«Спокойно», — сказала она себе. — «Он всего лишь хочет напугать тебя. Он, наверное, считает забавным пугать новичков».

— С чего ты… Почему не доживу? — все-таки спросила она.

— Потому, что Элис Рейнер тебя возненавидела, — ответил Малкольм. — А люди, которых старпом ненавидит, долго не живут. Будь очень осторожна.

— Возненавидела меня? Почему? Она меня видела не больше пяти минут!

— Рейнер уверена, что ты — Вернувшаяся, — поведал Малкольм. — Если бы она убедила команду, тебя бы сожгли. Но ей никто уже не верит. Вот только люди, которых она подозревает, умирают, как будто, случайно.

— Кто такие Вернувшиеся? — спросила Риччи.

Малькольм посмотрел на нее с удивлением.

— Ты и этого не помнишь?

— Не помню.

— Люди, которые умерли, но заключили сделку с демоном и остались среди живых.

— И за это их все ненавидят?

— Они насылают болезни на людей! И приносят несчастья! И умеют колдовать! И их очень сложно убить!

— Ясно, — кивнула Риччи. — Похоже, с ними лучше не связываться.

— Церковь охотиться за ними. Раньше они истребляли целые города, но сейчас церковники находят их и уничтожают.

— Я похожа на Вернувшуюся? — спросила Риччи.

Малкольм рассмеялся.

— Ты? Серьезно? Колдунья, заключившая сделку с демоном? Да ты самая обычная девчонка!

— Но Элис Рейнер в это не верит.

— Рейнер — ненормальная. Говорят, что вся ее семья погибла из-за Вернувшегося. С тех пор она охотится за ними. Она ненавидит Вернувшихся.

«Я бы на ее месте тоже не испытывала к ним любви».

Но это не давало Элис Рейнер право убивать всех подряд — и ее в частности.

— Почему ее никто не остановит?

— Она — старший помощник, — ответил Малкольм грустно. — И она отлично дерется.

«Нужно убираться с корабля», — билось в голове Риччи. Однако она не могла выпрыгнуть в открытое море и добраться до берега. — «Но этот плавучий барак не зайдет в порт, пока они не набьют карманы награбленным золотом».

— Можешь мне что-нибудь посоветовать? — попросила она.

— Я могу отдать тебе свой нож. Он получше твоего.

— Это мне не сильно поможет! Я не умею драться на ножах!

— Тогда тебе стоит научиться. Или надеяться на помощь Господа.

— Даже и не знаю, какой вариант лучше: за пару часов научиться убивать людей ножом или положиться на божественную помощь! — прошипела Риччи, злясь на себя, на Элис Рейнер и на Малкольма — просто потому, что он был рядом. — Думаешь, у меня есть шансы выжить?

— Небольшие, — признал тот.

— Разве ты не хочешь отомстить Рейнер за своего друга?

— Я постараюсь, чтобы твоя смерть не сошла ей с рук, как это произошло с Ричем, — пообещал он.

«Даже если Элис Рейнер и повесят за мое убийство, но мне то с этого какая радость?»

Паника внутри Риччи поднималась, словно цунами, затапливая разум и лишая способности думать и принимать решения. Но в какой-то момент она достигла пика и схлынула, оставив разум спокойным и холодным.

Риччи поднялась из гамака и потянулась.

— Пошли, — сказала она Малькольму. — Покажешь мне, как дерутся на ножах.

***

Утреннее солнце освещало палубу — еще недостаточно жаркое, чтобы работа сделалась невозможной.

Риччи возилась со шваброй, надраивая палубу «до блеска», как распорядился Тью. Ей не нравилось ее занятие, к тому же синяки, оставшиеся после ночной тренировки, ныли, поэтому под нос она бормотала услышанные у боцмана словечки. И полностью поглощенная непривычным занятием, не видела человека, идущего по палубе.

Вид Элис — красные глаза, спутанные волосы, помятая одежда и тяжелый винный запах ото рта — даже Тью заставил бы посторониться с пути, но Риччи не замечала ее, пока не стало слишком поздно.

— Тысячу демонов тебе в глотку!

Риччи, повстречавшаяся с палубой лбом, локтями и коленями, промолчала. Вода из опрокинутого ведра растекалась по палубе.

— Смотри, куда прешь!

От злости Риччи забыла про осторожность.

