Она старательно высматривала в пестрой, гомонящей и мельтешащей толпе губернатора де Льи или капитана Айриша, и, наконец, увидела их вместе стоящих во главе стола, вместе с Эмилиу – одним из немногих, кто оделся без лишней мишуры, в колет темно-синего цвета – и еще одним человеком в дорогом светло-зеленом камзоле. По всей видимости, то и был мистер Бехельф, в честь которого было устроено собрание.

Он стоял к ней вполоборота через половину зала от нее, но одного взгляда на него хватило Риччи для того, чтобы внутри нее завыла тревожная сирена интуиции.

«Только не смотри ему в глаза», – сказала она себе.

Но ей надо было на что-то смотреть, поэтому она уставилась на Айриша так, словно была влюбленной в него шестиклассницей. Лишь бы не рассматривать его спутников.

Бехельф повернулся, чтобы окинуть взглядом их компанию, и Риччи краем глаза отметила, как он сжал пальцы и как сдвинул ногу, словно ожидал внезапного нападения. Его взгляд – пристальный и ищущий – ощущался на коже, словно прикосновение чего-то холодного. Он скользнул по Риччи и проследовал дальше.

Она поежилась, зная, что он понял, что среди них четверых находится Вернувшийся, так же, как она поняла, что Бехельф является Вернувшимся.

У нее было преимущество – она уже виделась с Айришем и де Льи, а он видел всю ее компанию впервые, и должен был вычислить ее из четверых.

Ее внешность способствовала обману – сложно представить, что невзрачная девчушка стала капитаном самостоятельно, поэтому Бехельф начнет с того, что будет искать «серого кардинала» среди ее офицеров.

Но он узнал о ней только сейчас, и ради чего бы они с де Льи и Айришем не устроили сегодняшнее собрание, оно не преследовало целью избавиться от нее.

***

«Что бы он не задумал, сюда определенно стоило придти», – подумала Риччи при виде первой перемены блюд.

Впервые за долгое время она видела еду, которую действительно хотелось съесть – вкусно пахнущую, обильную, разнообразную и поданную на чистой красивой посуде.

«Даже если из этой вечеринки ничего не выйдет, мы точно не зря сюда пришли», – думала она, накладывая себе жареных ребрышек и примериваясь к паре следующих блюд.

Прочие пираты тоже знали толк в хорошей еде, поэтому блюда исчезали с пугающей быстротой. Риччи так старалась успевать попробовать все, не отставая от своих офицеров, что даже перестала следить за Бехельфом.

Поэтому официант с бутылкой вина на подносе появился неожиданно для нее.

– Вам подарок от мистера Бехельфа, – произнес он, ставя бутылку перед ними.

– Ух ты! – восхитился Стеф. – Да нам подали вино еще получше того, что на столах! Хотя и оно весьма неплохо.

Риччи бросила быстрый взгляд на Бехельфа, непринужденно беседующего с де Льи. Все это выглядело очень мило, но шестое чувство подсказывало ей, что оно отнюдь не является таковым.

– Я пробую первая, – заявила она, опережая Стефа.

Она наполнила бокал вином и выпила залпом, как привыкла употреблять все спиртные напитки, под осуждающим взглядом Томпсона.

Риччи надеялась, что дорогое старое вино будет на вкус лучше паршивого рома или той горчащей кислятины, что подают под видом вина в тавернах. И вкус, в самом деле, отличался, но совершенно не так, как она ожидала. Ее внутренности опалило болью, словно она проглотила пригоршню иголок, а на языке остался привкус желчи.

«Это действие яда», – осознала Риччи. – «Сильного и мгновенного яда».

– Как вам, капитан? – спросил Стеф, жадно смотря на плещущуюся в бутылке жидкость рубинового цвета.

– Превосходно, – ответила она, проверяя, цел ли у нее кончик языка, к которому все еще не вернулась чувствительность.

Она протянула бутылку Стефу, но за мгновение до того, как его ладонь коснулась стекла, разжала пальцы. Бутылка полетела на пол, превратившись в фонтанчик из вина и стеклянных осколков.

– Черт вас возьми, капитан! – воскликнул Стеф, с огорчением разглядывая растекающуюся по паркету бордовую лужу.

