Отхожу от него подальше, хотя все внутри стонет и требует напротив, прильнуть, обнять, уткнуться носом в мощную шею.

— Ненавижу поцелуи с алкоголем. — сообщаю Дейву, после чего разворачиваюсь и ухожу. Ухожу как можно быстрее, чтобы не передумать. И как хорошо, что меня не пытаются задержать.

В конце концов, поцелуй это всего лишь поцелуй. Я в детстве помню играла в "бутылочку". И впервые поцеловалась с мальчиком, который совершенно не умел этого делать. И потом еще были поцелуи. И наверняка будут.

Я плохо помню, что сказала Робби и остальным. Дейв не появлялся… к счастью.

— Я провожу тебя! — а вот Робби явно решает показать себя джентльменом.

— Я доеду на такси, все хорошо.

— Уверена?

— Абсолютно.

На Латишу я стараюсь не смотреть, я только что целовалась с ее парнем. А она мне улыбается. И бесит.

Бесит!

Я делаю глубокий вдох. Все нормально, это просто усталость и стресс. Я бегаю с документами, у меня новая работа, а мой босс меня бесит. И при этом я его безумно хочу. До дрожи и одурения.

Так что тот факт, что меня бесит его любовница, думаю, вполне объясним.

Потому я потихоньку выбираюсь на улицу в ожидании такси. Воздух пахнет океаном и дождем. А еще мне чудится парфюм Дейва.

Это будет сложно.

Уже дома я пытаюсь всеми путями изгнать из памяти поцелуй. Или хотя бы сделать их менее приятными. Алкоголь…я не шутила, когда говорила Дейву, что ненавижу, когда им приправлены поцелуи. Сразу вспоминается тот период жизни, когда вела себя как идиотка. Влюбленная идиотка, решившая, что может изменить ублюдка.

"Ну иди сюда, Адка, не упрямься. Ты чего как маленькая", — слышится в голове голос Никиты. И его пьяные поцелуи, от которых несет перегаром.

Я верчусь в постели, куда залезла сразу после возвращения домой. Голос Никиты затихает, но зато снова возвращается Дейв. Я отчаянно стараюсь вызвать в себе отвращение к поцелую и не могу. Запах виски не бьет в нос, скорее он кажется чем-то естественным и едва уловимым. Зажимаю уши, бьюсь головой о подушку и едва не рычу от злости. На себя. На Дейва. На то, что нам случилось работать вместе.

На то, что кожа у меня сейчас такая чувствительная, что ощущаю каждый шов на белье. Соски трутся о майку, болят от напряжения. Я сжимаю бедра и стараюсь считать до ста, потом до тысячи. В доме тишина, все спят. Завтра рано вставать, а я вместо того, чтобы смотреть сны, представляю как выглядит Дейв без одежды. Вспоминаю нашу встречу в спортзале.

Это какое-то феромоново помешательство! Пока я тут схожу с ума от желания секса, мистер Крутой Ветеринар наверняка в спальне с Латишей.

Странно, но эта мысль вдруг отрезвляет. Не совсем, чтобы окончательно, но я хотя бы уже не чувствую себя ходячим оголенным нервом. А спустя пару часов и вовсе засыпаю. К счастью, без эротических сновидений. И просыпаюсь от писка будильника. А когда выключаю его, то вижу на экране сообщение. С незнакомого номера.

"Хорошо, я буду целовать тебя без алкоголя".

— Ах ты с-с-с-с-с….- я делаю глубокий вдох и удаляю сообщение.

Подставлять себя, клинику и пациентов не буду. Никто не виноват, что Мистер Крутой Ветеринар не может управлять тем, что у него в штанах. Зато я сама строгость и стойкость.

— Правда, что служебные романы здесь почти везде под запретом?

Я люблю ошарашивать. Мой вопрос заставляет Рэя оторвать взгляд от экрана и слегка округлить глаза. Хорошо еще, что выдержка у отчима железная. И чашка с кофе не падает на пол.

— Есть связь между этим вопросом, тем, куда ты сейчас ездила и чуваком, который привезет нам животное?

— Не очень.

— А, ну ладно.

Я залпом выпиваю стакан воды. На улице душно, солнечно и влажно. У меня блузка прилипла к спине, хочется в душ. Утренняя пробежка с документами бодрит, но еще и утомляет. В любом случае у меня остается сейчас время на то, чтобы встретить Робби, перекусить, а затем ехать в клинику.

— Так что там насчет романов, Рэй?

