– Ты так решила потому, что я не прикончила Кимберли?

– Ты убивала кого-нибудь для развлечения? Или потому, что убить тебе было проще, чем отпустить?

– Я убивала тех, кто был слабее меня и тех, кого вовсе не хотела убивать.

– А собираешься ли ты убить меня, Рейнер?

– Нет, – честно призналась Риччи.

– Иначе ты закончила бы нашу схватку в пустыне. А еще теперь ты знаешь, что за такими, как мы, идет охота, и нуждаешься в моем опыте, чтобы уйти от нее. Ты боишься, что твои люди пострадают.

Риччи признала, что Гиньо действительно разбирается в людях. Что не слишком поразительно для Вернувшейся ста двадцати с лишним лет.

– Так ты хочешь выпить? – спросила Гиньо. – Если не пошевелишься, все выпью сама.

– Не стоило беспокоиться, – сказала Риччи. – Я могу сама позаботиться о себе.

– Тебе не продадут в баре без документов.

– С чего ты взяла, что я вообще хочу пить?

– Тогда ты редкое исключение, – Гиньо долила еще мартини в свой стакан. – Из всех контрактников, что я знала, включая себя. Всем нам нужна анестезия от реальности.

Она была права. К тому же отказываться выпить с союзником невежливо. Поэтому Риччи взяла второй стакан и налила в него содержимого бутылки на пару глотков.

– За наше сотрудничестве, Гиньо, – сказала она.

– Зови меня Арни, – ответила та. – Раз уж мы пьем вместе.

Риччи полагала, что это у нее странное имя.

– Арни?

– Сокращенное от Арнетта. И не вздумай звать меня так.

В голосе Гиньо звучала прямая угроза.

– Принято. Итак, за наше сотрудничество!

– За наш союз, – кивнула Арни. – После окончания которого я убью тебя и заберу твой меч.

– Попытаешься, – поправила ее Риччи, решая, что алкоголь с его свойством сглаживать шероховатости в отношениях не будет лишним.

Может, он и не действовал долго, но на некоторое время дарил чувство спокойствия и отстраненности. Сознание, как будто, заволакивало легкой дымкой.

К сожалению, на вкус мартини был еще гаже рома. А еще после употребления ее тянуло поговорить о всяких вещах.

– Что в нем такого особенного? – спросила она. – В моем мече?

– Ты же знаешь его возможности.

– Я имею в виду – почему он такой особенный? Он выглядит как обычный меч, и я не верю в волшебство.

– Он – часть оружия, которое создано богом и способно убить бога, – ответила Арни уверенно, как хорошо разбирающийся в предмете человек.

– Какого бога? Ты о божках тех индейцев, что построили храм на горе, в котором я нашла меч?

– Я не о мифических фигурах говорю, а о настоящих богах – тех, что создали все миры.

– Они существуют? – изумилась Риччи. – Я не верю в богов.

– Даже после того, как заключила сделку с одним из них?

Риччи выронила стакан.

«Человек Без Лица…»

– Он бог?

Это с трудом укладывалось в голове. Но, с другой стороны, у нее никогда не имелось другой версии, чтобы с ходу отвергнуть эту.

– Проигравший бог, – добавила Арни. – Неудачник, как все мы, иначе к чему ему заключать с нами сделки.

– Откуда ты знаешь об этом? – спросила Риччи, у которой кружилась голова от полученных сведений и от выпитого мартини.

После долгих лет бегства у Гиньо могла поехать крыша, и она просто выдумала себе собственную безумную религию, как Таммер.

– У меня есть козырь, – сказала Арни. – Не такой сильный, как у тебя, но у меня есть Книга.

Риччи не сомневалась, что последнее слово произносится с большой буквы.

Гиньо потянулась и вытащила из-под подушки толстый альбом, едко пахнущий гарью, но невредимый.

– Ради этого ты рисковала жизнью в огне? – спросила Риччи, скептично разглядывая книгу. – Твое сокровище?

– Твой меч тоже не выглядит одной из ценнейших вещей во Вселенной, – напомнила Арни.

Риччи примирительно вскинула руки.

– Ладно. Так что это такое?

– Древняя копия с еще более древнего текста.

