Бездна! Вот что ей молча на дежурство не шлось? Всё настроение насмарку.

— Как и всегда, — с запозданием отвечаю. Илайя поджала губы, явно желая прочитать нотацию, но в итоге всё ограничилось тяжелым вздохом — таким меня с утра наградила бабушка. Они все в основном поучают да вздыхают, не решаясь — из жалости, видимо — быть со мной резкими. «Позор рода» заменяется на «бедную девочку», пренебрежение — на снисходительность. Меня жалеют даже больше, чем Касси, подумать только. По мне, так лучше умереть в двадцать, чем год за годом смотреть в зеркало и видеть девятилетнего ребенка, как она.

— Как продвигается борьба с безднопоклонниками? — интересуюсь с хорошо скрытой насмешкой. Илайя и ее братья по оружию потрясающе наивны в своем желании уничтожить лучших бойцов Хаоса. Они бы еще пошли войной на Асгард, вооружившись десертной ложечкой и, возможно, парой зубочисток. Впрочем, богам такая опасность не грозит. Найдется ли сейчас хоть один гвардеец, верящий в них? Старую веру усердно вымарывают из наших умов вот уже почти две сотни лет подряд. В приграничных городах она, правда, вполне жива… только вот само приграничье — нечистые земли, уродливый шрам на теле Империи, — обречено на погибель.

— Без особых успехов. — Не то чтобы это кого-то удивляло. Меня уж точно нет. — Эти сектанты совсем обнаглели! Держатся так, будто они — хозяева Ярнвида. Не удивлюсь, если однажды они попытаются отбить город. Хейст-инквизитору Мэрилант следовало бы принять меры!

Я подавила злорадный смешок. Хейст-инквизитор сделает так, как скажет иерофант. А иерофанту сейчас без надобности гражданская война, это и дураку понятно. Нет, Эвклид Аргирос развяжет эту войну сам — и только тогда, когда ему это будет выгодно.

— Не будем об этом. Поговорим лучше о твоей учебе, Ника.

Боги, только не это! Одно радует: за драки ругать не станет. Илайя, несмотря на свои радикально светлые убеждения, вспыльчива, резка и скора на руку. Ну и, надо отдать должное, не настолько чопорная, как Жанин… сразу видно, кто из них боевой инквизитор, а кто гражданский. Или дело в возрасте? Жанин двенадцатый десяток минул, а Илайе всего сорок два — еще молодая девушка по нашим меркам. Что не мешает тетушке Ирме ее пилить: останешься, мол, старой девой. Ха. Можно подумать, она сама верит, что ее дочь всё еще «дева» — в сорок два-то года. Четвертое тысячелетие от начала исчисления, как-никак, просвещенное время, хранить невинность до свадьбы уже не куртуазно.

Пока я размышляла о нравах просвещенного времени, Илайя перескочила-таки на любимую тему. До чего же мои родственнички любят поучать! Самоутверждаются за мой счет, не иначе.

— Как и всегда, — передразнила она меня же, — магистр Ольсен говорит, что ты способная, но совершенно не интересуешься ничем, кроме ближнего боя.

Ну да, я люблю подраться. Что касается остального, так насчет «способной» Ольсен сильно преувеличил (не иначе как снова пытался подкатить к Илайе). Мне почти не даются заклинания третьего базового уровня, а это минималка по практической магии. Да и вообще…

— Скажи, Илайя, а оно мне надо?

Она тут же напустила на лицо побольше апломба, собираясь толкнуть очередную воспитательную речь. Ох, нет… И как воспринимать всерьез зануду-кузину, если у тебя все друзья хоть немного, а старше нее?

— Я в твоем возрасте тоже не думала, что всё это может пригодиться в будущем…

— Да в каком — к Бездне — будущем? — тихо перебиваю. Она осеклась и, глядя себе под ноги, пробормотала что-то о своей бестактности. Я лишь досадливо поморщилась — бестактность на порядок приятнее жалости. Последнее лишь добавляет веса камню, висящему на моей шее. Фигуральному камню, который, впрочем, вызывает нефигуральное желание пойти и утопиться в речке. Ну да кто мне даст потонуть, не исполнив долг перед родом?

— Ника, я…

— Я опаздываю.

Оставив кузину позади, сбавляю шаг и продолжаю опаздывать. А в итоге вовсе сворачиваю в переулок и бреду к городскому порталу. Прогулов в последнее время у меня слишком много, но кому какое дело? Всё, что от меня требуется — дотянуть до двадцатого дня рождения, передать фамильный артефакт преемнику… нет, преемнице. А затем спокойно помереть. Вот и сказочке конец.