— Сама смотри!

Люди на палубе начали оборачиваться к ним.

— Заткнись, отродье!

Риччи, пытаясь удержать себя в руках, пнула ведро. То заскользило в луже — и полетело прямо в Элис. Риччи хмыкнула, и только после этого сообразила, чем ей это грозит.

— Ах ты, мерзавка!

Элис замахнулась — медленно и расчетливо, собираясь нанести очень сильный и унизительный удар по лицу. Не думая, Риччи перехватила ее руку.

— Нет, Рич! — раздался позади голос Малкольма.

Он опоздал.

По лицу старпома расползалось довольное выражение. Теперь Элис выглядела абсолютно спокойной и уравновешенной.

— За это оскорбление, — сказала она, — я вызываю тебя на дуэль. На ножах. Сейчас.

Риччи беспомощно обернулась. На лицах окружающих ее людей был виден азарт и любопытство. Все говорило ей, что схватки не избежать.

— Идет, — сказала она и потянулась к ножу.

Малкольм поймал ее руку и прошептал на ухо:

— Подожди. Сначала рисуют круг.

Несколько матросов, вооружившись кусками угля, уже чертили на палубе нечто, больше напоминавшее кривой овал.

Риччи обернулась к Малкольму.

— Я говорил тебе быть осторожней, — сказал он.

— Помню. У меня не получилось. Что ж, по крайней мере, после моей смерти ее повесят.

— Нет, — возразил он. — Ты дала ей повод вызвать тебя на дуэль.

— Чтоб мне провалиться! — буркнула Риччи.

— Рич был осторожен, но ему это не помогло. Я буду просить Господа за тебя.

«Если моя смерть останется безнаказанной, то и ее тоже», — подумала Риччи. — «Осталось только найти способ справиться с опытной убийцей».

Она подняла глаза и увидела на мостике капитана Уайтсноу, наблюдающую за ними, опираясь на ограждение. Ветер трепал плюмаж ее шляпы, а солнце играло на вычищенных пуговицах.

***

Тропическое солнце палило беспощадно, но по телу Риччи растекался смертельный холод.

Матросы закончили круг, покинуть который могла только одна из них, и стеклись к его краям. Они активно делали ставки, но никто из них не спешил ставить на победу Риччи — в основном спорили о том, сколько времени она продержится против старпома.

Элис отдала Тью свою шляпу и пояс с саблей перед тем, как переступить границу. У Риччи не было даже сапог, которые можно было снять, так что она не могла ни на секунду оттянуть свой шаг навстречу смерти.

Вытащив нож, Риччи встала в выученную защитную стойку, которую показал ей Малкольм — никакой другой она не успела научиться. Сейчас эта стойка казалось ей жалкой, неудобной и неправильной.

Элис посмотрела ей прямо в лицо и усмехнулась.

— Стоило поставить на то, что я разберусь с тобой меньше, чем за минуту, — сказала она.

«Держи нож крепче и надейся на свою счастливую звезду», — сказала себе Риччи. — «Ведь однажды ты уже выжила не иначе как чудом».

Элис прыгнула вперед, с легкостью отбила неуверенную и медленную контратаку и нанесла удар. Риччи даже не поняла сначала, куда он пришелся — ей показалось, что Элис каким-то образом промахнулась, и глухой хлюпающий звук не имеет к ним отношения. Радостные и негодующие возгласы не достигали ее ушей.

Риччи видела лишь то, как Элис остановилась, оставив неприкрытой шею, и нанесла неловкий кривой удар сбоку, сложив в него все силы. Ярко-красная кровь ударила фонтаном, и до Риччи донеслись вопли «болельщиков» — преимущественно разочарованные.

Пальцы Элис, сжимавшие нож, разжались, и она рухнула на палубу. Глаза ее неотрывно смотрели на Риччи, застывшую и неспособную отвести взгляд. Удивление в них сменилось пониманием и ненавистью. Элис пыталась произнести что-то, но из ее глотки вырывался только хрип.

Ее нож так и остался торчать в груди Риччи. Но только после того, как глаза Элис потухли, она почувствовала боль — от сердца та растеклась обжигающей волной по телу.

Риччи покачнулась, но удержалась на ногах. Почему-то ей казалось делом первостепенной важности не упасть сейчас.

«Я ведь и так вся в крови, так какая разница?» — подумала она.