Книга выглядела сильно потрепанной и обожженной

– Это из-за того пожара в участке? – спросила Риччи, чувствуя себя виноватой. – Прости.

– Нет, – отмахнулась Арни. – Будь это из-за тебя, я бы убила тебя на месте. Это случилось гораздо раньше. Думаю, где-то сразу после создания. Страницы не выдержали содержания.

Сначала Риччи решила, что Гиньо рассказывает легенду – красивую сказку, ведь в пожаре нет ничего необычного. Но после взгляда на последние страницы, она изменила мнение – никакой пожар не смог бы оплавить их посередине, оставив аккуратную чистую рамку полей.

Она открыла первую и провела рукой по высеченным на бумаге знакам, непохожим ни на один из известных ей языков, хотя ей всегда удавалось прочесть любой текст. Риччи всмотрелась в них пристальней, и внезапно ее мозг ошпарило, как будто светошумовая граната взорвалась у нее под черепом.

Вспышка света… Света, заливающего большой зал… Похожий на храм, где она достала меч, и не похожий. Его стены покрыты рисунками.

Он на мгновение нарисовался перед ее глазами и пропал, словно погас.

– Этот язык, – пробормотала она. – Я могу его понять, но он словно выжигает образы у меня в голове! Что это…

– Полагаю, записано с изначального языка, – сказала Арни. – Но не он сам, иначе наши мозги расплавились бы. Как твой меч – не то оружие, что держал в руках бог, но лишь его крошечная частица.

Риччи прикинула количество страниц в книге – не менее пяти или шести десятков. Она попыталась определить материал, но не смогла – на ощупь он походил на камень, но был слишком легок, тонок и гибок.

– Нелегко прочесть то, что записано таким образом, – заметила она, не спеша переворачивать лист.

Его воздействие на разум было, как она надеялась, безопасным, но точно не приятным.

– У меня ушло немало времени, чтобы одолеть эту книгу, – сказала Арни. – После пары абзацев чувствуешь себя так, словно закинулась хорошей дозой.

Риччи поспешно отвела взгляд подальше от книги.

– Так и о чем же в ней говорится?

– О создании мира.

– Большой взрыв я проходила в школе и даже помню это. Есть там что-то более злободневное?

– Ты это услышишь, если прекратишь меня перебивать. Там есть и о Демоне Тумана, и о нас…

– Прямо обо мне?

– Ты будешь слушать или нет?

– Все-все, молчу.

– Мир был создан двумя… сущностями. Их имена занимают по нескольку страниц. Одного из них мы обычно зовем Демоном Тумана. – «Человек Без Лица», – мысленно добавила Риччи. – О втором контрактники обычно не говорят, потому что никому не охота быть им услышанным. Буду звать его, скажем, «Хранитель Времен». Вдвоем они создали Вселенную – все миры и все в мирах, включая людей. А потом они… разошлись во мнениях насчет того, какими должны быть миры – и люди. И все закончилось битвой.

– Они были любовниками? – спросила Риччи, испытывая легкое дежа-вю.

– В Книге об этом не написали. Почему ты спросила?

– Два единственных в своем роде существа… Тогда бы это походило на один древний индейский миф.

– Все наши легенды искаженные отражения этой. Но, думаю, они были слишком далеки от людей, чтобы понятие «секс» относилось к ним. Так вот, они дрались. Хотя их силы были почти равны, один из них проиграл. В Книге не сказано, почему. Вероятно, ему просто не повезло.

– Но если Человек Без Лица… то есть Демон Тумана проиграл, то как он…

– Он успел разделить свою «тень» и спрятать ее, поэтому не был уничтожен окончательно, и оказался вне досягаемости Хранителя Времен. По сути, их битва продолжается до сих пор. И мы все – пешки в ней.

– А где он спрятал свою тень там сказано?

– В человеческих душах, – Арни выдержала паузу. – В каждом из нас есть немного тени Демона Тумана. И потому мы можем ненавидеть, завидовать, уничтожать… и любить.

Риччи даже пожалела, что не может прочесть легенду в Книге – в мысленных образах она впечатляла бы еще больше. Но даже после одной картинки ее все еще потряхивало.

– О чем еще в ней говорится? – спросила она, жадно впитывая информацию. Ей казалось, что она приближается к разгадке какой-то тайны… или, хотя бы, самой загадке.