— Лекс не появлялся? — спрашиваю у Дары, без особых церемоний ввалившись к ним домой. Точнее, к Лексу. Он частенько ворчит, что у него тут «какой-то гребаный приют для бездомных». Ну, зная моего друга, он скорее рад какой-никакой компании. Понятия не имею, откуда у него взялся этот дом на отшибе восьмой улицы Беркана, но для одного жилище чересчур просторное.

— Еще нет. — Дара, как и всегда, сидела на полу в гостиной над ворохом книг и исчерканной бумаги, готовясь к выполнению очередного заказа. Она будто бы вовсе и не покидала насиженного места — невзрачная, неопрятного вида костлявая девушка. Темно-русые волосы собраны в неряшливый пучок; роль шпилек в этой прическе играет заметно погрызенный карандаш. На кончике длинного, сильно заостренного носа — очки с толстенными стеклами. Само собой, артефактные — чтобы удобнее было работать с магическими потоками… и маскировать жутковато-завораживающие глазищи цвета бронзы.

— А Андрэ?

— Всё еще нет.

Я вздохнула и, в задумчивости потоптавшись на месте, уселась рядом. Привычно улавливаю поскрипывание половиц даже из-под толстого ковра — мой слух на порядок более чуткий, нежели у обычного мага.

— Как думаешь, он хоть живой?

— Я об этом не думаю. Чего попусту расстраиваться? — монотонно проговорила Дара, прочерчивая плавную кривую линию на самом большом листе и выписывая рядом какую-то формулу. А я знаю, что ей вовсе не всё равно. Она сама говорила, что демоны — вовсе не такие равнодушные твари, какими хотят казаться. Особенно низшие — их кровь усиливает ее магическую силу и придает глазам хищной кошачьей жути.

Таких полукровок называют химерами. Сочетающими несовместимое. Те, чье рождение на свет противоестественно. Если подойти к вопросу со всей дотошностью, это подходит любому полукровке, но к «родной» нечисти маги проявляют на порядок больше терпимости; их ненавидеть по крайней мере не призывают в открытую… В общем, термин прочно закрепился за исконно демоническими отпрысками. Такими, как Дара.

— Что за заклинание? — Моя бездарность в этом вопросе не мешает искренне интересоваться. Ну, и еще немного завидовать. Дара — магистр, да и заклинания у нее выходят достаточно мощными. Куда уж мне с моими взрывающимися, тающими и попросту не срабатывающими плетениями!

— Очередное пятое измерение с параметрами. Сама знаешь, интересные заказы нечасто поступают, даже если ты живешь в таком злачном местечке, как Тонора. Пятое натянуть, охранку поставить, проклятье снять… скука. Но надо же чем-то на жизнь зарабатывать.

Глубокомысленно покивала, наблюдая за тем, как небрежно Дара чертит идеально ровные линии — схематическое расположение магических потоков; на его же основе дополняют стандартное плетение непосредственно при наложении заклятья.

Ну, теорию я знаю, а на практике такое повторить навряд ли смогу. Хотя какое там «навряд ли»? Сразу нет!

— Как дела в вашем игрушечном городишке? — На тонких губах химеры красовалась извечная мрачная усмешка. — Ковен не протащил очередной расово верный закон?

— Нет пока что, — я поморщилась. — Но Эвклид крайне озабочен тем, что адепты Хаоса устроили намедни дебош. Как поняла из его недавнего разговора с Жанин, они не хотят, чтобы это вылезло наружу. А вот почему… сложно сказать.

Не то чтобы Эвклид и меня посвящает в свои планы, просто тетушка Ирма состоит в Ковене, а Жанин часто заменяет на собраниях своего начальника — главу Магистрата; они считаются особами приближенными к пресветлому нашему иерофанту. Так что Эвклид у нас частый гость, и иногда я слышу (ну ладно, подслушиваю!) кое-что из их бесед.

— Ничего сложного. Ковен не хочет давать порядочным гражданам повод для паники и пищу для размышления. Если, конечно, эти добропорядочные еще не разучились думать вовсе.

