– Джозеф! – улыбнулась она. – Как ты смотришь на то, чтобы свалить с этого острова с нами?

Она даже была готова поделиться с ним частью сокровищ Вайна. Не в той же доле, как с офицерами, разумеется, но достаточно для безбедной жизни.

– Ты никуда отсюда не уйдешь! – заявил Кинн. – Теперь это мой корабль!

– Серьезно? – удивилась Риччи. – Ты же постоянно говорил о том, что не собираешься занимать командную должность!

– Я всегда хотел лишь защищать команду от таких людей, как ты – много обещающих и использующих их ради наживы! И Вайн объяснил мне, что я могу сделать только одним способом – сам став капитаном!

«Люди с такими стремлениями придумали профсоюзы и забастовки», – подумала Риччи. – «Но не в эти времена».

– На этом корабле уже есть капитан, – сказала она. – Если ты считаешь иначе, тебе придется сразиться со мной.

Конечно, их поджимало время, но что еще могла предложить? Напасть на него впятером? Ее офицеры перестали бы уважать ее.

– Против тебя с твоим волшебным мечом? – криво усмехнулся Джозеф. – Не слишком честная выходит схватка.

Риччи скрипнула зубами, потому что это замечание снова напомнило ей о перенесенном менее суток назад поражении, и отдала меч Берту.

– Уравняем шансы, – спокойно сказала она. – Я справлюсь с тобой и без своего меча.

Она задумчиво скользнула взглядом по оружию своей команды, зная, что оно получше того, что в корабельном арсенал. Но шпага Стефа была ей непривычна, меч Берта имел неудобную для нее рукоять, а палаш Мэла оказался бы черезчур тяжел.

Найти обыкновенную саблю на корабле не составляло труда. Отсутствие дисциплины, предписывающей всегда класть вещи на положенные места, иногда имело положительные последствия.

Риччи помнила, что у них мало времени, и выполняющим роль секундантов и зрителей офицерам надо заниматься другими делами, но она могла лишь не затягивать схватку.

Джозеф Кинн был опытным бойцом, не отягощенным излишними принципами, но, на свое несчастье, он плохо представлял себе возможности ернувшихся. Иначе он бы постарался, например, снести ей голову, а не воспользовался бы тем, что Риччи открылась, для того, чтобы вонзить свою саблю в левую сторону ее груди.

Потому что Риччи только и выжидала этого для того, чтобы зеркально отразить его удар, вонзив свою саблю в его грудь. Вот только для Кинна это означало мгновенную смерть.

– Похороним его позже, – сказала Риччи, отбрасывая саблю и тут же сгибаясь от настигнувшей боли. – Надо поставить паруса, а то такими темпами мы к рассвету не выйдем из гавани!

На этот раз все они, кто лучше, кто хуже, знали, что им делать, так что подготовка к отплытию заняла куда меньше времени, чем когда-то в Картахене. Риччи с удивлением поняла, что тягать канаты стало как будто бы легче, и ладони больше не обдирались до крови от каждого неловкого движения.

«Пожалуй, мы действительно сможем управляться впятером», – подумала она, стараясь не думать о деталях предстоящего плаванья.

– Вы сильно рисковали, капитан, – шепнул ей Берт, когда они закручивали на барабан якорную цепь.

– Если я не могу даже выиграть дуэль с матросом, о каком путешествии может быть речь? – отозвалась Риччи, приняв самый небрежный и невозмутимый вид.

Как будто ей каждый день приходится убивать людей, которых она хорошо знает. Как будто она не знает точно, чье лицо сегодня увидит во сне.

***

На рассвете они с облегчением отметили, что море чисто и на горизонте нет ни одной самой маленькой белой точки, хотя Мадагаскар все еще виднеется, похожий на большую грозовую тучу.

– Ладно, – сказала Риччи, – раз за нами нет никакой погони прямо сейчас, мы можем выбрать курс. Сначала надо выбрать пункт назначения.

– Лондон, – произнес Стеф после паузы. – У нас больше нет команды, зато есть сокровища. Пора нам делить добычу.

– Замечательно! – радостно поддержала его Юлиана.

– Согласен, – кивнул Мэл.

