— Не волнуйся, Изар. Я буду осторожен.

— Ну конечно, ты будешь осторожен, — хоть внутренний тигр и бесновался от неправильности происходящего, я смело запрокинул голову. — Иначе я буду травмоопасен.

Очередной смешок пролился мне на кожу, пригоршней снега ухнул за шиворот и ледяной змеёй прополз вдоль позвоночника. Не знаю, что позабавило вампирского лорда — мои попытки острить или его собственные попытки разыскать чистое местечко на истерзанной одним косолапым нахалом шее…

Тревожная мысль о том, как я с этим самым нахалом буду объясняться, мелькнула и тут же пропала. Потом подумаю. Сейчас куда больше волнуют во-он те огроменные зубищи, которые с минуты на минуту вонзятся мне в шею.

И они вонзились.

Да твою ж мать!

========== Глава 20 ==========

Очередной кабак, на этот раз не гномский (вампир в гномьем кабаке — даже вообразить сложно), встретил полумраком и убранством, достойным резиденции префекта. Кстати, пора бы подумать о таковой и для себя самого — за последние пару месяцев Дару малость опостылели все эти посиделки в разных сомнительных местах.

Мечты о пафосном кабинете, окна которого будут занавешены тяжелыми шторами, а посередине внушительным гигантом расположится дубовый стол, пришлось отринуть как несбыточные. Ибо где Дар, а где вся эта кабинетная жизнь? Правильно — там же, где костюмы с галстуками и кар представительского класса, выписанный прямиком из глубин Тор Гаттара. Не для Дара это всё. Куда больше ему подходят ветер в ушах, запахи леса и милые сердцу воды Ларш аг Зерре, в которых летом так прелестно будет смотреться его тигр.

Едва Дар переступил порог ресторана, навстречу вышел метрдотель. Как и подобает, чистенький, в идеально отутюженном костюме, причёсанный волосок к волоску. Такой, что впору чувствовать себя распоследним бедняком и грязнулей. Вот только подслеповат чутка, ибо не понял, кто перед ним, картинно скривил физиономию и наверняка вознамерился выставить нежеланного гостя за резные двери. Даже рот открыл. И тут же захлопнул. Кривиться, однако же, не перестал.

— Господин Маграт… Я так понимаю, вы к лорду Тамриту?

— А что, Александр уже умер? — притворно удивился Дар. — Какая трагедия, а я и не знал! Тащи бутыль самогона, поминать будем!

Лицо метрдотеля вытянулось — ответ явно не входил в список ожидаемых. Дар глянул на бейджик на тщедушной груди: «Джон». И почему всяких скучных крысят непременно именуют Джонами?

— Что? Нет! Я имел в виду лорда Гаррета. Я провожу вас к нему.

— Ну так и провожай, — развел руками Дар. Но «Джона» ждать не стал, обошёл его и направился в сторону отдельных залов. — Только Гаррет не лорд. Да и я не господин.

В спину прилетело «прошу прощения», брошенное сквозь зубы. Интересно, с его клыкастым дружком этот ресторанный модник ведёт себя так же? Вампиры хоть и нечисть, тёмная и кровожадная, однако же люди любят их куда больше. Ничего странного — вампиры нередко платят золотом.

А ещё, несмотря на свою далеко не светлую сущность, считаются самыми привлекательными созданиями в мире. Даже сидхе не сравнятся с кровососами — те мастерски пудрят мозги впечатлительным простакам и девицам, которых хлебом не корми, а дай разнести сплетни о всяких там тёмных принцах, мрачных, но неизменно романтичных и добрых внутри.

Дар даже хмыкнул — его вампирский дружок от доброты ну очень далёк. Впрочем, как и все тёмные создания. Кроме тех, что живут на страницах девичьих сказочек.

А вот склонность к романтизму и пафосу все же имеется — Дар едва вошел в кабину, а расслабленную позу эдакого томного принца и два изящных бокала с тёмным, почти черным вином рассмотрел тут же. И рубашку из тончайшего расшитого шелка, белоснежного до такой степени, что глаза режет. Но хоть без кружев и жабо. А то есть у вампиров такая привычка — до скончания веков таскать шмотки, бывшие в моде столетия назад.

— Знал бы, что иду на свидание, цветочков бы каких захватил. И оделся б поприличнее, а то даже неудобно.

— Обойдусь без веника, — фыркнул Гаррет, — всё равно ты не в моем вкусе, пушистик.