— Думаю, что разучились, — чуть сердито проговорила я, ковыряя ногтем рунический узор на одном из браслетов, обхватывающих мои запястья широкими полосами. Жанин неодобрительно морщила свой породистый нос, когда видела на мне нечто подобное — «пережиток темных времен» и прочая чушь. А узнала бы, что я регулярно посещаю хоф, делаю пожертвования и поливаю кровью алтари — прибила бы, наверное. Ковен и богов окрестил «пережитком темных времен», ибо так Эвклиду духи нашептали, якобы убедив нашего драгоценного иерофанта в том, что боги вышли из моды, и судьбы приличных магов нынче вершат Силы Небесные. Эвклиду-то и не на такое авторитета хватит — убедил же он как-то последнего из Анкавис отказаться от престола в пользу Ковена. Сильно сомневаюсь, что Рамир II, он же просто «младшенький», однажды проснулся с твердой мыслью о необходимости упразднения монархии, пожелал Эвклиду удачи и свалил в туман! Но Андрэ обычно усмехается и говорит, что примерно так и было.

— Скорее бы Андрэ вернулся, — вздохнула я.

— Устала от нас с Лексом, светлая? — Дара хмыкнула, сворачивая в трубку готовый чертеж. Я снова вздохнула — да, именно так дела и обстоят. Как бы я ни восхищалась темными, но от их цинизма и черствости порой выть охота. Добрый и чуткий Андриас — настоящая отдушина после общения с этой парочкой злыдней, да и на них хорошо влияет. Он, впрочем, утверждает, что здесь и моя заслуга имеется, только вот я в этом не слишком-то уверена. Не то чтобы я не пыталась — пыталась ведь, да еще как… только, в отличие от Андрэ, не обладаю достаточным авторитетом. О чем говорить-то? Лекс больше чем вдвое меня старше, Дара где-то втрое. Как минимум. Это они втроем на меня влияют. Долгая история, но так уж получилось, что девять лет назад я вдруг заимела двух почти-братцев и одну слегка-сестрицу.

Я ведь выросла под их присмотром (уж каким-никаким). Счастье, что троицу приграничных отморозков забавляла возня с шебутным ребенком из радикально светлого семейства. Иначе уж и не знаю, что бы из меня получилось.

— А пора бы уже привыкнуть, да? — грустно улыбаюсь. — Я порой ужасно наивна, а потому продолжаю верить, что вы тоже люди… хотя, разумеется, вы не очень-то люди, — я в задумчивости намотала на руку длинную, наспех заплетенную косу. Подергала. Отпустила. — Или даже совсем не люди. Ну, ты меня поняла.

— Угу.

Дара сосредоточенно изучает другой чертеж — видимо, это для ближайшего заказа. К ее молчаливости со временем привыкаешь, тишина не кажется неловкой или напряженной. Дара говорит только когда есть, что сказать, а пустой болтовни на дух не переносит.

— Я в Торнбронт, — Дара деловито сгребла в кучу несколько скрученных в трубку чертежей и запихнула их в потрепанную мешковатую сумку, звенящую связкой разных амулетов на лямке. — Вернусь за полночь, если что. Александра сегодня точно можешь не ждать, и вообще… сидела бы ты по вечерам в своем пряничном домике, светлая.

Я фыркнула, раздосадованная ее равнодушно-снисходительным тоном. Еще и это «у нас», вроде как не лезь в волчью нору, зайка.

— Да брось ты! Раньше шаталась — и ничего.

Привычным движением Дара поправила очки.

— В приграничье сейчас неспокойно. Да и не только в приграничье — везде, кроме вашего игрушечного городка. Что-то происходит, Ника. И Лекс, мать его так, знает и молчит… Повторяю: не задерживайся допоздна.

Она исчезла раньше, чем я успела придумать подходящий вопрос. У заклинателей даже на всякие навороченные плетения уходят считанные секунды, телепорт — не исключение. Возможно, заклинатель — это даже круче, чем архитектор.

Раздраженно прикусив губу, поднимаюсь с пола, чтобы размять малость затекшие конечности. Скрытность Лекса новостью ни для кого не была в любом случае, а вот волнения… хм. Никаких разумных догадок у меня не оказалось, но после разговора с Дариус появилось дурное предчувствие, накатившее ни с того ни с сего удушливой волной.

Была бы в трансформе — шерсть бы на загривке дыбом встала.

— «Не задерживайся допоздна, в приграничье сейчас неспокойно», — передразнила я, сердито тряхнув головой и изо всех сил стараясь отогнать наваждение. — Не бывает в приграничье спокойно! Вот пожила бы она в «игрушечном городке» всю свою жизнь…