— Что, что. — ворчит отчим, не отрывая взгляда от телевизора, где идет хоккей. — Как всегда: вроде как не приветствуется, но все равно многие этим занимаются. Просто это ж как относится. Ну прихватила тебя страсть, так встречайтесь вне офиса, разделите личную жизнь и рабочее время.

— А ты придерживаешься этой политики?

— Я? — рассеянно переспрашивает отчим. — Ну я… блин, мимо! Я так…если встречаются не в рабочее время и любовь не мешает работе, то закрываю глаза. Так, тебе это зачем?

— Изучаю тонкости канадской карьеры. — сообщаю ему.

— Ты как-то не в те тонкости полезла. Что ты крутишься? Да, я тебя подкину до работы. Все равно в ту сторону еду.

— Спасибо! — благодарю его с жаром. — А то я уже прикидываю как успеть все сделать.

И тут звонит мобильник. Ага, вот и Робби. Он сообщает, что будет буквально минут через пять. И не обманывает.

— Не буду заходить. — говорит мне, выходя из машины. — Времени в обрез. Ниру вот привез.

— Как она?

— Спит. — пожимает Робби плечами. — Я ей купил консервы кошачьи, но она как-то не особо ест. Залезла в шкаф и там проспала вечер и ночь, ну и утром оттуда выцарапывал.

Я молча разглядываю Ниру. Та сидит в переноске, сжавшаяся, с паникой и тоской в глазах. Глаза у сфинксов особенно выразительные. У Ниры они голубые, огромные, точно светятся изнутри.

"Суки", — как-то тоскливо думается про ее прошлых хозяев. Животное в возрасте, со здоровьем проблемы, а они бросают его и все.

— Что сказали ее владельцы? — я пытаюсь хоть как-то оправдать их.

— Сказали, что я могу ее отдавать в приют или еще куда-то. — пожимает плечами Робби. — Мол, им сейчас не до нее.

"Ублюдки", — все же утверждаюсь я в отношении теперь уже точно бывших хозяев Ниры.

Не отдам я ее, себе оставлю.

— У нее есть страховка? Документы?

— Все есть. — Робби протягивает мне папку. — Надо только поменять имя владельца, но Мэдисоны сказали, что это без проблем. Хочешь, я займусь этим?

— Спасибо, — я не хочу быть ему обязанной, — думаю, если дашь мне их контакты, то сама улажу это дело.

— Ок, без проблем. Адри, а ты…

Я вижу в его глазах желание увидеться. И сейчас почти ненавижу себя.

— Я сегодня во вторую смену, а это значит дома появлюсь только в районе одиннадцати.

— Тогда созвонимся?

— Конечно!

Я реально себя ненавижу. Когда машу рукой, когда обещаю созвониться. Когда иду к дому, держа в руках переноску с Нирой.

Прости, Робби, но твой милый вроде бы характер, как тату и улыбка не могут меня впечатлить. Я больше скажу: внутри меня тлеет тот пожар, что испытывала ночью.

К счастью, все это отходит на задний план, стоит мне вернуться в дом и открыть переноску.

Если бы у Ниры была шерсть, она сейчас стояла бы дыбом. А так несчастный сфинкс просто сидит в переноске и моргает голубыми глазищами. Она не сопротивляется, пока я вытаскиваю ее. Но у меня чувство, точно я держу не кошку, а комок твердых мышц. На фоне всего этого бешено стучащее сердце и какие-то судорожные вздохи. Тут не просто стресс, тут затяжной стресс. И, кажется, еще что-то. Я принюхиваюсь и вздыхаю: из пасти Ниры воняет. А вот это нехороший симптом. И который может говорить о самых разных проблемах со здоровьем.

Ф-ф-фак, ну вот как так то?!

— Рэй! — окликаю я отчима, который бродит где-то в глубинах дома. Несмотря на то, что я не сильно повышаю голос, Нира все равно дергается. И комок мышц в моих руках становится еще напряженнее.

— Извини. — бормочу кошке, и с ней на руках отправляюсь искать Рэя. Но тот сам спускается со второго этажа.

— Так, я не понял, а почему ты не обедаешь?

У Рэя какой-то пунктик, чтобы меня накормить. Может, он всегда мечтал о дочери с хорошим аппетитом?

— Я не успею пообедать, сейчас займусь кошкой, у меня времени в обрез.

— Это кошка? — с подозрением спрашивает Рэй. Они с Нирой смотрят друг на друга с диким подозрением. Ну кошку я понимаю: Рэй под два метра ростом и косая сажень в плечах. Еще и ходит в подаренной мной тельняшке. Добавьте к этой внешности громкий бас и станет понятно, почему Нира у меня на руках попыталась стать невидимкой.