В ответ на эту пламенную тираду я лишь пожала плечами. Пора бы выучить весь этот бред наизусть. Нет, конечно, я по любым меркам юная, но высокородная? Род Валента не шибко древний и уж никак не знатный. Что до красоты…

У нас в семье все женщины как на подбор: высокие, статные, с правильными чертами лиц… в общем и целом благородной наружности. Порода, как же. Жанин, Ирма, Илайя — они будто сошли с картин талантливого художника. А в один прекрасный день появилась я — мелкая и приземистая, будто гномка. Фигура? Да нет ее вовсе. С экстерьером тоже не сложилось: вместо роскошных кудрей — прямые непослушные лохмы тусклого льняного цвета; глаза-блюдца тоже мало чем напоминают выразительные очи моих родственниц. Что касается физиономии… ну, мне всё нравится, хоть и кажусь плебейкой со своим круглым лицом и курносым носом. Еще бы выглядеть на свои двадцать заместо невнятных тринадцати! Совершеннолетняя, через полгода достигну зенита силы — а относятся как к сопливому младенцу…

Ладно, не мне жаловаться. Стоит только вспомнить Касси, как за собственное девчоночье нытье становится стыдно. Мои мелкие неприятности не сравнить с тем, какую жизнь ведет кузина.

— Ника, ты меня слушаешь?

А, ну да. Она ждет, что я отвечу чего-нибудь.

— Магические? Не вариант. Будто не знаешь, какой я, хм, талантливый боевой маг. — Пожав плечами, сцапала зеленое яблоко, одиноко лежащее на краю стола рядом с какими-то кастрюлями. Уж не знаю, кто его здесь позабыл, но зря он это сделал. — К тому же так интереснее. Ну, знаешь, присутствует элемент внезапности. Видела бы ты его рожу! Ну, то есть лицо.

Да, вот так постоянно приходится себя обрывать, потому что «приличные девушки так не выражаются», и прочая ересь. Тоже мне, нашла приличную. Это она еще не слышала, какими емкими выражениями в запале награждают кого не попадя мои друзья (милейшие люди! Хотя кого я обманываю… совсем не милые, и даже не люди).

С очередным мученическим вздохом Жанин махнула рукой куда-то в сторону столовой.

— Завтракай, Ника. О твоем поведении позже поговорим!

К счастью, на этой пафосной ноте она заторопилась. А как иначе? Опоздание на работу обрушилось бы подбитым драконом на неприступную цитадель репутации элте Жанин! Меланхолично пережевывая кусок яблока, смотрю ей вслед. Хорошо быть такой высокой. Можно врезать кому угодно, не мечтая при этом о табуретке для пущего удобства!

Ну а что? Если ты мелкая девчонка без выдающихся магических талантов, надо уметь хотя бы дать в нос.

— Кайта Ника!

Это Мойра, одна из двух наших служанок, опасливо высунулась из-за дверей столовой — видимо, не хотела наткнуться на Жанин и получить очередную нахлобучку из-за пустяка. Моя бабушка из той породы невыносимых педантов, что придираются к малейшему недочету. Диоген — мой дед — давным-давно сбежал от нее на юг, в провинцию Элльна, что по другую сторону пролива Винэгир.

Убедившись, что худшее из хозяйских зол сгинуло, Мойра мигом растеряла напускной пиетет по отношению ко мне, злу наименьшему, и всплеснула руками.

— Ника, вот я так и знала, что ты здесь!

— Разумеется, ты так и знала, — вгрызаюсь в яблоко со свирепым хрустом, — ведь слышала, что бабка мне очередную нотацию зачитывает.

— Мне и без того известны все твои выкрутасы! Куда только смотрит эта стер… хм, элте Жанин. Прекрати таскать объедки и завтракай как следует!

Я виновато потупилась и, поспешив выдать фирменное «Ой, уже так поздно! Кажется, это мной позавтракают!», сбежала. Еда с утра пораньше? Нет уж, ни аппетита, ни настроения. Как любят говорить астрологи, «звезды так встали». Уж не знаю, как они так встают; на небосводе без карты я разыщу разве что Око Одина. Она ж здоровенная, не промахнешься.

*

Рейнкракс — главный амт одноименной провинции — привилегированный город; жизнь в нём похожа на сказку. Бесконечную, Бездна ее возьми, сказку. Я считаю этот город самым омерзительным на свете, что в глазах его обитателей лишний раз подчеркивает мою ненормальность. Обитатели тоже у меня восторга не вызывают, так что от их пренебрежения ни холодно, ни жарко. К навешенному ярлыку «полоумная» отношусь философски: ну что еще им обо мне думать?