— Я тоже не по клыкастым утехам, знаешь ли. Но для тебя, так и быть, сделал бы исключение.

Гаррет хмыкнул, откинул волосы со лба, заправил за ухо выбившуюся прядь.

— А потом Алана сделала бы исключение для нас обоих. Исключение пары-другой органов, — он кивнул на стул напротив себя, подвинул один из бокалов. Впору подсчитывать убытки заведения — хрупкое стекло явно не создано для даровых ладоней и пальцев.

Но бокал он взял, отпил даже, пытаясь найти хоть какую-то прелесть в этой кислятине. Вино и вино, наверняка какое-нибудь очень старое, редкое, дорогущее и контрабандное. И не стоящее хотя бы пинты любой гномьей самогонки.

— Так в честь чего свиданочка?

Его окинули нечитаемым взглядом. Из тех, после которых обычно следует какой-нибудь отборный пиздец.

— Помнишь тех моркуловцев, что мы выцепили из Приречья?

Дар кивнул — тот день он вряд ли забудет в обозримом столетии. Как и те запахи. И свою ненависть, смешанную со звериной яростью.

— Твой котик отдал нам последнего. Пришлось постараться, чтобы развязать ему язык, но моя драгоценная Алана очень талантлива в… допросах.

«В пытках», — машинально перевёл Дар, но смолчал. Особым человеколюбием он никогда не страдал, а уж в случае с подобными ублюдками… оставалось надеяться, что тот страдал достаточно долго.

— Что-нибудь интересное?

— О да, — Гаррет полез в карман и вытащил знакомую цепочку с гравировкой в виде следов когтей. — Это подделка, сделанная на заказ местным ювелиром. Дешёвый сплав вместо серебра, гравировка сделана кое-как. Всего ему заказали десять таких.

— Его тоже допросили? — поинтересовался Дар. И тут же уточнил подозрительно: — Он жив?

— Эй, ну мы же не звери, — возмутился было Гаррет, но тут же осекся и поправился: — Ну ты понял. Ювелир — всего лишь исполнитель, зачем его убивать?

— И кто заказчик?

Он снова наполнил бокалы. С контрабандой Дар угадал — бутылка редкого темно-зеленого стекла, судя по неровностям, сделана вручную, с потертой этикеткой на незнакомом языке.

— Заказчиком была женщина. Молодая, красивая, хорошо одетая, — Гаррет замолчал, рассматривая вино в неверном свете ламп. Хотелось хорошенько стукнуть его за тягу к театральным паузам. — Платила золотом.

Брови поползли вверх сами собой.

— Вампирша?

— Кьяра. Пришлось хорошенько покопаться в мозгах бедолаги — прелестная сестрица хороша в Забвении. Была.

Поворот вырисовывается… интересный. Вампирша, зачем-то заказавшая моркуловские побрякушки, — звоночек тревожный и опасный. Вампиры, как известно, до последней капли крови верны своей семье. Могут не любить отдельных её членов, могут даже стравить их между собой — история кровопийц знавала всякое. Однако предательство — точно не про них.

Неудивительно, что Кьяра не дожила до рассвета. Алана, яростная, жестокая, но любящая семью и наверняка не чаявшая души в своих новообращённых детях, не оставила бы её в живых.

— Это вы её?..

Гаррет, к удивлению Дара, покачал головой.

— Алана и отец нашли её уже мертвой. Я говорю правду, — добавил он, очевидно, заметив сомнения на его лице. — Не буду врать, за одну связь с теми, из-за кого погиб Рилас, её ждала бы смерть. Но сначала её бы забрали в крепость.

Стоило бы ляпнуть что-то вроде «мне жаль». Однако жаль не было. Не Кьяру уж точно. А двух мальчишек и девчонку, из которых двое выжили только чудом. Не окажись среди того кровавого месива его и Изара, Алана и Гаррет потеряли бы всех детей.

Вишенка на торте — то, что Кьяра была женой Стефа, который Моркул и им подобные культы ненавидел всей душой. Он был непростым человеком — среди ликвидаторов иных попросту не водилось, — однако фанатики и прочие ублюдки никогда не ходили у него в любимцах. Или же Дар попросту зря считал, что среди людей есть достойные? Под началом Стефа добрую дюжину лет работал расист и мудак Марсел Стенк, пока один славный котик не взял его за жопу…