***

В лунном свете, замедлив лошадей до шага, они въехали в Йеллоустоун – город, который им предстояло покинуть с триумфом или не покинуть вовсе.

– Эта женщина ведь не станет охранять преступников лично? – спросила Юли, поежившись.

Стеф на ее месте не спустил бы глаз, с таких пленников, как Риччи и Лэй, но Арни Гиньо выглядела слишком большой любительницей комфорта для того, чтобы провести бессонную ночь в тюрьме.

– Нам надо как-то отвлечь охранников, – сказал Берт. – Что ты думаешь, Томпсон?

– Стандартный маневр, – бросил Стеф, чувствуя себя отчасти в своей среде. – Женщины и вино. То есть, ром… То есть виски.

– И где ты собираешься раздобыть выпивку посреди ночи? – спросила Юли.

– Рад, что ты не спрашиваешь, где я собираюсь найти женщин.

– Риччи будет мне за это очень-очень много должна, – вздохнула она.

На их счастье один из салунов Йеллоустоуна еще работал, несмотря на позднее время.

– Я просто возьму пару бутылок, – сказал Стеф. – Не привлекая ничьего внимания.

Ему почти удалось: он без проблем купил местное пойло, направился к выходу и… встретился взглядом с Кимберли Уиллис, сидящей за одним из столов.

Стеф узнал ее мгновенно, и она его тоже – даже муть в ее глазах слегка прояснилась.

Он застыл на месте. Они оба были вооружены прекрасными пистолетами из будущего, и с учетом стоящей перед Ким почти пустой бутылки у него имелся шанс победить в перестрелке, каким бы замечательным стрелком она не была. Вот только если он застрелит в салуне кого-то в форме работника железнодорожной компании, то уничтожит все шансы на освобождение Риччи.

Ким заговорила первой.

– Пришел посмотреть на смерть своей хозяйки, а, красавчик?

В ее хриплом голосе сквозила насмешка и пренебрежение настолько глубокое, и Стеф вынужден был напомнить себе, что бить женщин неприлично. А сейчас еще и неразумно.

– А ты рада возможности выслужиться перед своей? – ответил он.

Лицо Ким исказила гримаса.

– Не-е, – протянула она, хватаясь за бутылку, как утопающий за обломок доски. – Тогда ведь придется объяснять, что я здесь делаю, а что я могу здесь делать? Но у нас же только Льюис можно пить – ему-то комендант нальет, когда будет лапать за колени.

Она раскраснелась – то ли от выпивки, то ли от злости.

– Благодарю, – пробормотал Стеф. – Купить тебе выпивку?

– Иди к черту! Хотя… надо взять у тебя в долг, раз уж завтра к полудню ты умрешь.

– Откуда ты знаешь? – не сдержался он. – Все может быть.

– Что ваша шайка может против контрактницы? – хмыкнула Ким. Кровники, вроде нас, всего лишь чуть более полезный мусор.

Стеф не сразу подобрал слова.

– Я все равно попытаюсь, – произнес он твердо, забыв, что перед ним человек из стана врага. – Хоть мы и не Вернувшиеся, но кое-чего стоим. И я разнесу эту проклятую тюрьму по камешкам, но вытащу Риччи!

– Говори, что хочешь, – пробормотала Ким. – Завтра увидишь своего капитана последний раз. И почему тюрьму? Ведь их держат в поезде.

Ким, кажется, утратила остатки связи с реальностью.

Стеф вылетел из салуна со скоростью скаковой лошади.

– Их держат в поезде! – сообщил он, бросив бутылки Мэлу. – Мы меняем план!

– Почему? – удивился Берт. – Какая разница: камера или вагон?

– Огромная!

Стеф поспешил посвятить остальных в свой проект.

– Поезд двигается. А солдаты едва ли охраняют кабину так же тщательно, как вагон с заключенными. Мы угоним поезд, и за городом с помощью дикарей разберемся с охраной.

– Но ведь машинисты не ночуют в поезде, а никто из нас не умеет управлять паровозом, – возразил Берт.

– Риччи рассказала мне, – опроверг его довод Стеф. – Это нетрудно. Я ведь управлял автомобилем, а это сложнее.

Риччи мигом отмела бы этот аргумент, как безнадежно фальшивый, но никто из них не был ею, и они согласились.

