– Ты забываешь о том, что мы больше не в цивилизованном мире с его правилами, – ответил Бехельф. – И перед нами стоит классическая дилемма заключенного. Ты слышала о ней?

– О двух заключенных, которые делают выбор, свидетельствовать ли им против другого? – смутно припомнила Риччи. – И, в конце концов, они предают друг друга и получают каждый по высшему сроку. Слышала в каком-то фильме.

– Приятно поговорить с кем-то, кроме этих невежественных болванов, – хмыкнул Бехельф. – Да, именно это следует из дилеммы заключенного.

– Раз ты такой умный, то, может, знаешь и как попасть в город Экон? – спросила Риччи.

– Я слышал, что туда попасть может только очень сильный Вернувшийся, – сказал Бехельф после краткого раздумья. – Например, владеющий мечом Океана.

Они перевели взгляд на вход в храм.

– Даже не думай, – предупредил ее Бехельф. – Это мой меч. Я искал его полсотни лет. Если ты поможешь мне добыть его, я отпущу тебя живой.

– Меня и моих людей, – поправила его Риччи.

– Только тебя. Один из твоих людей… убил меня. Я не могу оставить их в живых.

Бехельф провел ладонью по груди. Там, куда, очевидно, вошло лезвие.

Риччи вспомнила кровь на шпаге Стефа. Иногда Томпсону не помешало бы быть менее пронырливым и ловким.

– Наверное, он сильно удивился, когда вы не умерли, – пробормотала она.

– Не слишком. Ведь он же уже был знаком с тобой.

– Они – мои люди, – сказала она. – Я пришла сюда из-за них.

– Твои друзья, хочешь сказать? – усмехнулся Бехельф. – Иначе, почему ты так беспокоишься об их судьбе? Ты еще не поняла, что это плохая идея – заводить себе друзей? Потому что они умирают, а ты – нет. Не расстраивайся, у тебя еще будут такие же недолговечные друзья.

Риччи сжала зубы.

– Они еще живы? – спросила она.

– Разумеется, – ответил Бехельф. – Мои люди присматривают за ними. Ты разделила с ним кровь, так что почувствовала бы их смерть. Надеюсь, это были выгодные для тебя контракты.

«Я не заключала контрактов, я только исправляла собственные ошибки», – подумала Риччи. Она не разбиралась в тонкостях процедуры, которую Бехельф назвал «разделением крови» и ей оставалось только положиться на его слова.

– Ну, хватит болтовни, – бросил Бехельф. – Пора отправиться за мечом Океана.

«Дилемма заключенного», – вспомнила Риччи. – «Каждый из нас предаст другого. Вопрос лишь в том, кто успеет первым. Я знаю, что он собирается предать меня, он знает, что я знаю, что он собирается предать меня, и я знаю… Бесконечная цепочка».

Но она зачем-то нужна была Бехельфу. И она не собиралась рисковать, устраняя его, потому что он точно знал что-то, чего не знала она.

Преисполненные подозрительности и взаимного недоверия они подошли к груде камней, бывшей когда-то фасадом храма.

***

Остановившись у лаза, ведущего в неизвестность, они посмотрели друг на друга. Каждый понимал, что у идущего первым больше шансов попасть в ловушку, и больше шансов завладеть артефактом.

– Что нас ждет внутри? – спросила Риччи, когда молчание затянулось.

– Понятия не имею, – пожал плечами Бехельф. – Все, что я знаю – нескольким Вернувшимся до меня удалось найти его… но ни один из них не вернулся отсюда.

– Может быть, там внутри есть проход в другой мир? – с надеждой предположила Риччи. – Получше этого?

– Не глупи. Они все нашли здесь смерть. И мы найдем, если не будем осторожны. Я рассчитываю на то, что вдвоем у нас больше шансов.

«Один из нас умрет в любом случае», – подумала она.

– Хорошо, что проход достаточно широк, чтобы пройти нам обоим вместе, – сказала Риччи, перерубая саблей преграждающие путь лианы. – Хотя по одиночке было бы удобнее, – прошипела она, протискиваясь в щель бок о бок с Бехельфом и обтирая плечом камни.

Она подумала о том, что они будут делать, если проход сузится и придется выбирать, кто из них двоих пойдет первым, но коридор расширился и вывел их в зал размером с футбольный стадион.

