На самом деле, не один раз, а три – четыре, если считать и случай, когда барракудцев упустила Ким – но Арни предпочла не задумываться об этом. Как и о том, что несколько лет до встречи с ними Риччи как-то выкручивалась из всех переделок.

Кану Хаорра тронул лошадь, словно собирался отправиться восвояси, но для желающего уйти он слишком медлил.

– Но раз уж ты уже здесь, может, выслушаешь, что я хочу предложить, – обманчиво небрежно заметила Арни.

Дикарь остановился. Инстинкты советовали ему убираться, но разум говорил «Почему бы и нет?».

– Говори, – повторил он.

– Я предлагаю заключить… соглашение, – сказала она. – По которому вы и «белые люди» смогут сосуществовать.

– Белые люди хотят уничтожить нас, – оскалился Кану Хаорра.

– Я ничего не имею против твоих людей, – развела руками Арни. – Пока они не мешают прогрессу. Леса и прерии огромны, – она вытащила из сумки заготовленный документ, выглядящий очень внушительно, с размашистыми подписями и красочными печатями. – Здесь описано, как далеко вы должны откочевать, чтобы не сталкиваться с «белыми людьми».

Территория по этому соглашению варварам полагалась весьма обширная, и уже лет через пять, если не раньше, поселенцы начнут претендовать и на нее тоже. Но к этому времени кости Лефницки побелеют на солнце, а дикари слишком глупы, чтобы заметить юридическую лазейку в тексте сейчас.

Арни видела, как вспыхнули глаза вождя при обещании спокойной жизни, но настороженность не пропала.

– И что ты хочешь за то, что оставишь нам часть наших земель? – спросил он, показывая свое хорошее знание людей.

– Лэя Лонгу, – ответила Арни без лишних уверток.

Он мог уйти в этот момент. И она отпустила бы его – потому что, в конце концов, его смерть лишь усилила бы мстительность Эндрю. Он ушел бы, если бы его принципы не позволяли подобного хода. Но Арни знала, что моральные принципы – вещь растяжимая.

– С ним мы можем победить без гнусных сделок, – сказал Кану Хаорра, но Арни не почувствовала уверенности в его голосе.

– Если бы «могли», то уже победили бы, – парировала Арни. – Ты и сам знаешь это. Даже до нашего появления, вы не могли справиться, а теперь перевеса в силе у вас больше нет.

Дикарь понимал, о чем она говорит – люди на подсознательном уровне чувствуют разницу между собой и контрактниками, но поскольку она лежит вне их жизненного опыта они списывают это ощущение на излишнюю мнительность.

Пусть на стороне «лесного народа» было двое контрактников и пятеро кровников против ее двоих, Арни умела быть убедительной. На ее счастье вождь не слишком ценил Риччи Рейнер и ее людей.

– У вас лишь один шанс, и это – Соглашение, – произнесла Арни.

– Духи Предков выбрали этого человека нашем Спасителем, – ответил Кану Хаорра. – Духи Предков не ошибаются.

Похоже, это был его последний довод «против», но Арни ожидала его и заготовила опровержение. Она могла бы еще пошутить на тему религии и созвучий, но решила, что каламбуры будут не к месту.

– Я тоже уверена, что они не ошиблись, – сказала она. – Духи Предков выбрали Лэя Лонгу для того, чтобы спасти твой народ. Но они ведь не уточняли, каким именно способом он вас спасет?

***

Ночь приближалась неуловимо и быстро, а Эндрю и Кану Хаорра все еще не вернулись, и легкая нервозность Риччи по поводу их поездки начала превращаться в панику.

«Я не должна была отпускать его одного с этим разукрашенным идиотом», – выругала она себя.

Но Эндрю был очень убедителен.

«Я должен узнать, что произошло с людьми, которые сотрудничали со мной в Счастливом», – сказал он.

Риччи не нашла в себе сил сказать, что если кто-то из его информаторов не был выявлен и уничтожен Джеем или Гиньо, то уж беспокоиться о них явно не стоило.

Она попыталась набиться ему в компанию, но Эндрю привел веские доводы против.

«Кто-то должен защищать лагерь», – сказал он. – «И они не знают тебя, поэтому испугаются».

