнесла мама.

– Блэйк, это моя мама, про которую я так много тебе рассказывала, – Блэйк протянул ей руку. – Поздоровайся, мам.

– Ох, да! Здравствуй, Блэйк, – поприветствовала его рукопожатием мама. Она только начала понимать, что же происходит. – Я мама Лии.

– Приятно познакомиться. Лия много рассказывала о вас и вашем роде деятельности. Вы прекрасный дизайнер. И доказательство этому – ваш красивый дом.

– Столько комплиментов в одной фразе от молодого человека, – мама прижала руку к груди. – Редкость в наше время.

– Мам, а почему ты так рано? – вмешалась я в разговор. – Что-то случилось?

– Хорошие новости! Я и моя команда защитили проект на очень выгодную сумму! Теперь наше агентство пойдёт в гору с такими спонсорами! – радостно ответила мне она.

– Я рада за тебя, мам! – я обняла её. – Это надо отметить.

– Поздравляю вас, миссис Фарелл, – сказал Блэйк.

– Спасибо, ребята! Ох, пойду к себе. Надо отдохнуть.

– Я, наверное, пойду, – сказал Блэйк, поднимаясь. – Уже вечер скоро. Мне надо домой.

– Не хочешь отужинать с нами? – спросила его мама. – Потом я отвезу тебя.

– Благодарю за гостеприимство, но нет. Мне и вправду нужно идти. Отец скоро возвращается с работы, – пояснил он.

– Что ж, тогда было приятно познакомиться, Блэйк, – сказала напоследок мама, уходя вверх по лестнице. – Приходи в гости!

– Обязательно приду, – сказал он и взглянул на меня янтарным взглядом. – Проводишь до улицы?

– Да, конечно, – сказала я и пошла с ним в холл, где он одевался, после чего мы вышли на улицу.

Уже был закат, стало прохладнее. Небо окрасилось в пурпурно-розовый оттенок с лавандовыми разводами, словно красками акварели, которые расплылись по пергаменту.

– Спасибо за замечательный день, Лия, – произнёс Блэйк, когда мы дошли до конца дорожки. – Я рад, что провёл его с тобой.

– Я тоже, – смутившись приятным словам, ответила я. Воцарилось небольшое неловкое молчание.

– Что ж, я пошёл, – но он не спешил уходить, а медленно перешагивал с ноги на ногу. – Можно сделать кое-что?