Рейнкракс бьет по глазам своей роскошью — обманчиво неброской, в меру вычурной… и в меру однообразной. Или не в меру, тут уж кому как. Дома на центральных улицах уж точно сливаются в одно песочно-золотистое пятно; они, кажется, вырастают прямо из дороги, выложенной тем же светлым алхимическим камнем, текстурой немного напоминающим кварцит. Остальные четыре трибы — городские области — чертовски сложно отличить друг от друга: шаблонная сетка улиц, в центре которой находится портальная площадь — зона для безопасной телепортации. Улицы располагаются одинаково: нечетные этакими лучами расходятся от портальной площади трибы, а четные пересекают их поперек. Название улицы состоит из номера и расположения трибы — Центральная, Западная, Восточная, Северная и Южная. Так, например, мы с Жанин живем на третьей Центральной, дом пятнадцатый. Я бы, конечно, сбежала в пригород, но кто меня станет спрашивать? В столицу и так не всех впускают, а уж проживать так близко к Резиденции — это ведь престижно.

В самом центре столицы Магической Империи обретается мраморный королевский дворец, ныне резиденция Ковена. Это сияющее белизной архитектурное излишество династия Анкавис когда-то возвела на руинах замка Скъёльдунгов. А замок разнесли по камушку, ибо конунг Эрик II получил пинка под августейший темномагический зад, а на свободное место уселся светлый узурпатор Рамир Анкавис. Светлые — они никогда не упустят случай поворотить нос от темных, хотя, согласно истории возникновения миров, все маги изначально созданы Светом.

Мне всегда хотелось быть темной, пусть даже по натуре не гожусь для этого. Не понаслышке знаю: темные бывают очень жестоки, им по большому счету плевать на законы и мораль, однако они не приемлют подлости, трусости и бесчестия. Темный без проволочек выпустит неприятелю кишки или пальнет скверным проклятьем, но сделает это лично, не скрываясь. Светлые же предпочитают политику двойных стандартов, стараясь сохранить хорошую мину при плохой игре. Цель — благородная и светлая, а как иначе? — оправдывает средства. Те же Анкавис, узурпировав власть, с пафосом разглагольствовали о вероломстве темных — как же, позволили нечисти разгуливать свободно по землям магов и тем самым посягнули на чистоту расы! Конунги не делали различия между магами и прочими расами, признавая — вполне резонно — право считаться магом за каждым, кто обладает магией. «Чистокровный маг» — звучит гордо, но бесполезно. Так говорил… нет, говорит один мой хороший друг.

Скандия некогда была могущественным государством — сейчас, как одна из исторических областей Империи, она занимает почти две третьих всей территории. Всякий умеющий думать поймет, что многовековая власть конунгов была достигнута всеобщим единством. Анкавис, чужеземцы до мозга костей, посеяли раскол изнутри, а Ковен… Ковен довел разрозненность между расами до крайности. Да и не только между расами… теперь Мидгард — мир разобщенности и безверия. Опять же, кто знает, что нынче творится в остальном Мидгарде? Теперь этот материк — весь наш мир. Здешние земли поделены между Империей и соседним королевством, где проживают в основном чистокровные люди; что творится за океаном, откуда приплыли Анкавис, толком никому и не известно. Силы Хаоса, призванные из Бездны когда-то, пронизали мириадами нитей водную — и не только — стихию. Вот уже двести лет драккары неизменно тонут, едва выйдя в открытое море, пространственная магия тоже глючит.

— Опаздываешь.

По голосу без труда узнаю Илайю, троюродную сестру. Статная медноволосая красавица с надменным лицом, радость и гордость нашего рода. Наверняка станет вит-инквизитором и архимагом еще до восьмидесяти. Мечтает: нести Свет (выпилить к Бездне всех темных, как выразился бы мой друг Лекс), получить белую мантию (алая уже на подходе), ну и захомутать пресветлого иерофанта (хотя сгодится и Ройбен Лоури, графский племянничек). Стандартный набор для благороднейшей и светлейшей особы. Такой вот железной девой меня наверняка мечтают видеть главы рода, позором которого я являюсь со своей неказистой внешностью, слабеньким магическим резервом и любопытным, но совершенно неприемлемым даром…