— По Тартару.

Пинегин кивнул и перевел разговор на другую тему. Он знал, какую роль сыграл Грехов в конфликтной ситуации контакта на Тартаре.

— Ты ждешь чего-то еще? — спросил он. — С Землей связи пока нет, на время операции. Я понимаю, Полина… Попробуем связаться через ретранслятор, я потом дам знать. Не волнуйся, все будет хорошо.

Грехов прищурился, слабо усмехнулся.

— Философ ты, однако…

Посидев минуту, он протянул руку и выключил связь. Тень грусти промелькнула на его лице так быстро, что ее заметил только сидевший рядом внимательный Игорь Забара.

— Вот и наша минута пришла, — проговорил наконец заместитель начальника отдела, — уходить и прощаться без слов…

Они уходили последними.

Туман у модуля так и не рассеялся: то ли корабль сел в болотистой низине, то ли это было особенностью местной природы. Обходя круглое тело модуля, Грехов спугнул стайку каких-то молчаливых существ и включил антиграв.

Все трое выскочили из туманного одеяла прямо под серебристым шариком телезонда и направились в сторону моренной гряды под названием Форт Надежды, к границе подконтрольного группе района.

Редкие туристы и многочисленные исследователи посещали эту планету просто: входили в кабину таймфага на Земле и спустя мгновение выходили из кабины приемного таймфага на планете. Но именно присутствие на Конкусе стационарного ТФ-комплекса и увеличивало опасность положения: несмотря на то что пассажирское сообщение Конкуса с Землей было временно приостановлено, все же для сверхоборотня самым удобным местом засады является таймфаг, а также поселки исследователей и туристов вокруг него.

Экзоскелетный костюм почти не увеличивал массивность и объем человеческого тела, и двести километров до Форта Надежды они преодолели за три четверти часа. Отсюда и следовало начинать патрульное барражирование вдоль полосы обитаемой земли, в центре которой находилась станция ТФ-сообщения.

С воздуха моренный вал, источенный эрозией, действительно напоминал полуразрушенные каменные постройки, вернее, многокилометровую каменную стену с бойницами и башнями, и Грехов понял планетографов, давших следу древнего ледника название Форт Надежды.

У одной из башен они спланировали на почву, и Грехов проверил связь с остальными группами. Все складывалось нормально: спасатели и пограничники начали патрулирование, ничего подозрительного за это время не наблюдалось.

— Пойдем и мы, — сказал Грехов, оглядывая напарников. Шебранн был хмур и рассеян, но и это было в порядке вещей. Главное, чтобы урок пошел впрок. Второго спутника, Забару, Грехов знал давно и был спокоен за него во всех смыслах. — Вперед пойду я и… Шебранн. Ты, Игорь, пойдешь страхующим. Следи не столько за обстановкой, сколько за нами. Держись метрах в двухстах, но не отставай.

— За тылы не беспокойся, командир.

— Поначалу, думаю, осмотрим таймфаг и его окрестности. Потом поселок биологов и всю остальную территорию. Ну, вперед!

Грехов полого поднялся в воздух, сориентировался и направился к небольшому ржавому облачку на горизонте — единственному объекту, нарушающему серую «гармонию» Конкуса в этом районе.

ТФ-комплекс открылся неожиданно за крепью пузырчатых растений в котловине: голубая искусственная платформа с жилыми коттеджами, эллингом для прогулочных аппаратов и техническим центром. Самой примечательной чертой комплекса была приемная ТФ-камера, построенная в стиле «модерн», — эллипсоид, рассеченный тремя плоскостями. Передающая камера была построена в стиле «ретро» — миниатюрный замок с зубчатыми стенами и башенками.

Грехов посмотрел на часы, хмыкнул и опустился за полкилометра до платформы, жестом давая понять Забаре, что тот должен остаться здесь.

— Пройдемся пешком. Посмотрим издали на работу персонала. Потом проверим границы квадрата.

Лес у ТФ-комплекса был редкий, похожий на свежую посадку. Деревья в нем достигали высоты всего двух-трех метров и напоминали пыльно-прозрачных водянистых осьминогов с ветвями-щупальцами, утыканными присосками-щупальцами. В этом лесу невозможно было спрятаться, он просматривался метров на двести вперед, и тем не менее оказалось, что в нем прятались… нет, не люди. Гуманоиды — может быть, но не люди.

