— Пообедаем? Тут неподалеку отличное кафе. Вьетнамская кухня…ты к ней как относишься?

— Я…

Меня перебивает крайне мрачный голос Дейва.

— Моя ассистентка перекусит в нашем буфете, Картер, у нас много работы. Так что по кафе разъезжать нет времени.

— Ты сам сказал, что у меня есть сорок минут! — возмущаюсь я. — Потому что сегодня плановые операции.

— Но это не означает, что все должно идти по плану. Привезут тяжелое животное, где счет идет на минуты, ты мне понадобишься. И что, я буду бегать и искать тебя по окрестностям?

— Не перегибаешь? — спрашивает у него Картер негромко.

Я же стою и только радуюсь, что вокруг никого нет: кто на ленче, кто в кабинете, кто с пациентами. Иначе слухов не оберешься. А мне слухи не нужны, я работать хочу.

— Не перегибаю. — спокойно парирует мой нач…мучитель. — Я просто говорю, что мне ее руки могут понадобится в любой момент, вот и все. Так что извини, но давай ты пообедаешь со своей женой, ок?

Я на миг закрываю глаза, а вокруг все грохочет. Ф-ф-фак! Картер не сказал про себя маленькую вещь: он женат. Кольца на пальце нет, в разговоре жена ни разу не упоминалась. А я еще с ним немного флиртовала!

Для меня женатые мужчины — табу, тройное табу, мать его!

— Прости, Картер, — говорю ему, — пожалуй, я все же отправлюсь в местный буфет. Не стоит мне идти наперекор начальству в первый же день. Хорошего дня.

"Привет жене", — ехидно добавляю мысленно.

И как после такого верить мужчинам? Один встречается, но при этом залипает на других, второй вообще женат, но об этом молчит и обольстительно улыбается. Возможно, я себе навыдумывала, но кто знает.

— Одним словом — р-р-р-рродственники. — тихо рычу себе под нос.

Буфет, кстати, здесь очень неплохой. Я беру сэндвич и суп-пюре, стакан с кофе и сажусь у окна. В зале кроме меня еще пара-тройка сотрудников. Вот и все на этом. Отлично, не придется ни с кем поддерживать милый "small-talk".

Только обрадовалась, называется. Я даже не успеваю прожевать первый кусок, как в буфете появляется Дейв. И да, я прекрасно вижу, как за ним следят все женские взгляды.

Если его игнорировать он свалит?

— Картер к тебе подкатывает?

— Моя личная жизнь не входит в круг рабочих обязанностей и объяснений.

— Брось, а? — морщится Дейв. — Я знаю Картера, он изменяет направо и налево.

— Это не мое дело. — отвечаю сухо. — Я не обсуждаю никого и не сплетничаю. Особенно с начальством, особенно за ланчем. Что-то еще?

Дейв разглядывает меня в упор. Я тоже смотрю и не собираюсь отводить взгляд. Ну почему он вызывает внутри такое ощущение? Точно я выпила сильногазированный коктейль. И пузырьки щекочут, щекочут изнутри.

— Приятного аппетита. — сообщает он, наконец.

Встает и уходит. Я еще пару секунд смотрю ему вслед, пожимаю плечами и снова откусываю сэндвич. Есть я хочу, впереди еще много работы.

Как в воду глядела. Ленч только успевает закончиться, а нам уже везут тяжелую собаку. Пожилой возраст, куча хронических болячек, артрит. И, как вишенка на торте, перелом задней лапы.

— Как? — задает вопрос Амирана.

Мы вместе с ней осматриваем собаку и расспрашиваем хозяйку. Кабинет первичного осмотра отделен от лобби прозрачным стеклом, я вижу, что там сидят еще двое. Но их случаи, видимо, не такие срочные.

Пока хозяйка лабрадора Микки подробно объясняет как тот сдуру решил перепрыгнуть через забор, я старательно вбиваю с компьютер все данные. Амирана осматривает пса и делает вердикт:

— Мы забираем Микки к доктору. Если возникнут дополнительные вопросы, я выйду к вам.

Лабрадор несмотря на размеры весит немного. Мы перекладываем его на каталку и увозим. Я оборачиваюсь, ободряюще улыбаюсь его хозяйке. Хотя на душе неспокойно. Так неспокойно, что приходится опять прикусывать язык. Амирана пыталась как-то подбодрить хозяйку Микки, но я вижу, что ситуация не слишком радужная. Если верить рассказу, у лабрадора проблемы с почками, периодически случается цистит и расстройство желудка. Также я слышу что-то про пару эпиоприступов и картина ну совсем перестает нравится. Наркоз при подозрении на эпилепсию. Да ф-ф-фак!