Никто из них не захватил фонарь, но зал был достаточно освещен – свет падал из отверстий на потолке, часть которых проделали строители, а другую – время и эрозия.

– Неплохо сохранилось для тысячелетней постройки, – заметил Бехельф.

Риччи ощущала, как по ее спине пробегают волны мурашек. Чувство опасности, которое они привыкла игнорировать, усилилось.

Высеченные из камня колонны и стены, покрытые надписями и барельефами, которые так заросли плесенью и пострадали от времени, что прочесть их не было никакой возможности.

«Настоящий древний храм», – подумала Риччи. – «Разумеется, здесь нет злых духов, но вполне может быть кое-что другое».

– Здесь должны быть ловушки, – произнесла она вслух. – И если их соорудил Вернувшийся, то они будут смертельными для нас.

– Ты смотрела слишком много фильмов, – хмыкнул Бехельф, делая шаг вперед. – Зачем древним индейцам ставить ловушки?

Возможно, он был прав, древние архитекторы не следовали голливудским штампам, и отверстия в стенах были вовсе не тем, чем она их вообразила. Но Риччи предпочла стать смешной, а не мертвой. Она оттолкнулась изо всех сил и прыгнула так далеко, как только могла.

Почувствовав за спиной движение и услышав свист стрел, она поздравила себя с правильным решением.

Останавливаться было опасно, но она все же потратила секунду на то, чтобы посмотреть на Бехельфа. Тот тоже прыгнул, но поздновато – несколько стрел впилось ему в правую ногу – и теперь тихо ругался на нескольких языках.

– Нет ловушек, говоришь? – хмыкнула Риччи. – Осталось только выяснить…

– Сейчас узнаем, – сказал Бехельф, вытаскивая стрелы. Алая кровь закапала на камни.

Через несколько минут капанье прекратилось. Раны затянулись.

– Кто бы их не создал, воли Вернувшегося он не вложил, – констатировал Бехельф. – Они безопасны для нас.

– Если бы я создала комплекс ловушек, то непременно сделала бы первую простой и не смертельной, – заметила Риччи. – Чтобы будущие воры расслабились и…

Ее внимания привлекли царапины на полу прямо у их ног. Риччи толкнула Бехельфа вперед за секунду до того, как гигантское каменное колесо, способное расплющить в лепешку лошадь, прокатилось по месту, где они мгновение назад стояли.

Отталкивать Бехельфа было не лучшим поступком с точки зрения логики, но Риччи действовала инстинктивно, руководствуясь привычкой оказывать поддержку тем, кто оказался с ней рядом.

– Даже если это и не смертельно, не хотела бы я восстанавливаться после такого, – буркнула Риччи и рванула вперед.

Она не смотрела на Бехельфа, но слышала его сорванное быстрое дыхание – он не отставал от нее.

С потолка упали копья. Пол под ними провалился, заставив Риччи балансировать на цыпочках над гнездом сколопендр – неизвестно, задуманного ли в конструкции ловушки изначально.

«Кажется, стандартный набор препятствий на пути к сокровищу нами пройден», – подумала Риччи, делая шаг вперед. И проваливаясь в другую яму, более глубокую, с торчащими из дна кольями. Просто чудом ей удалось ухватиться за край. А вот сабля ее полетела вниз.

«Только костей на дне не хватает для антуража», – подумала она, покосившись вниз. Потом она подняла голову и увидела Бехельфа, протягивающего ей руку.

В подобной ситуации от такого напарника стоило ожидать исключительно подлости. Но ладони Риччи потели от напряжения и начинали скользить по камню, а сапоги никак не получалось упереть в гладкую стенку ловушки, так что не имело большого значения, как именно она полетит на дно. Хоть Бехельф и потерял меч, когда спасался от стрел, у него появился прекрасный шанс избавиться от нее.

Бехельф опустился на колени, чтобы вытянуть ее из ямы.

Несколько секунд они приходили в себя у края провала. Больше ничего не летело в них и не падало сверху.

– Кажется, это была последняя, – произнес Бехельф.

– И как мы теперь попадем на ту сторону? – задала риторический вопрос Риччи, отряхивая пыль с многострадальной куртки.