Разведчики успели пройти половину расстояния до платформы с тайм-фагом, и в это время на них со всех сторон набросились странные существа, не то заросшие густой серой шерстью, не то одетые в пушистые комбинезоны. Руки и ноги — вполне человеческие, а головы напомнили Грехову стереографии из цикла «Вещи смотрят на нас»: круглые башни с глазами-бойницами, ртом-дверью и конической макушкой-вершиной. Носов у незнакомцев не было совсем.

Грехов реагировал мгновенно, мозг работал ясно и четко, страха не было.

— Беги! — выдохнул он.

Шебранн заколебался, не отрывая взгляда от стремительно приближавшихся серых фигур.

— Беги же! — глухо рявкнул Грехов и с силой толкнул пограничника в спину. Шебранн включил антиграв, стал подниматься в воздух, но двое серых прыгнули следом, схватили за ноги, остальные бросились на Габриэля. Оружия у них не было, и Грехов не стал вытаскивать «универсал». Не потому, что это было бы «не по-джентльменски», а потому что всегда помнил завет Даль-разведчиков: применять оружие только в случае прямой угрозы для жизни.

Все дальнейшее произошло в течение полуминуты.

Шебранн наконец смог освободиться от захвата серых и свечой взмыл в воздух, подавая сигнал тревоги. Забара уже мчался к ним на полной скорости, но опаздывал.

Грехов увернулся от первого нападавшего, схватил второго за шею и ударил приблизившегося сзади обеими ногами в прыжке. Падая, увлек, противника за собой и с трудом перебросил через себя, удивляясь неожиданной его массе: весил серый нечеловек килограммов двести. Мгновенно вскочив, Габриэль оказался лицом к лицу с двумя оставшимися серыми, не успевшими вмешаться в схватку. Азарта не было, был холодный расчет и желание объясниться.

— Послушайте… — начал он, но договорить ему не дали. — Что же вы, ребята, так невежливы?

Выпад в живот, нырок под стремительный ответный удар. Еще выпад, тяжелый удар в плечо. Еще двое сзади. Одного в лицо, второго боковым «косым флинтом», третьего на себя и сверху «цепом»… Четвертый все же успел зацепить — словно молотком ахнул! Габриэль отлетел в сторону. На ногах, однако, удержался, помог экзоскелетон, — но по достоинству оценил чудовищную силу противника. «Вот тебе и контакт! — мелькнула мысль. — Обыкновенная, ничем не спровоцированная драка!» Грехов уклонился от нового удара, не слыша, как Забара и Шебранн кричат: «Держись, командир!», перехватил длинную серую руку, рванувшуюся к нему, завел ее за себя и вбок, одновременно делая поворот вправо. Серый переломился в поясе, и тогда Грехов рубанул его сверху по безобразно толстой шее, вкладывая в удар всю силу и мощь скелетона.

В следующее мгновение Грехов нырнул вниз, под руки очухавшихся серых, перекатился на бок и включил антиграв, дав полную тягу. От перегрузки едва не потерял сознание.

Серых внизу словно ветром сдуло, исчезли как тени. Сквозь прорвавшиеся извне звуки конкусского вечера донесся тихий отчетливый свист, и с высоты сотни метров, куда унес его антиграв, Грехов увидел, как недалекая поверхность платформы таймфага исказилась, задрала края вверх, превращаясь в кокон, и на человека надвинулось нечто, напоминающее гигантское черное яйцо.

Удар столкновения, которого не удалось избежать, бросил Грехова вниз, в заросли пузырчатого кустарника. Переворачиваясь на спину, он достал «универсал», но выстрелить не успел: одолела внезапная слабость, все стало безразлично. «Уйдет!» — вяло подумал Грехов, роняя оружие.

С громовым ударом черное пятно сверхоборотня исчезло. А еще через некоторое время яркий белый свет упал сверху и огромный диск, ощетинившийся «рогами» антенн, придавил ложбину. Крейсер «Ильмус» опоздал всего на минуту.