— Хочу!
Но вместо совета мама вдруг округляет глаза и вскрикивает. А Нира рядом с ней начинает биться в конвульсиях. Это уже не просто судороги, это приступ эпилепсии. Миг, и я оказываюсь рядом.
— Не трогай ее! — останавливаю маму.
Сама слежу за Нирой. И мысленно отсчитываю секунды приступа.
— Что… что с ней! Господи, Адри, она описалась!
На светло-коричневой коже дивана и правда расплывается лужа.
— Да, такое бывает. — отвечаю я. — Ну, милая, ну все хорошо. Ф-ф-фак! С какой дури то?!
Приступ длится почти двадцать секунд, а затем отступает. И оставляет Ниру с круглыми глазами, тяжело дышащую и дрожащую.
— Мам, принеси плед. — прошу я.
— Адри, что с ней?
Я понимаю состояние мамы. Она не ветеринар, а со стороны такой приступ смотрится жутко.
— Эпилепсия. Не знаю пока отчего. Но попробую выяснить.
Я укутываю Ниру в плед, и отдаю маме. Пока та воркует над ней, вытираю диван, а потом сажусь с планшетом.
— Так… — бормочу себе под нос. — Возраст десять лет. Давай, Нира, еще раз пройдемся по твоим анализам и обследованиям. Трам-пам-пам.
Я отрываюсь от планшета только часа через три. Голова гудит от информации. А вопросов стало ничуть не меньше. В чем-то Дейв прав, нам всем тяжело соображать, когда дело касается кого-то близкого. А Ниру я успела полюбить. И теперь ловлю себя на растерянности, на ощущении бессилии.
А еще хочется кое-что сделать. Очень хочется. И потому я этого не сделаю.
Тем более, если эпилепсия у Ниры врожденная, то тут только наблюдать. И поддерживать.
Еще и Рэй приходит домой. Уставший, явно мечтающий упасть куда-нибудь и просто лежать. Уж не знаю, что у него сегодня было на работе, но выглядит отчим так, точно разгружал вагоны.
— Я ее с собой заберу. — сообщает он, едва узнает, что случилось с Нирой.
Сгребает обалдевшую кошку в охапку и поднимается по лестнице.
— Только в кровать не писать. — слышу я его голос, удивительно нежный. — Слышишь, мисс Морщинка, не сметь прудить в мою постель. Слушай, ты чего надумала то болеть? Ты вообще в курсе, что болеть вредно?
— Вы ребенка родить не думаете? — интересуюсь я у мамы. — Кажется, у кого-то некуда родительскую любовь девать.
— М-да-а-а-а-а. — только и тянет озадаченная мама. Глаза у нее блестят как-то странно.
— Знаешь, — продолжает она. — Я ж что сказать то хотела, меня тут Нира отвлекла. Иногда стоит прислушиваться к тому, что называют "интуицией". У женщин она очень часто срабатывает в нужном направлении. Другое дело, что ее порой можно перепутать с дуростью. Но тут уже надо учить различать.
— Мам, а если кратко? У меня голова забита диагнозом Ниры и…
— Может, тот мужчина просто для тебя как запретный плод? Может, если его надкусить, он окажется червивым?
Мама выдерживает театральную паузу, а затем отправляется наверх. Прихватив с собой кувшин с лимонадом и пару стаканов.
— Э-э-э… — только и могу протянуть я вслед ей.
— Нет-нет, дочь, сама решай и сама понимай, что я имела в виду.
— Ну е-мое-е-е!
Я откидываюсь на спинку дивана, прикрываю глаза. Очень зря, потому что перед глазами — глаза Дейва, на губах — вкус его губ. А тело начинает гореть только лишь от мысли, что он может меня коснуться.
Не уверена, что это "яблоко" окажется червивым. Более того, в глубине души зреет уверенность: если что-то произойдет, то я не смогу ограничиться одним "глотком". Мне понадобиться больше, гораздо больше.
Возможно, все дело в том, что у меня очень давно не было мужчины.
Но тогда почему другие не вызывают такой реакции? Рядом с тем же Робби я спокойна и сдержанна.
— Ф-ф-фа-а-ак! — издаю стон куда-то в пространство гостиной.