Комментарий к Глава 1 Маги – человеческие существа, наделенные метафизическими силами Света и Тьмы. Согласно истории сотворения миров, первые маги были созданы Светом.

Иерофант – в Империи верховный жрец Небесного храма. Слово буквально можно перевести как «тот, кто разъясняет священные понятия».

Инквизитор – как воинский, так и государственный чин Империи. В зависимости от старшинства подразделяются на скарл-инквизиторов, вит-инквизиторов и хейст-инквизитора – младшие, старшие и верховный соответственно. Приставки «вит» и «скарл» созвучны белому и алому цветам мантий; «хейст» обозначает верховного инквизитора.

Амт – крупный населенный пункт, входящий в состав одной из имперских провинций. Главный амт (фошт-амт) – крупнейший амт провинции; его название созвучно с названием провинции.

====== Глава 2 ======

В миллионный, наверное, раз я задался вопросом, с чего норны уготовили мне такую сомнительную честь — ходить в шестерках у толпы повернутых сектантов. А также спросил себя, почему не поступил как обычно. То есть не наплевал на старческие причуды Высшего круга и не сделал по-своему.

— Амарис! — страдальчески вздыхаю. — Почему мне сейчас так хочется убивать?

— Потому что вокруг слишком много идиотов, мой мальчик.

— В самом деле. Слиш-шком много и-ди-о-тов, — цежу сквозь зубы.

Эйс им, видите ли, пригодится на своем месте. Адептам, видите ли, надо попрактиковаться. А что адепты? Шел бы ты отсюда, говорили адепты. Без тебя прекрасно справимся, говорили адепты.

Ну, я ушел. А теперь склонен предположить, что не справляются. Акс знаком с моим крутым нравом не понаслышке — я ж его ментор, — и потому благоразумно молчит. А вот Киран то ли решил помереть до зенита, то ли на полном серьезе задает идиотские вопросы, не забывая каждый раз прибавить «командир» нарочито елейным тоном. Киран — он тупой да шибко верный; его ментор не я, а Эйс, Четвертый меч. Надо бы поговорить с Эйсом насчет странного подбора кадров… на правах бывшего же ментора и действующего главкома.

Нам начинать патрулирование, командир?

А вы не забыли нам отдать приказ, командир?

А точно не начинать, командир?

— Да чтоб тебе треснуть, троллий ты выродок. — Потираю запястье левой руки, проклиная тот день, когда Киран получил мои ментальные параметры. Амарис стрельнула язвительным взглядом, но затем сосредоточилась на деле. Я продолжил злиться и слоняться туда-сюда по самопальной ведьмаческой лаборатории, которую когда-то звал домом: банки-склянки, коробочки со всякой пакостью, стойкий дымно-травяной запах.

Оракул по-прежнему жжет запястье. В красочных выражениях благодарю начальство, подсунувшее мне двух адептов. Не воинов из кадрового резерва — бестолковых, зазря путающихся под ногами бесовых адептов! Провались ты в Бездну, Аникам, за такой подарочек! Уточняю — провались и не вылезай. А то ж в любую щель норовишь без мыла пролезть.

В общем, с чистой совестью решил игнорировать Кирана и его развлечения. Накроют добычу — мне доложит Рино; смертельной же опасности нет и быть не может. С остальным разберутся как-нибудь сами. Не маленькие уже. Да я в их возрасте в Десятке числился!

И вот пошли мысли в стиле «А я в их годы!..» Стареешь, Гро, — говорю сам себе, с саркастичной ухмылкой сцапав стебелек вербены, лежащей небольшой кучкой на одном из рабочих столов Амарис. Интересно, что, по мнению людишек, может сделать с вампиром пригоршня лиловых цветочков? Мне полагается быть в ужасе? Или сразу отъехать?

— Эти-то должны сработать? — сварливо интересуюсь у ведьмы, пока та небрежно сплетает в связку новые амулеты. Предыдущие толком ничего не ловили; мы несколько дней без толку нарезали круги по Железному Лесу, размахнувшемуся чуть ли не на половину Ярнвида. А Ярнвид — это хоть и приграничная провинция, но размеров немалых. Вкупе с Тонорой получается большая-пребольшая помойка для выбракованного Империей нечистокровного мусора. Большая и весьма живописная, чего уж там.