Иногда Стеф думал, что каким-то образом заразился от Риччи образом мыслей. Или же он всегда был таким?

***

– Вагон окружен охраной так, что таракан не проскочит, – констатировал Берт.

Стеф вынужден был согласиться: охрана у дверей, охрана у задней стены, охрана в тамбурах между вагонами и, возможно, охрана внутри. Хотя едва ли кто-то согласится остаться с Рейнер и самым опасным преступником фронтира в одном помещении. Но все равно много солдат. Слишком много для них четверых.

– За нами будет погоня, – сказал Берт. – Даже не заикайся, что мы сможем сделать это незаметно, потому что мы, как пить дать, поднимем на уши весь город до того, как подойдем к рельсам.

– У тебя есть другой план? – прямо спросил он.

– Просто помни об этом. Не переживу еще одну чертову скачку. Да и лошади уже в мыле.

– А что будет с лошадьми? – спохватилась Юли.

– Оставим их здесь, – бросил Стеф, не задумываясь. – Потом заберем. Здесь полно лошадей, никто и не обратит внимания на наших.

Если они обойдутся всего лишь потерей лошадей, то могут считать себя счастливчиками.

– Погоня начнется сразу же, – продолжил Берт давить на слабое место в его плане. – У них свежие лошади, и они догонят поезд, если у нас не будет отрыва.

Риччи и Лэй обсуждали разницу скоростей и выносливости при планировании захвата поезда, и Стеф тоже понимал, что без отрыва у них мало шансов. Но они все же были, а другого плана у него не было.

– Могу я предложить вам место для лошадей и, возможно, решение вашей проблемы?

В первую секунду Стеф решил, что с ним заговорил кусок темноты. Впрочем, и в последующие пять. Пришлось напрячь глаза, чтобы разглядеть человека в черной шляпе, черном плаще и – весьма последовательно – черных сапогах.

– Тень! – ахнула Юли.

– Он самый, – произнес человек в черной маске, стоящий против лунного света, так что они не могли рассмотреть даже цвет его глаз. – Вы слышали обо мне?

Вопросом эта фраза была лишь из вежливости.

– Конечно, – выдохнула Юли, выглядя неприлично восторженной. – Мы даже встречались.

– Да, – кивнул Берт. – В «Золотой кружке».

– Я вас тоже помню, – ответил Тень. – Вас, и девушку в брюках под юбкой. Я слышал о ней кое-что интересное.

– Мы тоже о вас много слышали.

У Стефа было лишь два вопроса.

На первый отвечали истории у вечерних костров, которые заканчивались чем-то вроде «и весь отряд полетел на землю с лошадей вместе с седлами, а комендант прямо в самую глубокую лужу». Тень можно было назвать специалистом по уходу от преследователей.

– С чего тебе помогать нам? – задал Стеф второй и важнейший вопрос в их положении.

– Потому что вы враги губернатора, коменданта и той не слишком приятной и очень самонадеянной леди, которая недавно появилась в городе, – ответил Тень. – И вы собираетесь освободить других врагов этой компании. Этого достаточно.

Их время стремительно истекало, и Стеф решил не задавать больше вопросов. Если бы этот не признающий разнообразия цветов в одежде парень хотел их смерти, он мог просто поднять шум.

Тень даст им чуть больше времени, или исчезнет с их лошадьми, или попадет на виселицу вместо них, или отправится на виселицу вместе с ними. Стеф не мог предсказать, какой из вариантов будущего сбудется. Он просто протянул Тени свои поводья.

– Благодарю тебя от всего экипажа Риччи Рейнер, – сказал он. – И от имени Лэя Лонги, конечно.

Юли подарила этому монохромному типу платок, конечно же.

***

В кабине поезда кто-то спал, свернувшись на полу в куче тряпья, и Стеф разбудил его легким пинком.

Ворох развернулся, устремил к ним вымазанное сажей лицо и приготовился возмущаться, но увидел пистолеты в их руках и сразу передумал.

– Ты умеешь водить… управлять… ты можешь тронуть эту махину с места? – с ходу спросил Стеф.

– Я всего лишь помощник кочегара, – промямлил тот, скорее удивленный вопросом, чем напуганный.

Стеф понятия не имел, что означала эта должность. Он даже не знал, что для управления поездом нужен целый экипаж, а не один человек, как для управления автомобилем, но сейчас было не время демонстрировать свою неосведомленность.