За окном уже сумерки, весенний воздух вливается из открытой двери на задний двор. Пьянящий запах, коварный. Под его воздействием совет мамы кажется все более логичным. Ведь я очень увлекающаяся личность. Вдруг и правда, Дейв меня интересует как нечто недоступное? Ведь не зря же многие фанатеют от музыкантов, артистов и так далее. Почему бы мне не фанатеть от ветеринара? Он все-таки жизни спасает и все такое.
Проблема в том, что фанатка из меня паршивая. Я вижу в Дейве недостатки, но они меня хоть и бесят, но не отвращают. Я не могу смотреть на него, затаив дыхание. Не могу глотать каждое слово и кивать восторженно.
Но при этом сейчас мне хочется позвонить. Наверное, ужасно непрофессионально, но я уверена, что рядом с ним смогу собраться и продумать план обследования Ниры.
— Сама смогу! — издаю тихое шипение. — Я тоже ветеринар!
А самой аж смешно. Точно маленькая девочка, топающая ногой перед взрослым дядей.
* * *
"Адри, я заберу тебя сам. Через час буду".
Я моргаю осоловело. Только что видела сон, в котором Дейв, мой бывший и еще куча народа смешались в странных эпизодах. Там еще были самолеты с прозрачными крышами, инопланетяне и что-то еще. Сны мне всегда снятся немного сумасшедшие, о них то рассказывать неловко.
За окном только-только занимается рассвет, но соловей под окном решил, что пора начать распевку. Из приоткрытого окна тянет прохладой, так что приходится натянуть на плечи одеяло.
"Адри, я заберу тебя сам. Через час буду".
Я перечитываю еще раз пять, не меньше. И ведь, паршивец такой, выбора мне не оставляет. Куда подъезжать не сказал, я уже пообещала, что поеду.
Еще и поцелуй этот вчерашний. Сейчас я не знаю как вести себя с Дейвом. Точнее, знаю, но и боюсь, и стесняюсь. И вообще точно школьница перед первым свиданием с самым популярным парнем школы. Никогда такого не замечала за собой.
У меня час. Я почему-то не сомневаюсь, что Дейв приедет и вытащит меня из дома. Причем сделает так вежливо, что отчим и мама сами меня ему отдадут. Еще и платочками вслед помашут.
В итоге я вскакиваю и начинаю метаться по комнате в шортах и майке. Потом останавливаюсь и на цыпочках бегу в ванную. Там контрастный душ смывает остатки сна. Я безжалостно расчесываю волосы, пока они не начинают падать на плечи блестящей волной. А после стягиваю их в хвост. Крем, защита от солнца и немного затонировать синяки под глазами. Они меня всегда выводят из себя.
Родители спят, только Нира с сонным видом ходит за мной по пятам. Явно выпрашивает есть.
— Немного. — предупреждаю ее строго. — И не подлизывайся, у тебя расписание на холодильнике висит. Изучи для разнообразия.
Нира зевает и всем своим видом говорит, что в расписаниях не нуждается. А я продолжаю с ней беседовать, чтобы хоть немного успокоиться. Но сердце все равно колотится так, что даже немного не хватает воздуха.
Я хватаю телефон, едва он начинает вибрировать. Вместе с ним внутри меня тоже что-то вибрирует. И ладони становятся влажными.
Да что ж такое то? Это просто мужчина! И это даже не свидание!
Себе то хоть не ври, шепчет нечто внутри меня. Ехать рано утром по винодельням, весной, да ее в компании его кузена и золовки. Ну да, нефига не свидание, а деловая встреча.
— Да. — выдыхаю в трубку. Выходит едва слышно, но Дейв весело отвечает.
— Я уже возле дома, Адри. Ты еще спишь? Или все же готова выходить.
— Сейчас. — отвечаю коротко и первой разрываю разговор.
Ф-ф-фак, руки, руки дрожат. Я смотрю на пальцы с бесцветным коротким маникюром. Эй, прекратите трястись!
И буквально через пару минут выхожу из дома. С сумкой через плечо и курткой на плечах. Погода сейчас такая, что проще перестраховаться и взять что-нибудь теплое.
Знакомая машина рядом с домом. А Дейв видимо решает поиграть в джентльмена. Потому и стоит рядом с ней, сияя улыбкой. Такой искренней, что я сглатываю и мысленно говорю "мамочки".
На нем обычные синие джинсы и темно-серая рубашка, поверх наброшена кожаная куртка. Небритость прибавляет плюс сто к харизме, как и черти в глазах. На таких мужчин оглядываются, их приглашают сняться в рекламе чего-то брутального.
