— Подружились, — охотно закивал Александр. — Мы, вампиры, весьма старомодны. Предпочитаем заключать союзы с теми, кому доверяем. В ответ на такое же доверие.

— Сообщить, куда я тебе засуну твоё доверие?

— Сомневаюсь, что варианты меня удивят…

— У меня богатая фантазия, Александр, — рыкнул Дар. — Особенно когда речь идёт о том, что принадлежит мне.

Он сделал еще шаг, вставая практически вплотную к нему, нарочито заботливо снял тёмный волос с затянутого в бархат плеча.

— Тронешь моего Изара ещё хоть раз — и в моду войдут панно из вампирьих клыков. Я ясно выразился?

— Яснее некуда, Шандар, — охотно заверили его.

Охотно и ничуть не искренне. Взять бы да всадить обойму серебряных пуль в эту ухмыляющуюся морду!

Завтра. Он сделает это завтра. Или через недельку, чтобы не подумал никто… Войны-то на самом деле не хочется, и Гаррет, хоть и мечтает втайне отправить папеньку на заслуженную пенсию, вроде бы любит его. Ну, уважает так точно. Вампиры вообще очень привязаны к своим клыкастым родственничкам.

Пока нужно позаботиться о родственничке своём (будущем, но кого волнуют детали?). Убрать уже руки от бледномордой пакости да отойти назад, к машине, где его ждёт Изар — бледный, очевидно злой и явно мечтающий придушить Дара голыми руками. За прилюдные демонстрации собственничества, которые сам Дар прямо сейчас не считал чем-то из ряда вон выходящим.

Прежде чем сесть в машину, он сунул несколько талеров всё тому же гламурному кровопийце (жаль, не восторженно ухмыляющемуся Тамриту, но вряд ли бы тот оценил) — мол, присмотри за мотокаром, клыками отвечаешь. А когда сел, обо всяких кровососах тут же забыл — стоило лишь столкнуться с мутным, но яростным взглядом Изара.

— Лучше молчи, — предупредил Дар.

Куда там — его тигр был слишком зол, чтобы потупить свои миленькие глазки и смиренно помалкивать.

— Позволь спросить — обо что ты, блядь, ударился?

— Позволь спросить — какого хуя ты подставляешь шею всем подряд?! — не остался в долгу Дар, заведя машину и тут же сорвавшись с места. Спасибо Хаосу, коты — опасливые поганцы, и силком вышвыривать обескровленного Изара на пассажирское сиденье не пришлось.

— «Все подряд» — это ты про себя? — изумился тот, вздёрнув брови в ехидном изумлении. — Других желающих что-то не наблюдаю, а Тамриту вряд ли обломится во второй раз. Для альфы глотку подставлять — удовольствие сильно ниже среднего, знаешь ли.

— Других и не должно быть. А если будут — перегрызу глотки и им, и тебе.

Пообещал — и даже не устыдился ни капли. Хоть и успокоился — только слегка! — услышав от Изара, что повторения не будет. Верит же. Просто не может унять кипящую в венах кровь.

— Ты можешь попробовать.

— Могу и попробую, — огрызнулся он. — Ты мой, Изар. Это не обсуждается.

Изар недовольно фыркнул — мол, видал я в одном месте тебя и твои угрозы. Однако спорить, к счастью для него, не стал. Провёл ладонью по лицу, точно силясь прогнать усталость, и принялся копаться в бардачке.

Итогом раскопок стала куча блистеров, противно зашуршавших, когда он принялся выщёлкивать таблетки одну за одной. Дар невольно поморщился от навязчивой химической вони, по которой смутно признал антибиотики — вампирские отметины погано заживают. А ещё эстро-блокаторы, их стоило бы принять самому Дару. Он было и решил, что это для него, однако Изар всю пригоршню разноцветной дряни проглотил сам. И облегченно выдохнул, точно миновал некую страшную опасность.

Вот и поди пойми теперь — то ли несносный кошак учуял его гон и предсказуемо словил ответку как его пара, то ли сам же и стал причиной, по которой так несвоевременно снесло крышу…

Хотя какая разница? Итог всё равно один — маршал котик будет затрахан до полусмерти.

— У вас на севере, надеюсь, только ты такой ебанутый — в гон без лекарств бегать? — будто бы ощутив, что его блудливую жопу ждут неприятности, Изар плюхнул на приборную панель кара ещё один блистер. — Вот это пойдёт. Пей сейчас же, иначе я с тобой наедине и минуты не останусь.