Только их ближайшие соседи на мгновение отвлеклись от еды, чтобы бросить на них рассеянный взгляд и вернуться к своим тарелкам.

Стеф сокрушенно вздохнул и тоже вернулся к недоеденному окороку.

«Он еще долго будет на меня дуться», – подумала Риччи. – «Но это лучше, чем наблюдать, как он умирает в мучениях. Надеюсь, Бехельф не видел, как я выпила из нее».

Пока они разбирались с бутылкой, подали десерт. Пираты не проявляли по отношению к нему такой же жадности, как во время подачи основных блюд: то ли наелись, то ли не слишком любили сладкое. Но Риччи при виде вазочек с замороженным лакомством из фруктов, обнаружила у себя второй желудок, независимый от битком набитого первого.

Она уплела свою порцию в минуту. Потом уточнила у Берта, собирается ли он есть десерт, и проглотила его порцию следом, а после того, как и она закончилась, с вожделением покосилась на вазочку перед Стефом.

– Вам станет плохо, капитан, – то ли предупредил, то ли пообещал ей он, придвигая вазочку к ней.

– Не станет, – хмыкнула Риччи, снова берясь за ложку.

Но на этот раз она даже не смогла доесть до конца, потому что желудок заболел так, словно оно проглотила ежа, и он развернулся у нее в желудке.

– Мне нужно… выйти на воздух, – прохрипела она.

«Не стоило есть так много холодного», – с опозданием осознала Риччи. – «Особенно сразу после вина с «сюрпризом» от Бехельфа».

Желудочная колика была немногим лучше отравления.

– Я же говорил, – хмыкнул Стеф.

– Вот там есть выход в сад, – сказал Берт, указав на то, что Риччи приняла за панорамные окна у ближайшей стены.

Стараясь не стонать, не хвататься за живот и не привлекать внимания, она отправилась в губернаторский сад.

***

Частично опустошив желудок и уняв тошноту, Риччи поняла, что не так уж хочет возвращаться в зал, слишком маленький для собравшегося в нем количества людей, где осталась только выпивка и танцы. Ни того, ни другого ей не хотелось, и она осталась стоять, глядя на звезды.

Через пару минут она услышала шаги.

– Кто вы и что здесь забыли? – громко спросила она, глядя на темный силуэт между подстриженными кустами.

– Если у тебя такой хороший кастильский выговор, почему ты раньше говорила с жутким английским акцентом? – спросил Эмилиу, выступая вперед.

«Попалась!» – мелькнуло в голове Риччи.

– Не хотела быть принятой за испанку, – ответила она.

Досада за свой провал помешала Риччи сразу понять одну интересную вещь: «Кастильский выговор?».

– Ты не португалец, – сделала она вывод. – Португалец бы не определил акцент с ходу. Ты испанец, как и говорил Фареска.

– Ты догадлива, – ответил он.

Риччи сильно пожалела, что не видит в темноте его лица.

– Тогда что ты делаешь среди всего этого… среди всех этих людей?

– То же, что и твой друг – спасаю себе жизнь. И стараюсь помочь тем испанцам, которым могу, как я помог твоему другу.

– Жалкое оправдание для предательства! – фыркнула Риччи.

– Какое уж есть, – ответил Эмилиу спокойно. – Любить свою страну – не значит оправдывать все зверства и глупости, которые творят люди от ее имени. Взгляните, мисс Рейнер.

Он сделал несколько шагов в сторону, и заинтригованная Риччи отравилась за ним. Миновав кусты, она ахнула от изумления, когда поняла, что они стоят на вершине склона, с которого открывается вид на бухту и открытое море с отражающимися в нем звездами.

– Рай на земле, – произнес Эмилиу.

– Который твоя страна пытается прибрать к рукам.

– Они хотят построить Великую Испанию и не понимают, что произойдет дальше. Все империи заканчиваются одинаково.

– Великий Рим, – вспомнила Риччи.

– А ты более образована, чем я думал, – удивился он. – Да, Римская Импария… и другие до нее. Империя рухнет, и моя страна будет погребена под обломками. Все повторяется.

В отличие от Риччи, он не знал будущего – даже так отрывисто и неточно, как она – но предсказывал его на удивление точно. Риччи знала, что Золотой Век Испании скоро закончится и на арену выйдут совсем другие страны.