Риччи сдалась и осталась в лагере. Но сейчас она думала, что лучше было бы ей тайком последовать за ними. Пока не стемнело и по горячим следам, потому что она была скверным следопытом.

Она отловила одного из дикарей, которого часто видела рядом с Кану Хаорра и задала ему вопрос:

– Тебе не кажется, что Лэя Лонги и вашего вождя нет уже слишком долго?

Дикарь посмотрел на нее с опаской и непониманием:

– Вождь сказал, что они вернутся утром, – ответил он.

Риччи была совершенно уверена, что Эндрю произнес слова «к ужину». Кто-то из них ошибся или… солгал?

В любом случае, поняла она, спасательной операции не собрать раньше завтрашнего дня. Не с ее влиянием опровергнуть слова вождя.

Она отправилась на ночлег с тяжелым сердцем и подозрениями.

«Возможно, просто лошадь понесла, и Кану сломал ногу. Возможно, они слегка заблудились. Ага, или решили завернуть в Йеллоустоун и пообедать с губернатором», – безуспешно пыталась она успокоить себя.

В этом мире, полном неожиданно подстерегающих опасностей, с ними могло произойти все, что угодно.

========== Третий шанс ==========

Риччи проснулась от звука шагов Стефа – их она узнала бы из миллиона. Но не подала виду, что уже не спит, как сделала бы, будь на его месте Берт, Мэл или кто-то другой. Риччи дождалась, пока Томпсон войдет в палатку, прикоснется к ее плечу и произнесет:

– Капитан?

И тогда Риччи открыла глаза, села в постели из веток и шкур, зевнула и потянулась, задев локтем Стефа в тесном пространстве хижины.

– Что случилось? – спросила она.

Томпсон выглядел встревоженным, но не паникующим – как при появлении на горизонте неизвестного паруса, а не получении пробоины. Судя по звукам, доносящимся снаружи, стояла глубокая ночь, а Стеф не стал бы поднимать ее ради пустяка.

– Самый разукрашенный из дикарей вернулся, – сказал он.

Риччи мгновенно поняла, что значат эти слова, но на всякий случай уточнила:

– Один?

Томпсон кивнул.

Накинуть куртку и сунуть ноги в ботинки заняло у нее не больше двух секунд.

– Поднимай всех, – приказала Риччи. – Выслушаем, что он скажет.

Из землянки она выползла под шум пробуждающего лагеря.

***

– Белолицые напали на нас неожиданно и схватили Лонгу, – сказал Кану Хаорра, сидя перед наспех разожженным костром и поспешно собранным военным советом. – Только с помощью Духов Великих Предков мне удалось уйти.

На голове его мокла кровью травяная повязка, а вся поза выражала скорбь, но Риччи по причине, которую не могла даже оформить в слова, не верила ни единому его слову.

– Нашего великого брата постигнет участь, которую белые люди назначили своим врагам, – продолжил Кану Хаорра. – Да будут милосердны к нам боги.

– Он еще жив?! – Риччи сорвалась с места.

Она была уверена, что Лонга не сдался живым.

– Они не позволят этому продлиться долго, – ответил Кану Хаорра.

Риччи прокляла про себя примитивную псевдодемократию племени, требующую долгих пустословий по каждому поводу.

– Тогда надо собрать отряд немедленно! – воскликнула она.

В отсутствии Лонги тащить эту неповоротливую машину принятия решений придется ей.

– Мы будем в Счастливом еще до рассвета, – объявила Риччи. – Не станут же они вешать Лэя при свете факелов!

Но все, чей взгляд Риччи пыталась поймать, отворачивали головы.

– Он рисковал жизнью, чтобы защитить вас!

– Удача отвернулась от нашего великого белого брата, – произнес Кану Хаорра, когда пауза стала совершенно неловкой. – Мы ничем не можем помочь ему.

– Что же вы собираетесь делать… без Лонги? – растерялась Риччи.

– Мы уйдем в те земли, где нет белых людей, – ответил Кану Хаорра.

Никто – ни дряхлый старик, ни вчера взявший в руки боевой топор воин – не сказал ни слова против.

Было похоже, что Риччи ошиблась, и власть в племени была куда более централизована, чем ей казалось.