– Если ничего не изменилось, то войны между Англией и Испанией сейчас нет, – сказал Берт. – Так что я могу добраться до родины и из Лондона. Но если ситуация изменилась, высадите меня на испанском побережье.

– Значит, берем курс на Лондон, – согласилась Риччи. – Мы можем обогнуть мыс Бурь. Это самый очевидный путь…

– Это единственный путь, – поправил ее Берт.

– Нет, – возразила она. – Мы можем подняться к Красному морю и по каналу… то есть там нет канала… нам придется пересечь пустыню и где-нибудь в Каире раздобыть себе новое судно.

– Я голосую за то, чтобы огибать Африку с юга, – заявил Берт, выслушав ее путаные объяснения, сопровождающиеся вождением пальца по карте.

Все остальные с ним согласились, так что Риччи была вынуждена принять этот маршрут, хотя путь через Суэцкий перешеек все равно нравился ей больше. Хотя бы тем, что Вайн ни за что бы не догадался искать их в той стороне.

***

Они разделили сокровища Вайна на пять частей, получив несколько кучек не таких внушительных, но гораздо более близких сердцу. Там были кроваво-красные рубины, синие, как море, сапфиры, сияющие ярче глаз Юлианы, изумруды и царственно холодные бриллианты.

Каждому досталось по хорошей горсти разноцветных камней, чью стоимость Стеф прикинул на глаз.

– Здесь где-то по двадцать тысяч фунтов, – высчитал он. – На каждого.

Риччи слабо представляла себе английские цены, не говоря уже о стоимости недвижимости, но по глазам своих товарищей составила представление о значительности названной суммы.

«Двадцать тысяч фунтов» – звучало очень впечатляюще.

Но Риччи почему-то размышляла вовсе не о том, что она сможет сделать с такой кучей денег.

Она думала о том, что их путешествие вышло на финишную прямую, и мечты ее товарищей скоро сбудутся: Стеф вернется к жизни аристократа, Берт возвратится на родину и сменит имя, Юлиана отомстит губернатору Сэлдону, а потом выйдет замуж, а Мэл купит себе любой кусок земли, какой захочет.

А Риччи останется в одиночестве.

«Подумаешь», – сказала она себе. – «Да я с легкостью найду себя десяток подчиненных не хуже. Я научилась убеждать людей. К тому же сейчас надо думать о том, как уйти от Вайна, а не как потратить его деньги».

Впереди было длинный выматывающий и опасный переход, впереди было еще немало путешествий, но Риччи уже могла сказать себе – она не станет набирать себе новую команду.

Можно было найти сотни причин, почему Вернувшейся легче выживать в одиночку, или уверять себя в том, что расстаться с ними всеми разом куда лучше, чем смотреть, как они стареют, и терять их постепенно, но себе Риччи могла признаться – у нее никогда не будет такой команды, как эта, и потому не стоит и собирать еще одну команду.

========== Путь домой ==========

Первым препятствием на их пути к спокойной и счастливой жизни был мыс Бурь. Пройти его было бы нелегко даже на новеньком, целом и прошедшим кренгование корабле с полной командой. А все, чем располагали они – неплохое, но изрядно потрепанное почти кругосветным путешествием, судно и пять пар рабочих рук. Риччи могла обеспечить им нужную погоду – или случайно вызвать бурю – но это вывело бы ее из строя, а ветер и без того был попутным.

От сильных порывов ветра мачты гнулись и скрипели, и каждый раз, бросаясь брать рифы, пираты с замирающим сердцем готовились услышать треск. Им бы ни за что не удалось починить сломанную мачту или обойти мыс без нее, но чем меньше парусов они оставляли парусов, тем менее управляемым становился корабль и тем больше падала их скорость.

Они шли по выражению Берта «на хвосте последнего ветра сезона» и, упустив его, остались бы в Индийском океане, в котором где-то плавал Вайн, на несколько месяцев.

Им оставалось только положиться на «Барракуду», которая, словно чувствуя их положение, летела по волнам птицей.

Из-за сгустившихся туч нельзя было точно определить координаты, но они и так не сомневались, что находятся возле мыса Бурь – иногда, в моменты прояснения, они даже видели берег.