Причем не могу же ничего сказать. Мое дело молчать и улыбаться.

Или все же нет?

— На подхвате у Амираны. — командует Дейв, входя в операционную. Он лишь на мгновение смотрит на меня, а затем все внимание переключает на пса.

— Так, что тут у нас?

Пока Амирана ему рассказывает, я разглядываю лабрадора. Мне что-то активно в нем не нравится. И дело не в хронических болячках и неестественно вывернутой лапе. Что-то царапает сознание, не дает стоят и спокойно следить за подготовкой к операции.

— … бессонница. Хозяйка говорит, собака в последнее время часто бродит, вздыхает, скулит.

— Черепушка!

Восклицание срывается с моих губ быстрее, чем я успеваю сообразить. Причем подгадываю же момент, когда Амирана и Дейв молчат. Потому слово точно повисает в стерильной тишине операционной. И все взгляды скрещиваются на мне. Даже лабрадор смотрит. Микки молодец, не рычит, не пытается укусить, только лижет руки и чуть поскуливает, когда нога начинает совсем уж беспокоить.

— Ты сейчас выругалась или хочешь что-то сказать? — интересуется Дейв.

— Внутричерепное давление. — отвечаю ему, а инстинкт выживания орет заткнуться. Но я же дурочка, не обращаю внимания на такие мелочи.

— Надо узнать у хозяйки Микки подробно как именно он ходит по ночам. Если скулит, ходит кругами и никак не может найти подходящее место, то это очевидные признаки внутричерепного давления. В принципе оно возможно при наличие эпилептических припадков, но тут возможно может также быть сердечная недостаточность. В таком возрасте не редкость. В таком случае наркоз следует пересматривать. И…

— Понял. — прерывает меня Дейв. — Амирана, порасспрашивай хозяйку Микки, я пока тут его осмотрю.

Амирана посылает мне сочувствующий взгляд, перед тем как выйти из кабинета: "мол, приятно было познакомиться, я тебя не забуду". Дверь закрывается, а я сглатываю. Незаметно так, хотя особой вины за собой не ощущаю. Но от взгляда Дейва и впрямь не по себе.

— Я не вмешивалась. — говорю быстро. — Просто изложила свои мысли и все.

— Предлагаю следующий вариант: свои мысли ты будешь излагать вне стен клиники.

— Но я же права!

— А это мы еще посмотрим. — обещает Дейв с каким-то зловещим смешком. — Ты не лазила в мою голову, Адри…

— Адриана. — цежу сквозь зубы. — Мы на работе.

— То есть, вне работы ты Адри? Ок, договорились. Так вот, Адр-р-риана, — он точно раскатывает на языке мое имя. — кажется у нас уговор насчет того, что ты должна.

— Я думала ассистентка все же имеет право голоса.

— Когда ее попросят высказать мнение. И явно не под руку.

— У меня были стажеры. — я стараюсь говорить спокойно. — И порой они выдавали очень даже интересные теории.

— Я предпочитаю практику. — Дейв склоняется над Микки, явно давая понять, что разговор пора заканчивать. Я пару секунд разглядываю темноволосую голову, понимаю, что бить врача глупо и опасно, после чего перевожу взгляд… на хирургические инструменты. Нет, нельзя думать о кровопролитии. Так что в итоге, до возвращения Амираны, я смотрю в потолок. А Дейв общается с Микки и называет его "хорошим мальчиком".

И тем не менее, от торжествующей улыбки удержаться невозможно, когда медсестра сообщает те симптомы, что я и предполагала. А это значит, что Микки надо проверить сердце более скурпулезно.

В итоге с собакой мы возимся долго. Но ногу оперируем, ставим гипс и передаем его хозяйке. Та ждет питомца уже с мужем. Тот выписывает круги по лобби и литрами пьет кофе. А при виде Микки бросается к нам.

А время уже подбирается к пяти вечера. А это значит, что смена Дейва подходит к концу. Я понимаю, что с непривычки у меня уже гудят ноги и чуть ноет в висках. А ведь раньше и целый день проводила в клинике. Тем не менее внутри ровная спокойная радость. Я уверена, что справилась. После того случая с Микки, стараюсь держать язык за зубами.