Дар послушался — проглотил сразу несколько. Особого облегчения не почувствовал, но доехать до дома, не завалив высушенного клыкастой сволочью Изара прямо в машине, всё же смог. И к двери, закрывшейся за ними, прижал его с куда меньшей прытью, чем мог бы.

Ну ладно, не только прижал, но и ворот рубашки рванул. И тут же вперился взглядом в след вампирских зубов.

— Еще раз позволишь такое хоть кому-то — убью, — рыкнул Дар зло, посмотрел в сверкающие звериной яростью глаза своего тигра.

— Не позволю. Тебе в том числе.

— Я так не думаю, киса.

А куда деваться этому неслуху полосатому, когда Дар держит так крепко, что и самому неудобно? Когда он так близко, что сладкий кошачий запах забивает собой все прочие. Когда шея, искусанная не им, Хаос побери, — прямо у Дара перед глазами…

И под его зубами — потому что его кот не должен пахнуть кем-то другим. Это больно, не может не быть больно. Даже такой сильный альфа как Изар не смог сдержаться. Дернулся, вцепился в его плечи, сжимая так, что завтра точно будут синяки. И пройдут нескоро. Как и злобный укус прямо поверх чужой отметины, от которого Изар скулит, точно побитый щенок.

Что самое жуткое, делать с ним такое — приятно. Не из желания причинить боль, вовсе нет, Дар никогда не был садистом. Просто желание, гон, чужой запах — всё это напрочь отшибает мозги, и соображать попросту не выходит. Только и получается, что стаскивать чужую одежду прямо тут, в прихожей, да тянуться руками и губами куда придётся.

— Скажи «нет», Изар. Скажи или я… я не знаю, что сделаю.

— Скажу, — отозвался тот. Но отстраниться не позволил. Обвил шею руками, с силой вцепился в волосы. И прошептал в самые губы, лишая всякой воли: — В другой раз.

Не скажет. Уж это Дар знает точно — чувствует по запаху, видит по подставленной шее, насколько Изару нравится. Вон как жмётся. Открылся весь, в спине прогнулся, стоило только бросить его на многострадальную шкуру у камина. Вздрогнул, правда, и выдернул клок меха; руку назад завёл, чтобы мстительно впиться когтями ему в спину. Это тоже больно, но Дар терпит — потому как Изару наверняка больнее, да и после вампирского перекуса тот вряд ли оправился…

Завтра будет стыдно, никаких сомнений. На то они и наполовину люди, чтобы думать, прежде чем делать; чтобы принимать взвешенные и осмысленные решения. Правда, звериного — всё та же половина. Злая, жестокая и яростная, не желающая делить своё ни с кем.

Дар и не станет. Этот кот — его и ничей больше. И тому, кто посмеет это оспорить, прямая дорога на тот свет. Никак иначе.

========== Глава 21 ==========

Вообще-то мне нравится быть оборотнем. Даже представлять не хочу, каково это — не иметь тигриной силы и ловкости, не оборачиваться огромным котом. Быть хрупким, беспомощным и слабым.

Но именно такими мы и становимся в гон — слабыми. На голову так точно, а заодно и на передок. Работа, семья, развлечения? Ха! Да ты даже жрать не можешь, когда на уме одна сплошная ебля. Спасибо блокаторам, с ними весь этот гормонально-нестабильный ужас пережить попроще. И длится он, слава Хаосу, не неделю, а всего два-три дня…

И спустя эти самые три дня, придя в какой-никакой разум, я первым делом перекинулся в тигра. Его хоть завалить не попытаются, и заболтать тоже. Хотя Дару нынче особо не до болтовни — спит как убитый, чтоб его.

Один я тут вечно страдаю. Хернёй.

Негодующе пыхтя, чуть не бегом помчался к входной двери, ловко открыл её лапой — благо не заперто — и шустро вымелся наружу. Мозги срочно надо проветрить. Ну и заодно обойти всю свою территорию…

Свою и немножко Дарову, так уж и быть.

Или теперь полагается говорить «нашу», объединять земли и кланы? Нашу… Странно как-то, непривычно. И у тигра смешанные чувства по этому поводу. Нет, он просто до усрачки доволен, что заграбастал все земли вокруг озера и может расширяться в любую сторону, — но при этом негодует, что всеми своими угодьями надо делиться с другим альфой.